Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Кэтрин и Джон непонимающе переглянулись.

Сэр Роджер склонился к ним ближе. Они почувствовали его несвежее дыхание.

— Там произошла стычка между несколькими караульщиками и уэльсцами мистера Герберта. Он убил одного торговца и был вынужден уехать во Францию во избежание королевского суда. Поступил на службу к французскому королю и заработал хорошую репутацию как солдат. Король Гарри послушал отзывы короля французов и принял его назад с распростертыми объятиями. Черный Уилл никогда не оглядывался на прошлое. С тех пор он при дворе, получил много наград и знаков отличия.

Кэтрин ужаснулась. И это человек, за которого ее любимая сестра — ее утонченная, образованная и кроткая сестра — выходит замуж? Он же не лучше любого головореза, несмотря на благородную кровь. Но вот она — Анна, сидит в центре главного стола и любовно улыбается ему, а дядя Уильям хлопает его по спине в ответ на какую-то шутку.

Кэтрин покосилась на Джона, но тот завел разговор с дамой слева от себя. Она улыбнулась через стол священнику, повернулась к сидевшему справа Уиллу и тихо спросила:

— Ты слышал?

— Все это — давняя история, — улыбнулся он. — Мне нравится Герберт. Он будет хорошим мужем для Анны.

— Но как же его характер?

— Вспыльчив, но отходчив. Я посоветовал ей не загружать этим голову. У нее, кажется, нет никаких сомнений. Она без ума от него.

Кэтрин посмотрела на них обоих и нехотя признала наличие в Герберте какой-то особой привлекательности: волосы цвета воронова крыла, подтянутость… К тому же он явно очарован Анной. Это было очевидно: такими глазами смотрят только влюбленные.

Джон, которому Кэтрин задала тот же вопрос ночью в постели, только отмахнулся, не придав значения ее беспокойству, подходящий ли супруг для Анны Герберт.

— Спите. Он разумный человек, и они любят друг друга. Исправившиеся повесы становятся лучшими мужьями. — И вскоре Джон захрапел.

На следующий день до начала свадебной церемонии все собрались в холле замка, чтобы присутствовать при подписании брачного контракта. Кэтрин заметила, что Герберт воспользовался печатью, и изумилась, поняв, что он неграмотный. Как вынесет Анна, образованная и начитанная, замужество с ним? Однако Анна улыбалась и светилась от счастья, одетая в розовое свадебное платье из серебрящейся тафты, с распущенными волосами и в венке из цветов. Ну что ж, если ее ничто не тревожит — а в двадцать два года она уже могла расставить жизненные приоритеты, — то и Кэтрин не о чем переживать. Нужно радоваться, что сестра так счастлива.

Свадьба прошла прекрасно. Кэтрин радовалась, что повидалась с приехавшим из Йорка Уиллом, дядей Уильямом и тетей Мэри. Там была и Магдалена Лейн, и еще несколько кузин с Севера, помимо кучи родственников Гербертов. Особенное веселье наступило, когда со столов убрали остатки свадебного пира. Вино лилось рекой, и все с удовольствием принялись играть в жмурки и прятки. Кэтрин снова почувствовала себя девочкой.

Пусть Джон и не вернул себе расположение короля, но, по крайней мере, благодаря упорному труду и усердию в исполнении многочисленных обязанностей, которые на него навалили, сумел скопить немного денег и в начале 1539 года снова взял в аренду дом на Чартерхаус-сквер. Хотя время от времени ему приходилось ездить на Север, различные поручения и работа в парламенте часто приводили его в Лондон, и Кэтрин всегда пользовалась возможностью сопровождать его. Той весной и в начале лета он заседал в палате лордов почти каждый день, но однажды утром, уже собравшись уходить, вдруг бросил шапку на скамью и сел.

— Джон? — окликнула его Кэтрин.

Что-то случилось. Она уже давно подозревала неладное.

— Сегодня я не пойду в парламент.

— Но разве вы не должны быть там?

— Едва ли я могу представлять точку зрения людей своего графства, голосуя за издание билля о посмертном лишении лорда Дарси гражданских прав и состояния. Я уважал его как принципиального человека.

— Ваше отсутствие заметят, — посчитала своим долгом заметить Кэтрин.

— И пускай! — Никогда еще муж не говорил с ней так резко. — Я достаточно долго играл по их правилам. Я буду у себя в кабинете. Если кто-нибудь спросит меня, я болен. — Он встал и тяжелой поступью удалился.

Через два часа раздался стук во входную дверь. Кэтрин обмерла. Должно быть, это люди лорда Кромвеля пришли за Джоном. Но нет. Управляющий ввел в комнату девушку необыкновенной красоты с живым, решительным выражением на знакомом лице. Кэтрин потребовалось мгновение, чтобы узнать ее.

— Мистресс Анна Аскью! — воскликнула она. — Как приятно видеть вас. И как же вы выросли!

— Леди Латимер, я так рада встрече с вами. Простите, что явилась без предупреждения, но мне нужна помощь, и я подумала, вы сможете дать мне совет.

— Конечно, — сказала Кэтрин, удивляясь про себя, о чем же пойдет речь? — Садитесь. Что вы делаете в Лондоне? Ваш супруг с вами?

— Нет. Я ушла от него.

— Ушли? — Кэтрин была шокирована.

Ни одна женщина не бросит своего супруга без очень весомых оснований. Начать с того, что все ее имущество принадлежало ему, и у нее не будет никаких средств к существованию.

— Мы с ним не поладили, — сказала гостья, и это звучало неубедительно, поскольку многие пары не находят общего языка. — Леди Латимер, я хорошо помню, что когда много лет назад вы приезжали к нам, то говорили со мной, и я поняла: у вас широкие взгляды и вы терпимы.

— Вы были очень проницательны для столь юного создания. — Кэтрин улыбнулась с легкой опаской: уж не собралась ли Анна признаться ей, что сбежала с любовником?

— Я просто знала. Вы были так милы и добры. И теперь мне нужна ваша доброта. Понимаете, я приняла новую веру, я — протестантка.

Кэтрин задержала дыхание. Неужели Анна не знала, насколько опасно числиться среди протестантов, как называли себя теперь последователи Мартина Лютера. В Англии это считалось ересью и было вне закона. Тех, кто не хотел отрекаться от своих убеждений, сжигали на кострах. Вот почему сама Кэтрин удерживалась от открытого принятия протестантских взглядов, хотя они ее привлекали, и почему она уверила себя, что единственное ее желание — видеть Церковь реформированной. Содрогнувшись от ужаса, она вспомнила свой ночной кошмар, который приснился ей в доме отца Анны.

— Дорогая моя девочка, вы должны быть осторожны, — предупредила Кэтрин Анну. — Вы же понимаете, мои слуги могли слышать ваши слова или сама я могла бы посчитать себя обязанной донести на вас властям. Я никогда этого не сделаю, разумеется, но вам нужно проявлять большую осмотрительность. — Ужасная мысль пришла ей в голову. — Вдруг люди подумают, что у нас тут тайное молитвенное собрание? Я тоже могу оказаться под угрозой.