Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

— Да! Да! — загорланили другие. — Пусть покажется!

В этот момент внизу лестницы появились бледные Джек и Маргарет.

— Что происходит? — спросил Джек.

— Я боюсь! — воскликнула Маргарет и прильнула к Кэтрин в поисках защиты.

— Это мятежники. Они хотят, чтобы ваш отец присоединился к ним, — тихо объяснила Кэтрин и приложила палец к губам. — Я сказала, что он в Лондоне.

Джек посмотрел на нее с оттенком уважения.

Посыпались удары в дверь.

— Откройте! Покажитесь, лорд Латимер!

— Уходите! — Кэтрин придала голосу властности. Она — леди Латимер и не позволит запугивать себя жалкой кучке мужланов!

— Мы не уйдем, пока его светлость не выйдет и не присоединится к нам в нашем правом деле. Он старой веры, как мы, и должен нас поддержать. Нам нужны вожаки вроде него.

— Болваны! — крикнула Кэтрин. — Король не потерпит вашего бунтарства. У вас нет никаких шансов на победу. Вы погибнете сами и нас всех погубите. А теперь перестаньте запугивать женщин и детей и уходите.

— Мы знаем, что его светлость здесь! — заорал какой-то мужчина. — Неужели он такой трус, что прячется за женской юбкой?

Рука Джона потянулась к кинжалу.

— Не открывайте дверь, отец! — заверещала Маргарет, чем вызвала новый град ударов в дверь. Кэтрин зажала девочке рот, но было поздно.

— Теперь мы знаем, что вы там! Откройте дверь, милорд, или мы подожжем дом со всех сторон!

— Вы можете пройти через служебное крыло и воспользоваться боковой дверью, сэр, — понизив голос, сказал Уолтер.

— И позволить им сжечь дом? Нет, я должен встретиться с ними, — ответил Джон. — Открывайте дверь.

— Нет! — в один голос вскрикнули Кэтрин и Маргарет, а несколько слуг, собравшихся в холле посмотреть, что за шум, ретировались на кухню. Джек тоже явно хотел скрыться.

— Джек, забери Маргарет наверх, и оставайтесь там! — приказал Джон, и тот утащил плачущую сестру прочь.

— Все будет хорошо, — крикнула ей вслед Кэтрин, а потом упрекнула себя за то, что обманула ребенка, ведь ничего хорошего, разумеется, не предвиделось. Но им всем важно сохранять самообладание.

По кивку Джона Уолтер отворил дверь.

— Быстро же вы вернулись из Лондона! — сострил один из бунтарей.

Джон расправил плечи и сурово глянул на него:

— Если бы ваша жена, приводя разумные доводы, умоляла вас не откликаться, вы поступили бы так же, мой добрый друг.

— На кону стоит бессмертие наших душ, милорд! — возразил мужчина с копной черных волос, самый крикливый из всех, наверное главарь. — Какие разумные доводы можно привести против их спасения? Мы восстали за святое дело…

— И пользуетесь нечестивыми методами, запугиваете людей! — брякнул Джон.

— В таких случаях говорят: цель оправдывает средства, — вмешался в разговор один из писарей.

— Я не стану препираться с вами, милорд Латимер, — сказал черноволосый. — Вы пойдете с нами. Мастеру Аску нужны такие вожаки, как вы. Другие лорды уже присоединились к нам — Дарси, Констебли, Перси и Невиллы в наших рядах, большинство из них вам родня, я полагаю.

— Нет! — отрезал Джон. — Я не пойду с вами.

— Похоже, у вас нет выбора, — ответил ему вожак шайки и переложил из руки в руку кинжал, а потом с головы до ног окинул взглядом Кэтрин, стоявшую на крыльце позади мужа. Она обмерла, поняв, что у него на уме. — Если вы будете упираться, мы можем прибегнуть к кое-каким методам убеждения. Или вы присоединитесь к нам. Выбирайте сами.

