Виктор Поротников - «Злой город» против Батыя. «Бессмертный гарнизон»

Град Козельск, затерянный в дремучих вятских лесах, гостеприимно распахнул ворота послам великого киевского князя Михаила Всеволодовича. Три крытых возка на санных полозьях и два десятка конников въехали на узкие улицы Козельска по ноздреватому мартовскому снегу. День клонился к закату. Могучие косматые ели, стоявшие стеной на косогоре, были облиты розовато-пурпурным сиянием вечернего солнца.

Вдовствующая княгиня Феодосия Игоревна и ее пятнадцатилетний сын Василий встретили киевское посольство честь по чести – в самом просторном теремном покое. Мать и сын восседали на небольшом возвышении на стульях с подлокотниками и высокими резными спинками. По сторонам, вдоль бревенчатых стен гридницы, расселись на широких дубовых скамьях местные бояре. Их бородатые лица излучали нетерпение и любопытство, у всех в глазах был один и тот же вопрос: «С какой надобностью приехали в нашу глухомань киевские послы?»

Во главе киевского посольства стоял боярин Федор Кнур. В Козельске его хорошо знали, поскольку он был женат на здешней боярышне. Федор Кнур был родом из Чернигова, он всю жизнь служил черниговским князьям, как и все его предки. В Киев Федор Кнур перебрался вместе с князем Михаилом Всеволодовичем как его ближайший советник. Это случилось всего-то месяц тому назад. Черниговский князь Михаил Всеволодович был жесток и мстителен, как и его покойный отец Всеволод Чермный, яростный противник Мономашичей. Объятый безмерным властолюбием, Михаил Всеволодович давно желал утвердиться в Киеве, ибо ему было мало Чернигова. Мало того, Михаил Всеволодович также хотел прибрать к рукам Галич и Новгород. Преследуя свои далеко идущие цели, Михаил Всеволодович без колебаний затевал кровавые распри, заключал и рвал союзы, использовал яд и подкуп, давал клятвы и нарушал их. Перессорившись со своей ближней и дальней родней среди черниговских Ольговичей, Михаил Всеволодович со временем настроил против себя южных и северных Мономашичей. Он был готов враждовать со всем светом, лишь бы добиться первенства на Руси.

Если южных Мономашичей Михаилу Всеволодовичу удалось победить после долгой и упорной борьбы, то с суздальскими князьями ему тягаться оказалось не под силу. Ярослав Всеволодович, брат владимирского князя Георгия Всеволодовича, пришел с полками в Южную Русь, захватил Киев и Чернигов, изгнав Михаила Всеволодовича в Галич. Однако торжество Ярослава Всеволодовича оказалось недолгим. Из степей вдруг нахлынула татарская орда во главе с ханом Батыем, обратившая в пепел Рязанское княжество и Залесскую Русь. Георгий Всеволодович и его сыновья полегли в битвах с татарами. Ярослав Всеволодович спешно двинулся с ратью к Новгороду, дабы собрать силы для отпора Батыю. Киев был оставлен Ярославом на попечение смоленского князя Владимира Рюриковича.

Ярослав Всеволодович еще не успел дойти с полками до Новгорода по февральскому бездорожью, а Михаил Всеволодович уже согнал Владимира Рюриковича с киевского стола. Владимир Рюрикович ушел обратно в Смоленск. Утвердившись в Киеве, Михаил Всеволодович оставил Галич за своим сыном Ростиславом, а в Чернигове посадил князем своего сводного брата Андрея Всеволодовича.

Федор Кнур сначала завел речь о том, о чем вот уже целую неделю ходили пересуды по всем черниговским волостям. Всем было известно, что вщижский князь Роман Святославич Старый давно находится не в ладах со злопамятным Михаилом Всеволодовичем. Недавно родной брат Романа Святославича Анфим Святославич убил Бориса Ольговича, двоюродного брата Михаила Всеволодовича. Свара вспыхнула из-за Брянска, где княжил Анфим Святославич и откуда его изгнал Борис Ольгович при поддержке своих родичей. Анфим не стерпел такую обиду, подстерег Бориса Ольговича на охоте и заколол его копьем. После этого Анфим со своими людьми ушел во Вщиж под защиту старшего брата.

Михаил Всеволодович бросил клич среди черниговских князей, веля им скопом выступить против вщижского князя, который не пожелал выдать ему своего брата Анфима на расправу.

Федор Кнур сообщил юному князю Василию и его матери, что объединенная рать черниговских князей стягивается к городу Брянску, что во главе ее встанет воинственный Изяслав Владимирович, князь путивльский.

«Было бы неплохо, кабы и козельская дружина выступила к Брянску, – заметил при этом Федор Кнур, бросив выразительный взгляд на юного Василия. – Михаил Всеволодович милостив и щедр к тем, кто стоит за него душой и телом. Он ныне главный князь на Руси и все его повеления – закон!»

Кто-то из козельских бояр спросил у главы посольства про курского князя Олега Святославича. Идет ли он в поход на Вщиж? Вопрос этот был задан неслучайно. Старшинство среди черниговских Ольговичей по родовому укладу было за Олегом Святославичем, который доводился Михаилу Всеволодовичу троюродным дядей. По закону, Олег Святославич должен был занимать княжеский стол в Чернигове, но Михаил Всеволодович лишил его этого права. Олег Святославич не имел возможности силой отвоевать для себя Чернигов. Однако он ни в чем не проявлял покорности Михаилу Всеволодовичу, не признавая его старшинство. По этой причине среди черниговских Ольговичей существовал раскол. Многие князья Ольговичи поддерживали Михаила Всеволодовича во всех его начинаниях, добившись с его помощью высоких княжеских столов, почестей и богатств. Но были среди Ольговичей и те, кто желал жить по старине, соблюдая родовое право, по которому старшинство должно было оставаться за дядьями, но не за племянниками. Приверженцами старинных уложений являлись и вщижский князь Роман Старый и брат его Анфим.

Федору Кнуру пришлось сказать, что Олег Святославич не пожелал участвовать в этом деле.

«Тем хуже для него! – злобно добавил Федор Кнур. – Дождется Олег Святославич напасти, дайте срок! Михаил Всеволодович прогонит его с курского княжения и отправит изгойствовать по Руси!»

Бояре козельские завели было речь о том, что слишком крут на расправу Михаил Всеволодович, мол, не к лицу ему это. Ладно бы Михаил Всеволодович только князей Мономашичей истреблял да изгонял, но ведь он ввергает в междоусобную распрю своих же сородичей Ольговичей.

«Татары в Залесской Руси свирепствуют, города жгут, русских людей истребляют, – молвил козельский боярин Никифор Юшман. – От Суздальского ополья до наших черниговских весей недалече. Татары не сегодня завтра в наши владения ввалятся, а у нас что творится: брат идет на брата! Не дело это ввергать нож между братьями, так и скажи Михаилу Всеволодовичу, посол. К войне с татарами надо готовиться, а не заниматься междоусобной грызней! Я против того, чтобы козельская дружина участвовала в походе против вщижского князя. Роман Старый нашему дому врагом никогда не был».