Наталья Павлищева - Вещий Олег

– Ну, рассказывай, что видел, что слышал.

Шуй глотнул поднесенного девкой меду и, откашлявшись, принялся рассказывать Олегу про Хазарию. Уже после первых слов взгляд князя стал пристальным и требовательным, он как бы предупреждал, что если начал говорить, то теперь уж ничего скрывать не смей. Шуй даже слегка поежился, недаром он слышал, что новый киевский князь волхв, и то верно, будто внутрь глядит, ничего не утаишь.

Хазария, Хазария… Давнее проклятье славян и всех, кто рядом с ней. В ее столице Итиле пересекались торговые пути с севера и запада на восток и юг, хазары сидели на караванных путях и в полной мере этим пользовались. На богатейших рынках хазарской столицы можно было купить самые лучшие меха, ткани, мед, оружие, дорогую посуду, все, что производили Запад и Восток. Богатым был и рынок рабов, особенно много на нем продавалось славян. Туда со всех сторон привозили дань, собранную с подвластных народов безжалостными тадунами, наместниками на завоеванных землях. Пройти с караваном на Восток, минуя Итиль, было невозможно, приходилось платить десятину Кагану и еще торговать на местном рынке. Этот порядок казался незыблемым.

Кроме того, хазары были бичом для соседних с ними славянских племен из-за бесконечных набегов, хищные ватаги хазарских наездников, привыкших жить грабежом и только им, часто налетали на мирные селения, сея кровь и страх, уничтожая их огнем и мечом.

После прихода в Киев Олега поляне перестали платить дань хазарам, и те обязательно наведаются в полянские земли. Об этом предупреждал князя Шуй, но понимал, что Олег и сам про то ведает. Другое хотел донести он до князя, но опасливо огляделся, чтоб не услышал кто, что говорить станет. Олег усмехнулся одними глазами, мотнул большой головой:

– Не бойся, здесь чужих ушей нет. Говори.

И снова расписывал богатства и жестокость беспокойных славянских соседей Шуй, не зная, как приступить к основному. Олег уже понял, что купец хочет сказать что-то очень важное, но то ли не решается, то ли не знает как, потому помог ему сам:

– Не тяни! Говори сразу дело, про то, что Итиль – богатый город, я уже слышал.

И Шуй стал говорить, что Итиль, да и вся Хазария уже подточена изнутри, она поражена болезнью, хотя внешне это еще не заметно. И не в том дело, что после нападения на нее стодвадцатитысячной армии арабов под предводительством Мерована Кагану пришлось подчиниться и даже принять ислам. Каган вообще превратился в символ, а царем стал Обадий, один из хазарских беков, после него так и повелось. Но Обадий допустил другую ошибку – только что арабы попытались насадить в каганате ислам, и часть населения последовала за своим живым божеством, а новый царь стал иудеем и принялся также активно насаждать уже свою веру. Это привело к междоусобицам. Нынешний царь тоже иудей…

Олег возразил:

– Слышал, что в Итиле любую веру терпят и с Византией дружат, а те христиане.

Шуй заюлил, но, наткнувшись на требовательный взгляд Олега, пояснил:

– То раньше так было, мусульмане терпели христиан, а иудеи нет. Оттого и с Византией ссориться стали…

Олег хмыкнул, да, Хазария богата, но чужим богатством. Сами хазары живут только набегами да кочуют со стадами. Те, у кого скот есть, с ранней весны до поздней осени движутся за свежей травой со своими юртами по кругу по степи, им Итиль и не нужен. А те, у кого скота нет, сидят в пыльном, грязном городе в жару и стужу. Шуй прав, в Хазарии нет и не может быть единства, про то они еще в Ново Граде с Раголдом говорили, в Итиле множество языков и религий не только из-за большого количества гостей со всего мира. Сам народ не знает единой веры, в столице живут рядом и мусульмане, и иудеи, и христиане, и язычники, и вообще непонятно кто. Но и в Ладоге тоже намешано, только там все едины были, а, если верить Шую, в Итиле все рядом и каждый сам по себе. Храмы отдельные – мечети, синагоги, христианские храмы и за городом языческие капища… Пусть себе, да только и суд разный, для иудеев свой, для мусульман свой… Все разное – базары, бани, кладбища. Народ рядом, но не един.

Шуй, желая проверить, понял ли князь его намеки, глянул тому в лицо, но увидел только жесткие насмешливые глаза да сжатые губы. Ничего не поняв, купец осторожно добавил:

– Слабеть стала Хазария, княже, изнутри слабеет.

Олег кивнул:

– Понял про то. Плохо, когда на земле живут рядом да не дружно.

Купец видел, что не все говорит Олег, решил подтолкнуть:

– В поход на них надо, пока меж собой не дружат, и прихлопнуть! – он выразительно шлепнул одной пухлой ладошкой о другую. В ответ князь расхохотался:

– Твоими руками только хлопать! – И тут же стал серьезным. – Не-ет… пока со мной одни поляне да древляне, на хазар идти рано.

Шуй расстроился, он так надеялся, что сильный князь, о котором уже услышали далече, пойдет на Итиль, разобьет проклятых хазар и даст свободно торговать на Итиле. Олег понял его обиду, снова усмехнулся и поманил к себе, ближе к столу. Отодвинул на нем все в сторону и стал угольком из печи чертить прямо по тщательно выскобленным доскам.

– Смотри, тут мы, – он показал на изгиб Днепра на рисунке. – Тут древляне, тут уличи, тут северяне, тут вятичи, тут радимичи, тут кривичи, это дреговичи, это… – Князь резкими движениями обводил разные круги, обозначая места, где живут называемые племена. Шуй, который с караванами исходил все вокруг, поражался точности его знаний и только кивал. Да, он понимал, что до хазар далековато, но не настолько, чтобы они сами не могли подойти к Киеву. Но Олег показывал ему другое, хазары торгуют чужими товарами, в большой степени теми, которые берут у подвластных им славян как дань. Если перестать платить дань хазарам, это сильно подорвет их торговлю.

– Но тогда они сами придут за данью!

Олег довольно откинулся на стену:

– Вот то-то и оно! Пусть идут! Аскольд служил хазарам, их тадуном у полян был, а я не плачу дани! Хазары по степям бегают, за ними угнаться тяжело, а взять сейчас Итиль не могу, сил не хватит. И за спиной останутся те же уличи да вятичи. И из Киева уйти нельзя, здесь еще власть не так крепка…

Князь точно размышлял сам с собой, Шуй, однако, загрустил, слишком осторожным оказался этот с виду сильный князь, боится из Киева шагу ступить. Так ничего не завоюешь, а всем известно – не завоюешь ты, завоюют тебя. Олег словно понял его мысли, вроде на них ответил:

– Сначала в Киеве укрепиться надо, потом соседей рядом примучить, чтоб мне дань платили, а не хазарам, а уж потом…

А что потом, не сказал, только добавил слова благодарности за сведения, что принес, позвал своего человека, сказал, чтоб выплатили деньги хорошие за помощь, да посоветовал связаться с Раголдом: