Джеймс Миченер - Источник

Когда он наконец благополучно исчез, а правитель в растерянности вернулся к себе в резиденцию, изумляясь, как Удоду удалось убедить генерала Амрама, тот предложил Керит:

– Может, рабыни поведут детей на прогулку.

И когда в доме не осталось слуг, он с удовольствием расслабился в деревянном кресле Удода и стал представлять, что сейчас произойдет.

Генерал Амрам обладал большим опытом и тремя женами, двух из которых он отбил у других мужчин, но сейчас он в мечтах представлял эту обаятельную женщину из Макора. Конечно же она дала ему повод организовать эту встречу, и он без труда догадывался, чем она руководствовалась: ей надоел маленький толстенький муж, который только и Умел, что ковырять дырки в земле. Она мечтала о другом мужчине, из Иерусалима, который заставит ее пережить приключение. У него были и другие объяснения, не хуже, в которых он выглядел сильным и величественным, но они не имели ничего общего с проблемой, которую ему наконец изложила Керит.

– Я так хотела поговорить с вами, – сказала Керит. Она, выпрямившись, сидела на трехногом стуле в нескольких шагах от него.

– О чем? – мягко и снисходительно спросил он.

– Я должна попасть в Иерусалим! – вырвалось у нее. – Мой муж может строить тут до бесконечности. Вы видели его работу. А я…

– Так что вы? – спросил генерал, наклоняясь вперед и щеря в улыбке свои редкие зубы.

– Я хочу быть там, где поклоняются Яхве, и только Яхве, – тихо сказала она.

– Вы… что?

– Мой отец был священником тут, в Макоре, а до него им был его отец и все наши предки, которых мы можем вспомнить.

– Какое это имеет отношение к желанию перебраться в Иерусалим?

И она ему все рассказала. И в первый раз в жизни генерал Амрам услышал жалобу, отзвуки которой сотни лет были слышны во всем Израиле.

– В Макоре мы далеки от Яхве, а в Иерусалиме мы сможем жить рядом с источником его святости. В Макоре присутствует и Баал, а в Иерусалиме правит лишь один Яхве. В нашем маленьком городке нет великих властителей, а в Иерусалиме живет царь Давид. Быть рядом с ним – то же самое, что быть рядом с солнцем.

– Для вас есть много способов попасть в Иерусалим, – сказал генерал, приближаясь к ней, но в своей невинности она не поняла его намерений и встала ему навстречу, словно он был членом семьи, вернувшимся из утомительного путешествия.

– Вы, должно быть, очень устали. – Она провела его в комнату, где стояла кадка с прохладной водой. – Можно я полью воду вам на голову? А потом вы сможете поспать.

Керит заставила его снять верхнюю одежду и наклониться над водостоком, пока лила ему воду на голову. Так в свое время она помогала умываться отцу. Затем она растерла ему волосы и грудь грубым полотном и дала накинуть на плечи халат. Керит провела его к постели и пообещала разбудить, если он слишком разоспится. Задергивая занавеси, она заметила на склоне горы своего мужа.

– Он все еще там, наверху, – сказала Керит. – Машет руками и подает глупые сигналы.

– Я бы хотел, чтобы он оказался здесь… спустя какое-то время.

Керит посмотрела на расслабившегося генерала. Попав в столь неожиданные обстоятельства, он был готов уснуть.

– Так как мы попадем в Иерусалим, генерал Амрам? – спросила она.

Генерал посмотрел снизу вверх на эту соблазнительную женщину и улыбнулся.

– Помогите ему построить свой туннель. Когда он будет закончен, царь конечно же услышит о нем. – И, засыпая, он представил себе, как Удод на холме размахивает руками.

План Удода был прост. В точке над городом, на той линии, что тянулась от стен вокруг источника, он решил поставить первый красный флаг, который в последующие три года будет служить главной отметкой для работы, поскольку был заметен из любого места города. Поднявшись повыше, он поставил второй флаг, определив направление, которое шло через первый флаг к источнику и к середине стен вокруг него. Если рабы видели, что оба флага стоят на одной линии, они могли не сомневаться, что ведут туннель в правильном направлении. Добиваясь этой точности, он и делал то, что его жена описала генералу Амраму как «глупые сигналы».

На крышах четырех различных домов Макора Удод поставил рабов с шестами, к которым были привязаны красные тряпки, и, подавая обговоренные сигналы, заставлял их перемещаться, пока все они не оказались на одной линии, намеченной им с горного склона. Когда последний занял правильное положение, он махнул белым полотнищем, и рабы принялись устанавливать свои шесты на постоянной линии, к которой надо будет привязать прокладку основной шахты.

Мешаб Моавитянин получил указание подняться на крышу правительственного дома. Тот был выше всех остальных и заметно бросался в глаза. Но когда раб расхаживал по крыше меж сохнувших на ней охапок травы, он вывел из себя правителя, который выскочил из своей резиденции с криком:

– Кто там у меня на крыше?

На его вопли собралась толпа, и быть бы неприятностям, потому что моавитянин решительно отказывался бросить так необходимый им флаг, но, когда правитель уже начал выходить из себя, появился генерал Амрам, свежий и отдохнувший. Он сразу же понял желательность установки флага именно в этом месте. Поднявшись к Мешабу на крышу, он присмотрелся к направлению, отмеченному флагами, а затем собрал внизу всех, включая Удода, на совет.

– Правитель прав, – сообщил он. – Последнему флагу не место на этой крыше. – Удод собрался было возразить, но не успел он открыть рот, как генерал продолжил: – Но поскольку этот флаг так важен, почему бы не поставить его на стене?

Из толпы послышались одобрительные выкрики, но Удод сказал:

– Древко слишком коротко, и флага не будет видно.

– Я подумал об этом, – сказал генерал Амрам. – Завтра вы должны отправиться в лес и найти высокое молодое дерево.

И когда наивный маленький строитель исчез в лесу, генерал Амрам вернулся в дом у западной стены, где провел день в обществе Керит. Мешаб Моавитянин, работавший на стене, понял смысл уловки хитрого генерала, и эта игра его оскорбила. Когда вчера днем Амрам придумал новый способ, как занять строителя, могучий раб испытал обиду, но его подозрения относительно того, что происходило в доме Удода, не подтвердились. Генерал Амрам, вольно раскинувшийся в кресле Удода, понял, что Керит – куда более сложная личность, чем она ему показалась в первый день. Она относилась к своему знаменитому гостю с Почтением и заботой, словно тот был ее отцом, она с рабской покорностью окружала его уютом и приносила прохладительные напитки, но с очаровательной невинностью отражала все его попытки соблазнить ее. Будь генерал помоложе, он бы мог взять ее силой, но, как пятидесятилетний мужчина, он лишь забавлялся ее верностью, а когда попытался понять причины такого поведения, понял, что Керит искренне верит: если она будет любезна с ним, то он заберет ее мужа в Иерусалим.