Наталья Павлищева - Вещий Олег

Утром Олег собрал воевод, пришедших с ним, и объявил, что греки согласны выплатить дань по 12 гривен на каждый ключ на все 2000 русских кораблей, стоящих у Золотого Рога. Чуть выждал, пока не совсем довольно загудят воеводы, ведь сначала хотели много больше, и эта дань давалась только на корабли… Раздались даже голоса, что лучше бы уж разграбить богатый город… Тогда князь добавил, что византийцы теперь будут выплачивать уклады на все города, принявшие участие в походе. Кроме того, греки согласились платить слебное послам и даже купцам месячину по целых шесть месяцев. Это помимо торговли без десятины! А на обратную дорогу даже поставлять им пищу и снасти для судов – ветрила, якоря и другое… О таких условиях могли только мечтать остальные купцы. Правда, греки выговорили, чтобы купцы приходили только через одни ворота, чтобы в город входили только при чиновнике, чтобы всех их учитывали… Но это были уже мелкие уступки, чтобы под видом купцов не являлись ненужные люди и чтобы не кормить даром кого попало.

Ромеи выполнили все требования русских, согласились на выплату огромной дани и уплаты ее в следующие годы на все города. Договор был заключен.

Византийские императоры – Лев VI и его брат, соправитель Александр, – вышли из константинопольских ворот навстречу князю Олегу. Тот отказался даже въезжать в сдавшийся город, греки не настаивали. Был вынесен большой крест. Олег с насмешкой и любопытством смотрел на одетых в яркие пурпурные одежды императоров и их свиту. Эти люди правили огромной империей и считались на своей земле представителями бога, но на князя не произвели никакого впечатления. Он вдруг озорно подумал, что если сейчас неожиданно окружить их с мечами, вынутыми из ножен, то императоры помрут от страха. По всему было видно, что люди привыкли не к походной жизни, а к дорогим одеждам, мягкой постели и вкусной еде.

Помня свою привычку с давних лет смотреть на всех сверху вниз из-за роста, Олег и на холме встал чуть повыше византийцев, получалось, что византийские императоры пришли на поклон к русскому князю! Греки же во все глаза смотрели на князя в сверкающих шлеме и броне, который держался прямо и насмешливо. Меч князя был подстать его росту – значительно больше остальных, кроме того, булат тщательно начищен и блестел на солнце, постоянно отвлекая на себя внимание всех. Остальные руссы тоже надели дорогие доспехи и взяли такое же оружие.

По знаку Олега начал говорить Карл. Он по-русски произнес условия договора, Стемид перевел, потом все зачем-то повторил константинопольский толмач. Все это время Олег, не отрываясь, смотрел на императоров, совсем не потому, что были уж очень интересны. Князь хорошо знал, что большинство не выдерживает его пристального жгучего взгляда. Эти двое тоже не выдержали, сначала один, а потом и второй заерзали, точно им что уронили за шиворот. Стемид, заметив это, созорничал, он говорил медленно, даже чуть растягивая слова, пока Карл не ткнул его рукой в бок. Когда пришло время клясться, византийские императоры целовали крест, преклонив колено. Олег встал почти рядом с крестом, и снова благодаря маленькой хитрости князя получалось, что колени преклонили перед ним. Византийцы, всегда не смевшие подходить к своим императорам на расстояние двух шагов, это было запрещено, остались в замешательстве чуть в стороне, рядом стоял только патриарх.

Когда поверженная сторона поклялась, князь, все это время усмехавшийся, вдруг стал серьезен. Он медленно снял шлем и вынул из ножен меч. За Олегом последовали воеводы, приведшие свои дружины. Руссы клялись на оружии перед своими богами – Перуном и Велесом. Это выглядело даже устрашающе. Они не преклоняли колен, напротив, подняли оружие на вытянутых руках, точно демонстрируя его Перуну, стояли единой дружиной вокруг своего князя, грозно звучали и слова их клятвы. Олег постарался, чтобы его голос был слышен далеко. Руссы гордились своим князем, его вид был запоминающимся, пусть ромеи навсегда поймут, что нарушать эту клятву смерти подобно! Князь клялся по роте. Не было ничего важнее и торжественнее этой клятвы, даже византийцы поняли, что Олег никогда не нарушит ее, настолько сурово и величественно та звучала. Дружина вслед за князем обошла вокруг поставленных идолов Перуна и Велеса и, наконец, вложила мечи в ножны. И было непонятно, для чего здесь греки, руссы клялись будто сами себе и своим богам.

Мало того, принеся клятву, Олег не стал разговаривать с императорами, не склонил перед ними головы ни до, ни после, даже не пригласил в свой шатер, просто повернулся и отправился к лодье, точно давая знак остальным, что пора собираться домой. Оба византийских правителя, помявшись несколько минут в недоумении, тоже направились к себе. Можно было бы все списать на невежество варваров, если бы не условия договора, слишком многое вытребовали себе эти руссы. Нет, они вели себя не как дикари, не разорили город, взяли не только дань, заставили признать себя, заставили предоставить их купцам права, какие были далеко не у всех других… Льву очень хотелось скорее забыть этот позор, стереть даже воспоминание о нем. Первым, что приказал император, вернувшись во дворец, было не упоминать об этом «мелком происшествии» ни в каких записях! Главное – они отвели от города такую беду, как эти варвары, что не чтут истинную веру! Лев вздохнул, хоть бы уже скорее убрались восвояси…

Руссы не заставили себя долго упрашивать, подняли паруса и уплыли, увозя богатые дары и угощение, на сей раз неотравленное. Часть судов греки снабдили парусами алого цвета. Это казалось немыслимым, но сейчас императоры были готовы нарядить в пурпур и самого князя, только бы руссы скорее уплыли!

Всадники двинулись в разные стороны. Хорень постарался не оборачиваться, по опыту знал, что оглядываться только хуже. Отныне их со Сбышем жизнь зависит только от них самих. А еще от удачи. Будет удача – смогут разыскать в безбрежной степи Ганку, а если нет?

В степи всадник с коня видит все вокруг далеко, но и его самого тоже видно. Об этом помнят и те, кто хоронится, и те, кто ищет. А еще людей выдаст огонь костров, следы от костровищ и птицы. Хореню со Сбышем сейчас особо тяжело, нужно найти хазар и не попасть в их плен самим, не то не только девушку не спасешь, а и сам погибнешь зря. Для начала они внимательно осмотрели все следы от переправы, на которой чуть сами не попались степнякам. Те, видно, поживились в веси хорошо, следов было много, но чуть дальше они разделялись. Хорень задумался – по какому следу идти? Сбыш показал ему на не успевшую встать в полную силу траву из-под тележных колес, которая уходила на полудень. Все верно, добычу повезли туда, наверняка туда же отправились и пленники. Хорень тронул Рыжка: