Игорь Талалаевский - Три фурии времен минувших. Хроники страсти и бунта. Лу Андреас-Саломе, Нина Петровская, Лиля Брик

Эльза.Так как был голод, и собаку уже нечем было кормить, то Маша ее подарила.

Шкловский.Последнее письмо Тарацуки было из Владивостока: «Я привез сюда твою собаку и скоро поеду с ней дальше. У вас будет очень тяжело для тебя. Я жду ответа, напиши, и я приеду за тобой». Но едва успело дойти письмо, железная дорога порвалась в сотне мест.

Эльза.А Маша все равно не ответила бы. Она осталась. Ее по-прежнему любили все. Революции она не боялась, потому что у нее не было знатной желтой бабушки. Она работает сейчас на заводе. Когда она вспоминает японца, то жалеет его.

Шкловский.Ее все любят. Она настоящая женщина, она как трава, у нее как будто нет имени, нет самолюбия, она живет, не замечая себя. Мне тоже жаль японца. Он очень похож на меня. А ты не Маша. На твоем небе вместо звезд – твой адрес. Впрчем, все это не так хорошо, как жалобно.

Шкловский.А теперь сказка. Отшельник превратил мышь, которую он полюбил, – странная любовь, но что не сделаешь от одиночества в Берлине, – в девушку.

Эльза. Девушка отшельника не любила. Он ревновал ее. Она ему говорила: «Так вот какая твоя любовь!» Еще она говорила: «Я хочу свободы, прежде всего. И лучше уходи».

Шкловский.Отшельник позвонил ей по телефону и сказал: «Сегодня хороший день!»

Эльза.Девушка сказала: «Я еще не оделась».

Шкловский.Отшельник сказал: «Я подожду. Поедем, я буду сопровождать тебя по магазинам!»

Эльза.Покупала девушка.

Шкловский.Потом вывез ее отшельник за город, в Ванзее. Солнце еще было в небе. Он сказал: «Хочешь быть женой солнца?»

Эльза.В это время на солнце набежало облако. Девушка сказала: «Облако могущественней».

Шкловский.Отшельник был сговорчив, особенно с девушкой. Он сказал: «Хочешь, облако будет твоим мужем?»

Эльза.В этот момент ветер отогнал облако. Девушка сказала: «Ветер могущественней!»

Шкловский.Отшельник начал сердиться. Телефон испортил его нервы. Он закричал: «Я сосватаю тебе ветер!»

Эльза.Девушка обиженно отвечала: «Мне не нужен ветер, мне тепло и не дует. Я закрыта от ветра этой горой. Гора могущественней».

Шкловский.Отшельник понял, что девушки в магазинах всегда долго выбирают, и девушка думает, что она в магазине Марбах. Он ответил терепеливо, как приказчик: «Извольте гору!»

Эльза.Лицо девушки в это время просияло. Она стала совсем веселая.

Шкловский.Отшельнику даже показалось, что он счастлив.

Эльза.Она указала ему пальчиком на низ горы и сказала: «Смотри!»

Шкловский.Отшельник ничего не видел.

Эльза.«Как он красив, нак он могуществен, он сильнее горы, вот существо моего быта, как он одет!»

Шкловский.«Кто же?» – спросил отшельник.

Эльза.«Мышонок, милый отшельник!» – сказала девушка. – «Мышононок, он прогрыз гору, посмотри, он уже любит меня!»

Шкловский. «Здорово, – сказал отшельник. – Этого ты на самом деле полюбишь, ну хорошо, что ты не влюбилась хоть в человека из оперетки». И он поцеловал девушку-мышь в ее розовые уши и отпустил ее, дав ей мышиный паспорт. С этим паспортом, кстати, прописывают во всех странах.

…Сердце истыкано медными пуговицами, как куртка малыша в лифте. Оно за день тысячу раз поднимается и тысячу раз падает. Оно, как мышь, разлиновано мышеловкой. Люблю тебя, как любят солнце, как любят ветер. Как любят горы. Как любят: навек.

Эльза.Ты нарушаешь уговор.

Шкловский.Клянусь тебе, я скоро закончу мой роман!

Эльза.Ты пишешь мне по два письма в день.

Шкловский.Это потому, что люблю тебя немного больше, чем вчера. Завтра напишу три.

Эльза.Писем набралось много. Я наполнила ящик письменного стола, запрудила карманы и сумочку.

Шкловский.Мое горе приходит ко мне и сидит за одним столом. Я разговариваю с ним. А доктор говорит, что у меня нормальное кровяное давление и моя галлюцинация – только литературное явление.

Эльза.Ты говоришь, что знаешь, как сделан «Дон Кихот», но любовного письма ты сделать не можешь. И ты все злеешь и злеешь.

Шкловский.Уеду в Россию или в русскую тюрьму. Чекисты будут ко мне милосердны, они не европейцы, и не будут ругать меня, если я от ужаса смерти закричу, или буду стенать, как стенаю сейчас, раненый твоими умеющими прикасаться руками.

Эльза.А когда пишешь любовно, то захлебываешься в лирике и пускаешь пузыри.

Шкловский.Я барахтаюсь, пытаясь спастись.

Эльза.В литературе я понимаю мало, хотя ты льстец и утверждаешь, что я понимаю не хуже тебя; в письмах же о любви я знаю толк.

Шкловский.Люблю тебя немыслимо. Прямо ложись и умирай.

Эльза.Войдя в любое учреждение, я сразу знаю, что к чему и кто с кем.

Шкловский.Аля, будь моей женой. Я люблю тебя так, что не могу жить, не могу уже писать тебе писем. Я вишу на подножке твоей жизни.

Эльза.Ты пишешь о себе, а когда обо мне, то упрекаешь.

Шкловский.Я хочу иметь от тебя ребенка.

Эльза.Любовных писем не пишут для собственного удовольствия, как настоящий любовник не о себе думает в любви.

Шкловский.Я целовал твои губы, я не могу забыть их, я целовал твое сердце, я знаю его.

Эльза.Ты под разными предлогами пишешь об одном и том же.

Шкловский.Или скажи мне «никогда». Скажи «уходи». Докуси меня.

Эльза.Брось писать о том, как, как, как ты меня любишь, потому что на третьем «как» я начинаю думать о постороннем.

Шкловский.Все мои письма о том, «как» я люблю тебя.

Шкловский.В моей судьбе все было предопределено. Не могло быть иначе.

…Эта история будет из Андерсена. Это то, что могло случиться.

Жил принц. У него было две драгоценности: роза, выросшая на могиле его матери, и соловей, который пел так сладко, что можно было забыть свою собственную душу.

Он полюбил принцессу из соседнего королевства и послал ей розу и соловья.

Эльза.Розу принцесса подарила инструктору скетингринга, а соловей умер у нее на третий день: он не выдержал запаха одеколона и пудры.

Шкловский.Дальше Андерсен рассказывает все неправильно. Принц вовсе не переоделся в свинопаса. Он занял деньги, купил шелковые носки и туфли с острыми носками. Один день учился улыбаться, два – молчать и три месяца привыкал к запаху пудры. Он подарил принцессе трещотку, под которую можно было танцевать шимми, и какую-то игрушку, которая сплетничала, вероятно, книжку с посвящением.