Артем Тарасов - Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль

Купленное Анной Белль блюдо выглядело торжественно и роскошно. Торговец уверял, что это настоящий «делфт», а не какая-нибудь дешевая штамповка. Он определил благополучие и покупательную способность девушки по ее красивому платью, а также по двум сопровождающим и назначил самую большую цену, которую только смог в тот момент придумать.

Рябцев потянулся было к кошельку, но тут уж Анна Белль его строго остановила: подарок графу она намеревалась купить сама.

По дороге к экипажу, когда они уже далеко отошли от лавки, в которой сделали покупку, их внимание привлекло другое блюдо на лотке уличного торговца. Оно отличалось по цветовой гамме от купленного, но сюжет был тем же. Анна Белль с демонстративным отсутствием интереса спросила продавца о цене. И тот назвал половину от только что заплаченной суммы.

– Да, да, – улыбнулась девушка, – теперь я все поняла. Это настоящий «делфт»!

Шувалов засел за изучение морского дела и прочел все о строительстве и вождении кораблей в книгах, которые ему любезно предоставил капитан. Это было весьма занятное и полезное времяпрепровождение. Полезное прежде всего для окружающих: граф практически не показывался на палубе и перестал докучать команде вопросами и проявлением своего любопытства.

Исследование конструкции корабля Шувалов естественным образом начал с рангоута – так называются все деревянные детали для несения парусов, флагов и подъема сигналов, вместе с тем самым клотиком на вершине грот-мачты, куда посылали графа.

Далее на очереди был стоячий такелаж рангоута: особые снасти, с помощью которых на парусном судне закрепляются бушприт, мачты и стеньги. Стоячий такелаж изготавливают из толстого растительного троса, которым один раз скрепляют детали рангоута, и он навсегда остается неподвижным. «Поэтому он и называется стоячим!» – подытожил граф. И приступил к ознакомлению с бегучим такелажем – подвижными снастями для выполнения работ, связанных с подъемом, выбиранием, травлением и поворачиванием рангоутных деревьев – реев, гафелей, выстрелов и т. п.

Представив себе достаточно ясно конструкцию корабля, граф подошел к одному из самых главных разделов учения о парусах – «Парусному вооружению».

Медленно постигая морскую науку, Шувалов усваивал, что к бегучему такелажу управления парусами относятся фалы, шкоты, галсы, гордени, гитовы и булини. Фалами называли снасти, при помощи которых поднимают и опускают паруса (кливера и стаксели), флаги и сигналы. Шкоты служили для управления прямыми (нижними) и косыми парусами. Кливера и стаксели имели по два шкота. У косых парусов с гиком, где шкотовый угол паруса крепился к ноку гика, для управления служил гик-шкот, прикрепленный к гику…

Поначалу огромное количество новых слов и понятий с трудом запоминалось. Шувалов мысленно представлял себе корабль, все эти названия согласовывались со зрительной информацией и укладывались в памяти. Только так дело продвигалось. Будучи разносторонне одаренным от природы, Андрей Петрович постепенно стал усваивать материал все быстрее.

Он уже знал, что шкотовые углы фока и грота тянут, помимо шкота, галсами, которые предназначены для тяги углов нижних парусов к носу, противоположно шкотам. Галсы бывают двойные (и тогда их проводят подобно шкотам) или одинарные и в этом случае коренной конец галса крепят в шкотовом углу.

«Интересно, а какие у нас галсы на фрегате, двойные или одинарные?» Шувалов, мысленно задавая себе подобные вопросы, выходил из каюты, осматривал такелаж и делал пометки в блокноте. Это его новое занятие привлекало внимание некоторых офицеров, находивших поведение действительного камергера странным. Рассмотрев оснастку, найдя ответ и записав его в блокнот, Шувалов всякий раз испытывал настоящую радость, вновь уходил в каюту и продолжал самообразование.

Начитавшись вполне теории, он наконец почувствовал себя достаточно подготовленным, чтобы приобщиться к управлению фрегатом и без колебаний пошел на капитанский мостик. Там как раз собрались офицеры, сверявшие курс.

– Как только минуем Юист и Нордерней, надо выйти на курс бейдевинд, – робко вступил в разговор граф.

– Правильно, – согласился капитан. – Вы подскажете, как это сделать?

– Просто, капитан. Нужно выбрать гика-шкоты так, чтобы заработал грот. При этом стаксель-шкот должен быть выбран с подветра втугую, чтобы передняя шкаторина стакселя видимо заиграла.

Это заявление графа произвело на офицеров ошеломляющее впечатление. После истории с клотиком, которая мгновенно разнеслась по всему кораблю, за пассажиром закрепилось звание полного профана в морском деле. А тут вполне здравое рассуждение…

– И как же мы поймем, что стаксель поймал ветер? – спросил капитан.

– О хорошей работе стакселя можно будет судить по трепетанию верхней его части у фалового угла. Если же поток воздуха, стекающий у хорошо работающего стакселя, будет задувать в грот, надо подобрать гика-шкот или переставить кипу стаксель-шкота к корме, дабы ослабить натяжение задней шкаторины стакселя.

После небольшой паузы, связанной с преодолением сильного удивления, вызванного у офицеров словами графа, капитан предложил продолжить обсуждение курса фрегата. На Шувалова все посмотрели другими глазами и чуть расступились, пропуская его к столу.

Помощник капитана сделал последнюю попытку разобраться в чудесном перевоплощении графа:

– Пока мы идем с прямой видимостью берегов, нам легко ориентироваться и держать правильный курс. Что же мы будем делать, ваше сиятельство, когда выйдем в открытое море?

– Надеюсь, вы сами это знаете, – усмехнулся Андрей Петрович. – Но для тех, кто не уверен, могу сообщить, что в крейсерском плавании вне видимости берегов нужно учитывать угол дрейфа в виде поправки к курсу корабля. Эту поправку вычитают при ветре левого галса и прибавляют при ветре правого галса. Тогда мы получим путь действительного перемещения корабля относительно воды.

Эти слова окончательно реабилитировали графа в глазах офицерского состава. Капитан, довольный смышленым учеником, загадочно улыбался.

Дождавшись, когда офицеры в очередной раз справятся с удивлением, граф заявил:

– Господа офицеры! Прошу вас с этого момента привлекать меня к работам на фрегате. Я не обладаю навыками в управлении кораблем, но это восполняется моей готовностью с примерным рвением служить во благо общему делу.

Офицеры отдали честь.

Задержаться в Делфте на некоторое время Анну Белль заставило еще одно обстоятельство. Она знала, что здесь жил знаменитый изобретатель Антони ван Левенгук. Этот ученый-натуралист был известен во всем мире как изобретатель микроскопа.