Луи Жаколио - Сердар

– Плохая новость вознаграждается хорошей, – проговорил Анандраен и, указывая на своего спутника, представил его: – Это Рудра. Он пришел вчера и тотчас отправился к развалинам Карли в поисках следов тхагов и… Впрочем, он сам лучше меня расскажет, что с ним случилось.

– Охотно, – отвечал вновь пришедший. – Мне сказали, будто Кишная и его шайка покинули развалины, но нигде вокруг развалин не было видно их следов. Тогда я стал внимательнее присматриваться ко всему и обнаружил следы четырех европейцев, двух женщин, из них одна совсем молодая, и двух мужчин тоже разных возрастов.

– Ты видел их? – прервал его Сердар.

– Нет… следы, найденные мною, обрываются у входа в развалины.

– Как же ты узнал…

– О! Это просто, даже ребенок не ошибется. Следы бывают разные, смотря по полу и возрасту. С европейцами были два аборигена. Они сошли с повозок у самых развалин, чтобы осмотреть их, потому что недалеко я нашел на песке следы колес и копыт буйволиц.

– О! Неосторожные! Сами пошли в руки этих негодяев!

– Не найдя обратных следов, я пришел к выводу, что они были захвачены тхагами, а по отсутствию следов последних я понял, что они скрываются в подземельях. Я решил тогда провести ночь в развалинах, чтобы окончательно убедиться в этом. Я спрятался в одном из ближайших ко входу подвалов и стал ждать.

Только село солнце, как подъехал верхом на лошади английский офицер и с ним два сипая. Офицер слез с лошади и, войдя в первый подвал, вынул свисток и свистнул три раза. Через несколько минут к нему вышел тхаг, личность которого я установил из слов офицера.

– Ну, Кишная, – сказал он, – я сдержал свое слово. Благодаря мне никто не будет вас беспокоить, и вы без помех сможете в этом году справить свою великую пуджу. Настало время тебе исполнить свое слово и выдать мне по твоему выбору Сердара или Нану Сахиба. Ты ведь утверждал, что можешь это сделать.

Кишная отвечал, что не может оставить подземелий до окончания праздника, потому что за ним следят члены общества «Духи вод». А потом он, конечно, выдаст ему, но не Сердара, который в данное время уже арестован на Цейлоне и, может быть, уже повешен.

– Сердар – это я, – прервал его наш герой, которому слова Рудры вернули надежду.

Рудра поклонился и продолжал рассказ:

– Не имея возможности выдать Сердара, Кишная серьезно рассчитывал предать в руки офицера Нану Сахиба. Офицер с презрением сказал ему: «Ты все тот же, Кишная, но ты напрасно пробуешь обмануть меня. Если завтра вечером, после захода солнца, Нана Сахиб не будет в моих руках, я приду со своим батальоном шотландцев и прикажу вас всех перевешать на крепких суках. Ты прекрасно понимаешь, Кишная, что меня оправдают за то, что я повесил двести, триста негодяев, подобных тебе, так как вы захватили нашего полковника и его семью».

– О, негодяи! – воскликнул Сердар.

– Часы его сочтены, – мрачно добавил Рама.

– Кишная, – продолжал Рудра, – видя, что шутки плохи, сообщил офицеру все сведения, какие имел. Он указал долину, соединяющуюся с пещерами, и объяснил ему, что достаточно взорвать камень, находящийся напротив последнего баобаба во внутренней долине, чтобы проникнуть в пещеры. Он не забыл посоветовать запастись лестницами для спуска вниз.

Довольный этими данными, Максуэл попросил его дать двух человек для предварительного осмотра местности, а затем уже прийти с шотландцами и начать штурм. Кишная обещал прислать людей сегодня. Я решил дождаться их… Остальное вы знаете.

– Рудра, – сказал Сердар, – ты не подозреваешь, как ты помог нам. Достаточно тебе сказать, что эти европейские пленники мои родные… Ты можешь просить у меня любую награду, если только она в моей власти.

– И в моей, – прибавил принц.

– Так это твои родные, – сказал Рудра, – очень хорошо. Нет ничего легче, как их спасти…

– Неужели ты нашел способ… и их не убьют при первой же нашей попытке проникнуть в развалины?

– Нет ничего проще, – настаивал индиец.

– Наш друг весьма скромен, – не выдержал Барбассон, которому не удавалось до сих пор вставить ни словечка, – устраивает разные чудеса, добивается успеха там, где такие опытные люди, как Анандраен, терпят неудачу, а он, видите ли, говорит… не поморщившись даже… что это очень просто.

– На свете есть только один Рудра! – с гордостью воскликнул индиец.

– Ну, этого достаточно, – сказал Барбассон, оторопев. – Беру назад свой комплимент и замолкаю.

– Какой же это способ? – с нетерпением прервал его Сердар.

– Очень простой, повторяю, – продолжал индиец, пристально всматриваясь в Барбассона (индийцы плохо понимают шутки), – вооружитесь хорошенько и отправляйтесь туда сегодня же вечером. Спрячьтесь в развалинах.. Я свистну три раза, и, когда явится Кишная, думая, что свистел офицер, мы схватим его и, приставив нож к горлу, прикажем провести нас к пленникам, которых немедленно и освободим.

– Не само ли небо внушило тебе, мой дорогой Анандраен, – радостно сказал Сердар, пожимая ему руку, – что ты привел нам такого союзника?

– Черт возьми! – воскликнул Барбассон с завистью. – Говорил же я вам, что эти мерзавцы не ушли из развалин!

В эту минуту вбежал Сами, еле переводя дыхание.

– Господин, – обратился он к Сердару, – я был сейчас на верхушке баобаба и слышал разговор. Англичанин говорил тхагу: «God bless me! Настоящая чертова дыра эта долина, но мы достанем лестницы». Потом он сказал, что заставит сто человек спуститься вниз, а весь остальной батальон разместит со стороны озера и прикажет охранять выход…

– Хорошо, Сами! Очень хорошо, продолжай!

– Дальше я не слушал, я думал, важнее сообщить то, что я узнал… но, если хочешь, я вернусь…

– Не надо, мой мальчик! – отвечал Сердар. – Мы знаем уже достаточно, а теперь, господа, берите карабины, и постараемся не выпустить их. Мы спрячемся в небольшом пальмовом лесу у лощины, и если они сами не заставят принять крутых мер, то приведем их живыми и невредимыми в Нухурмур. Я хочу представить этих негодяев перед нашим трибуналом.

Сердар произнес эти слова с несвойственной ему странной улыбкой. Глаза его, обыкновенно добрые, блеснули при этом металлическим блеском, придав лицу выражение жестокости.

Когда маленький отряд вышел из пещер, Сердар заметил, что Рудра безоружен, и спросил его, не забыл ли он взять свой карабин.

– У меня его нет, – отвечал индиец со вздохом, – оружие белых слишком дорого для нас и туземцев.

– Позвольте мне, Сердар, предложить ему вот это, – сказал Барбассон, передавая индийцу прекрасный автоматический карабин Кольта. – Это мой, и я прошу принять его в память о той огромной помощи, которую вы нам оказали.

– Все это хорошо, Барбассон, но как же вы…