Наталья Павлищева - Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…»

Пенелопа привычно внушала и внушала всем, что Одиссей не просто хитрец, он герой, причем из тех, кому помогают боги. Иначе нельзя, иначе веру в отца потеряет Телемах, а ждать еще долго, прошло меньше половины срока.

Теперь уже все верили в пророчество. Как не поверить, ведь никто не ожидал, что война с Троей окажется столь долгой, никогда и никто не воевал у чужих берегов по десятку лет, но оракул сказал, что Трою будут осаждать десять лет, и вот пожалуйста — только на десятый год удалось перехитрить троянцев.

А кто это сделал? Одиссей!

Телемах ходил гордый, словно это он подсказал отцу хитрость с конем. Мальчишки смотрели на царевича с завистью — повезло же иметь такого отца!

А Пенелопа задавалась вопросом: а что же дальше? Десять лет войны вместе со всеми, но Трою взяли, пора бы и домой. Где будет отсутствовать Одиссей еще столько же? Ответа не было, предсказатель Тиресий далеко, если вообще жив, он был стар, когда Одиссей ездил узнать судьбу.

Но царица больше не желала никаких предсказаний, достаточно, лучше жить, не зная будущего, чем мерить это будущее предсказанными годами.

На Итаку прибыл корабль с черными парусами…

Только увидев такие, Антиклея взвыла утробным голосом. Пенелопа молча смотрела, как вытаскивают на берег «вепря», как прямо в воду прыгает Навплий, как он идет мрачный, весь почерневший… Ни одна черточка не дрогнула на лице молодой царицы, хотя и без слов было ясно, какую весть привез Навплий.

Он действительно подошел к Антиклее, опустил голову и тихо произнес:

— Паламеда убили…

— А… Одиссей?..

Навплий только сокрушенно развел руками. Антиклея взвыла снова, она распустила волосы и принялась царапать себе лицо ногтями.

— Где погиб Одиссей? — Голос Пенелопы почти спокоен, словно спрашивает не о муже, а о чужом человеке. Этого спокойствия Лаэрт ей простить не смог, хотя стоило бы прислушаться и к вопросу, и к ответу.

Навплий ответил уклончиво:

— Многие цари погибли по пути из Троады, многие…

— Где и как?

— Прогневили Посейдона, была буря, многие суда разбились о скалы…

— И Паламед?

— Паламед погиб в Троаде…

Сказал и смотрел словно с опаской. Чего он боялся? Но Пенелопе не до Паламеда.

— Ты видел погибшего Одиссея?

Навплий помотал головой:

— Неразумная женщина… Твой муж не пришел вместе с выжившими в Арголиду.

— Одиссей жив!

Навплий снова сокрушенно покачал головой, мол, что с нее взять, даже погоревать не может, как обязана делать жена. Вон мать как убивается!

— Одиссей жив! — громко и твердо повторила Пенелопа. — Навплий не видел его корабль разбившимся и не видел погребального костра моего мужа. А оракул сказал, что Одиссей будет отсутствовать двадцать лет. Прошло только десять. Он жив!

— И десять лет будет плыть от берегов Троады до Итаки?

— И ты появился здесь, чтобы сообщить матери, что ее сын погиб, не зная этого наверняка?

— Мой сын тоже погиб. А он был зятем Антиклеи. Мы потеряли сыновей, тебе этого не понять…

Со стороны дворца доносился вой старой царицы, она царапала себе лицо и рыдала. Пенелопа вдруг обернулась к стоявшим в молчаливом оцепенении итакийцам и громко повторила:

— Навплий не видел погибшего Одиссея или его разбившийся корабль. Одиссей жив!

Антиклея ушла в гинекей и не появилась в мегароне, из ее спальни слышался то вой, то плач, то какие-то причитания… Но и Навплий долго не задержался, объявил, что должен успеть дотемна добраться в Пилос.

Пенелопа снова не спала ночь, пытаясь понять, что именно не так в поведении Навплия. То, что быстро ушел обратно в море? Но Антиклея была не в состоянии сочувствовать горю своей старшей дочери — жены погибшего Паламеда, она слишком давно вышла замуж и уплыла с мужем на Эвбею. Кроме того, все мысли старой царицы были заняты гибелью собственного единственного сына.

Лаэрт тоже не слишком разговорчив, сама Пенелопа упорно твердила одно: Одиссей жив!

Но ей показалось, что Навплий торопился не из-за отсутствия сочувствия. Почему он вообще прибыл с таким известием сам? Разве это дело царя, да еще и столь далеко живущего, посещать родственников с утешениями? Навплион далеко, а его Эвбея и того дальше…

— Эвриклея, все ушли с Навплием или кто-то остался?

— Валяется пьяным Фресандр, да он ни на что не годен и трезвым. Болтун, каких свет не видывал.

— Где он?

Нянька смотрела на царицу, не понимая вопроса. Ночь, где может быть пьяный Фресандр? Валяется где-нибудь, хорошо, если живой. Но если на Пенелопу что-то найдет, лучше выполнить требование, потому, услышав: «Разыщи сейчас!», Эвриклея вздохнула и зашаркала сандалиями вниз по лестнице.

К ее удивлению, оказалось, что пьяный Фресандр заснул у них во дворе и, разбуженный, был в относительном порядке. Во всяком случае, выпив еще чашу неразбавленного вина, оказался готов предстать перед царицей даже посреди ночи.

Фресандр был ранен в Троаде и вернулся на корабле Навплия, хотя вообще-то воевал под началом Нестора. На Итаке он остался случайно, просто завалившись под лавку с перепою, поскольку он не греб, гребцы Навплия не заметили отсутствия чужака, и сам Навплий обнаружил это поздно. Фресандру не было разрешено ходить во дворец, однако он, завидев приятеля, сумел выбраться и напиться до полной неспособности передвигаться.

Беседа Фресандра с царицей Итаки вовсе не входила в планы Навплия.

— Радуйся, царица. Я не видел гибели твоего мужа. Никто не видел. Навплий врет…

— Как погиб Паламед?

Фресандр явно заелозил, начав ныть:

— Я не видел… говорили…

— Прекрати тянуть! Как погиб Паламед?!

— Его оговорил царь Итаки.

— Одиссей?! Как это было?

— Я не знаю, может, это и не оговор… Но я не верю в предательство Паламеда, он, конечно, весь в папашу, вредный, но не предатель.

— Если ты еще будешь говорить вокруг да около, я велю не давать тебе больше вина.

Фресандр поднял руки:

— Все, понял. Сейчас расскажу. Агамемнон отправил Одиссея раздобыть пропитание, потому что в лагере почти начался голод. Царь Итаки вернулся без ничего. Паламед начал смеяться, что тот просто не сумел добыть. Знаешь, царица, я не виню твоего мужа, ему просто не попались…

— Прекрати! Ты обещал рассказывать только то, что происходило.

— Паламед вызов принял, вышел в море и вернулся с судном, полным отборного зерна. Не знаю, где этот умник его добыл, но…

— Говори толком. Что дальше?

— А потом Одиссей сказал, что увидел сон, в котором Афина советовала всем на два дня покинуть лагерь, потому что все, кто останется, погибнут от Зевсова гнева. Агамемнон послушал, мы ушли. А когда вернулись, обнаружили труп троянца с письмом, в котором тот благодарил Паламеда за предательство и сообщал, что золото ему переправлено полностью. Паламед все отрицал, но Одиссей предложил обыскать палатку Паламеда. Там действительно нашли золото и…