Джон, должно быть, тоже заметил похотливый взгляд негодяя, брошенный на Кэтрин.

— Нет нужды убеждать меня. Я пойду. Дайте мне только собрать кое-какие вещи. Уолтер, прикажите, чтобы оседлали моего коня и положили в седельные сумки провизии.

Кэтрин силилась сдержать слезы. Нельзя допустить, чтобы ее считали слабой женщиной, но она очень боялась за Джона, которого тащили Бог знает куда и принуждали ввязываться в опасное дело.

Он повернулся к ней:

— Если со мной что-нибудь случится, помните, я умер за веру. Но говорите всем, кто бы ни спросил, что я не по своей воле был вовлечен в этот мятеж, а был заставлен угрозами, против своего желания и вопреки голосу разума.

— Нельзя ли побыстрее? — буркнул черноволосый.

Джон пошел наверх. Паломники даже отправили вместе с ним одного из своих — проследить, как бы он не сбежал. Кэтрин с каменным лицом ждала на крыльце, твердо решив сохранить достоинство. Внутри у нее все клокотало и царило полное смятение; она была убеждена, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Наконец Джон спустился, взял ее руку, поцеловал и сказал:

— Следите за Снейпом и детьми ради меня. Да благословит и укрепит вас Господь!

— И вас тоже, — отозвалась Кэтрин и прильнула к нему на прощание. — Возвращайтесь ко мне поскорее. И прошу вас, не рискуйте.

Она чувствовала, что в этом может на него полагаться: Джон частенько неодобрительно отзывался о молодых людях, склонных к геройству.

Позвав детей вниз, Кэтрин стояла вместе с ними на крыльце и смотрела, как ее супруг уезжает вместе с мятежниками. Она пыталась унять разбушевавшиеся в сердце ужасные предчувствия и сжимала кулаки, чтобы сохранить контроль над эмоциями. Увидит ли она еще когда-нибудь своего Джона? Рядом с ней неудержимо рыдала Маргарет.

Через несколько часов гонец доставил письмо из Торнтон-Бриджа, и Кэтрин заплакала. Кэт умерла. Уильям был безутешен, а как же иначе, если он потерял супругу, прожив с ней всего одиннадцать месяцев. Девушка, помолвленная с сыном Кэт Уолтером, повесилась, никто не знал почему, и вся радость от нового брака обернулась глубокой печалью. Бедняжка Кэт не смогла бороться с лихорадкой и умерла.

Кэтрин просто не верилось. Она встала на колени в часовне и молилась так, как давно уже этого не делала. Церковь учила, что самоубийцы совершают смертный грех и никогда не попадут на Небо, но Кэтрин нравилось думать, что милостивый Господь навечно соединит двух этих несчастных женщин.

Ужасно было не знать, где Джон и что происходит. Через несколько дней Кэтрин отважилась поехать в Рипон, вдруг удастся что-нибудь разузнать там. Но никто не мог ей ничего сказать.

Она написала отцу Катберту, сообщила ему о случившемся и попросила держать ухо востро, не появятся ли какие-нибудь известия о Джоне. Ответ привезли только через неделю, но и в нем не было никаких сведений, потому что отец Катберт затворился в своем замке Норем далеко на севере из страха, что мятежники заставят и его присоединиться к ним. Отец Катберт писал:

Король посылал меня на юг, но я рискнул вызвать его неудовольствие и принял решение остаться здесь. Он явно не представляет, какова ситуация в Дареме и Йоркшире .

Кэтрин начала уже терять рассудок от беспокойства, когда — наконец-то! — получила письмо от Джона. Его отвезли в замок Понтефракт, который Роберт Аск и лорд Дарси сделали своей штаб-квартирой. Последний, в отличие от Джона, очевидно, не испытывал сомнений по поводу участия в мятеже. Под его орлиным взором Джон и его братья, которых паломники тоже забрали с собой, принесли Клятву достойных людей.