Сергей Юрченко - Скопец, сын Неба

-Учитель, о какой смерти ты говоришь?

-О человеческой.

-О своей ли смерти ты говоришь?

-Да.

-Если ты знаешь, что тебя там ждет смерть, - зачем ходить туда? Не ходи в Иерусалим,- просит Петр.- Останься здесь, а мы разведаем. Здесь тебя не найдут.

-Не они меня ищут, я их ищу!

-Учитель, пусть не будет этого, - рыбак всерьез пугается за жизнь Иисуса. - Не ходи в Иерусалим.

-Отойди от меня, сатана! Пожалевший меня - предал меня!

Обескураженный Петр не находит слов и лишь обиженно сопит. Он совсем перестал понимать Мессию.

На пятый день они приходят в пограничный с Самарией Ефраим и останавливаются в этом иудейском городе на постоялом дворе среди многочисленных паломников. До Пасхи остается неделя. Евреи со всего света спешат в Иерусалим, чтобы занять себе там хоть какое-нибудь место, ибо город будет переполнен людьми в праздничные дни. И только ученики Иисуса никуда не торопятся, храня в тайне имя своего Мессии, как он им приказал. Спустя десятилетия Иоанн в соответствии со своей евангельской задачей напишет, что иудеи хотели убить Иисуса, и он скрывался от них в Ефраиме. Даже в такой мелочи он оскорбит память учителя. Скопец не прячется от своих врагов, он идет им навстречу. Изнывая от скуки, ученики проводят в Ефраиме два пустых, бессмысленных, по их мнению, дня. А затем неожиданно снимаются с места и направляются в Иерихон, город пальм и бальзамовых кустарников. По мере приближения к Иерусалиму все больше паломников встречаются им на пути. Люди движутся по столбовым дорогам, по проселкам, по горным тропам со всех сторон: пешком, на ослах, в конных повозках. Они напоминают армию беженцев, если бы не их праздничные лица, которые опровергают догадки о погоне и войне. Все эти люди идут в священный город, чтобы заколоть перед лицом Яхве годовалого агнца и есть пасху. Море крови прольется в Иерусалиме в эти дни. И вместе с толпами паломников толпы жертвенных животных тоже спешат в этот город на свою смерть. Храмовая бойня не успевает перерезать им горла. Священники и служители трудятся не покладая рук на этом жертвоприношении.

Странным взглядом провожает Иисус эти толпы - людские и овечьи. Кажется, ему одинаково жаль и одинаково противно все это мясо. Он сходит с дороги, взбирается на холм и долго наблюдает за движущимся потоком тел. Его фигура алеет на вершине как сигнальный флаг, залитый кровью. Его ученики собираются вокруг и терпеливо ждут.

Возможно именно оттого, что все идут в одну сторону, всякий движущийся против течения привлекает к себе внимание. Двое молодых мужчин отчаянно преодолевают этот людской поток. Они - единственные, кто идет от Иерусалима. Один из них удивительным образом похож на новичка в окружении Иисуса. Фома вдруг вскрикивает и бросается вниз на дорогу к своему двойнику. Они обнимаются и о чем-то оживленно говорят. Эта немая сцена, в которой один близнец горячо жестикулирует, а другой в отчаянии хватает себя за голову, выглядит почти комичной, словно некий лицедей изображает перед зеркалом горе. Смысл этой сцены становится ясен, когда близнецы и третий их спутник поднимаются на пригорок. Фома со слезами на глазах произносит:

-Ирод Антипа казнил Иохонана.

Все вспоминают предсказание Иуды и с неприязнью смотрят на мрачного хромуна, будто он накаркал эту беду.

-Расскажи, - говорит Фома брату.

Филипп драматично повествует:

-Мы только вернулись с Натаниэлем, - он указывает на своего спутника, - из Кумрана, передали учителю от братьев письмо. А вечером налетели солдаты Антипы. Нам пригрозили оружием, кое-кого побили и ранили, а Иохонана бросили на коня, как куль, и увезли в Машерон, в царскую крепость. Мы пошли следом за ними. Три дня назад мы пришли к крепости, а на стене возвышается отрубленная голова учителя. Это дьяволица Иродиада сделала, - убежденно заключает Филипп, воспитанник кумранских женоненавистников, - Антипа не посмел бы.

-Святого праведника убила, - вторит ему Натаниэль, - гореть ей за все это в аду!

-Это мой брат Филипп, - вспоминает убитый горем Фома, что не представил своих товарищей. - А это Натаниэль, прозванный бар-Толомеи - сын полей.

Иоанн с любопытством спрашивает последнего:

-Почему тебя прозвали сыном полей?

-Мои родители - крестьяне. Мать родила меня прямо в поле, когда они собирали урожай, - поясняет Натаниэль, делая это, наверное, сотый раз в жизни.

Симон кананит приглядывается к нему:

-Я ведь тебя знаю. Ты из Каны.

-Верно, друг, - соглашается тот. - Я тебя тоже помню. Ты у зелотов старший.

Симону неловко, хоть и лестно.

-Ну, здесь есть и постарше. Вот наш учитель Иисус - зелот Неба, вот Иуда Сикариот, он тоже зелот. Петр с Андреем, Матфей, Иоанн с Иаковым, сыны грома.

-Почему сыны грома? - в свою очередь спрашивает бар-Толомеи.

Братья уже и не помнят, откуда пошло это прозвище.

-Потому что они очень горячие юноши, - приходит им на помощь Матфей.

Осиротевшие ученики Иохонана отходят в сторону и тихо переговариваются. Никто им не мешает. Наконец, они подходят к Иисусу.

-Учитель, - Фома впервые называет его этим титулом, - могут мои братья присоединиться к тебе?

-Конечно, - почти равнодушно разрешает Иисус.

Легенда о торжественном призвании двенадцати апостолов родится у евангелиста Марка, секретаря Петра. Матфей ее сохранит в своей редакторской версии, секретарь самозванца Павла евангелист Лука расцветит эту процедуру как великое таинство, но Иоанн в своем Евангелии ничего не подтвердит. Истинными учениками Иисуса он будет считать только себя с братом и могучих рыбаков. Даже мытарь Матфей не удостоится от него такой чести, зато Иуда будет представлен у Иоанна в самом черном свете.

Людская река из паломников по-прежнему движется мимо них. Многие встречают на этих дорогах своих старых знакомых, сходят на обочину и оживленно говорят, вспоминая, когда виделись в последний раз. Праздничный Иерусалим становиться местом приятных и неожиданных встреч для евреев из Сирии, Персии, Понта, Александрии и Рима. Прочие вежливо обходят такие группы и спешат занять места в переполненном городе. Если бы священный город был Ноевым ковчегом, то он пошел бы ко дну на Пасху. Более миллиона людей набивается в его трюм, где в обычное время помещается лишь сто тысяч, из которых пятую часть составляют священники Храма.

Даже в Вифании, одной из близлежащих деревень к Иерусалиму, дома полны родственников и гостей. Старики сидят на камнях у ворот, детвора бегает по улочкам. Селяне провожают новую партию паломников любопытными взглядами. Иисус ведет своих учеников к дому некоего Лазаря, с которым его связывают дружеские отношения. Ворота дома раскрыты. Внутри виден небольшой сад, дом и дворовые постройки. Иисус входит внутрь и от порога зовет: