Перси Сайкс - История Афганистана. С древнейших времен до учреждения королевской монархии

Продолжу: «На следующее утро, вверив себя Аллаху, я узрел армию шахзаде Хасана. После двенадцатимильного перехода я увидел идущего на меня врага численностью 12 тысяч человек с двенадцатью знаменами посредине. Когда между нами расстояние сократилось приблизительно до одной мили, я, к своему удивлению, увидел, что враг начал постепенно рассеиваться в разных направлениях, словно под воздействием злого духа. Я не мог понять, что произошло. А тем временем с другой стороны, восхваляя Аллаха, ко мне приближалась группа всадников от мира Бадахшана – двоюродного брата шахзаде Хасана. Они сказали мне, что приехали приветствовать Абдуррахмана».

После этих поистине удивительных событий Абдуррахман выпустил такое воззвание: «Мусульмане! Я пришел биться не с афганцами – истинными верующими, а с неверными. Поэтому необходимо, чтобы вы все повиновались моим приказам, как приказам Аллаха и его пророков. Все мы рабы Аллаха, но война с неверными – наш общий долг». После второго драматичного события, которое подтвердило неизменную храбрость и сильный характер Абдуррахмана, войска Афганского Туркестана перешли на его сторону и «устроили на радостях пир».

В такой ситуации Абдуррахман, проводивший инспекцию артиллерии, внезапно увидел человека, который бросился к его ногам. Это был Мухаммед Сарвар, бросивший его в Самарканде. Он привез ему письмо от господина Гриффина (позднее сэра Лепеля), главного политического советника в Кабуле, в котором говорилось: «Стало известно, что вы вошли в Афганистан, и поэтому это письмо вам привезет доверенный гонец, чтобы вы могли сделать британским офицерам в Кабуле любые заявления, которые вы, возможно, желаете сделать британским властям в отношении вашей цели прибытия в Афганистан». Мухаммед Сарвар получил указания сообщить своему бывшему господину, что англичане могут принести ему гораздо большую пользу, чем русские, и что было бы разумно наладить с ними отношения. Ему также было велено подчеркнуть, что у англичан нет намерения аннексировать страну и что их главное желание – это видеть сильного и дружественного им эмира, прочно воцарившегося в Кабуле. Прозорливый сердар прочел «письмо вслух и попросил вождей помочь ему составить ответ, так как он не хочет», по его словам, «делать что-либо, не посоветовавшись с ними». Их ответы выразили их враждебное отношение к англичанам, и Абдуррахман в их присутствии написал начерно свой ответ, хвалебный и расплывчатый, в котором говорилось, что единственным его намерением, с которым он покинул Россию, было помочь своему народу, находившемуся в смятенном и взбудораженном состоянии. Услышав такой ответ и «поклявшись Аллахом и его пророками, они облекли меня всей полнотой власти писать то, что я считаю должным».

О приезде Абдуррахмана в Афганский Туркестан сообщают англичанам

Весть о приезде Абдуррахмана в Афганский Туркестан достигла англичан благодаря телеграмме агентства Рейтер 7 января 1880 г., в которой сообщалось, что он находится в Балхе. В ответ на эту важную информацию Шир-Али-хан – вали Кандагара – проявил неподдельную тревогу и заявил, что Абдуррахмана будут приветствовать в Герате и его гарнизон, и его жители. Стюарт с этим согласился, а Робертс, сообщая о том, что многие вожди в Кабуле негативно отнесутся к его появлению в этом городе, заметил, что его считают отличным воином и исключительно решительным человеком.

Действия господина Лепеля Гриффина

Индийские власти считали, что этот сердар может оказаться подходящим правителем для Северного Афганистана, и после наведения справок узнали у его матери, которая жила в Кандагаре, что его можно склонить к ведению переговоров с англичанами. В это время 25 марта в Кабул пришла весть о том, что Абдуррахман перетянул на свою сторону войска Афганского Туркестана и к нему присоединился правитель Бадахшана. Гриффин немедленно решил действовать и 2 апреля отправил Мухаммеда Сарвара с письмом, о котором шла речь выше.

Письмо Абдуррахмана

21 апреля был получен дружеский, но сдержанный ответ Абдуррахмана, в котором в общих чертах описывались недавние события в Афганистане и выдвигались жесткие обвинения против Якуб-хана, который «привел дураков к власти, и два безграмотных человека вершили дела Афганистана, который в годы правления моего деда, был ярок, как день». Под конец в письме выражалось желание, чтобы «вы навсегда дали афганцам почетную защиту двух держав». Однако Мухаммед Сарвар доложил, что сердар очень хочет дружбы с англичанами и при этом признает свои обязательства перед Россией.

Главные противники Абдуррахмана

Было известно, что гильзаи, столицей которых был город Газни, открыто враждебны Абдуррахману. Поэтому Гриффин решил принять делегацию из этого города, которая пришла с прошением вернуть на престол Якуб-хана. На торжественном приеме, устроенном по такому случаю, Гриффин заявил, что британские власти не будут возвращать Якуб-хана и признают эмиром Кабула того вождя, которого захочет народ Афганистана.

Переход сэра Дональда Стюарта из Кандагара в Кабул

В такой ситуации Стюарт получил приказ идти со своей дивизией численностью 7–8 тысяч человек в Газни (в то время ее собирались отвести в Индию через долину реки Куррам). Когда дивизия покинула Кандагар в начале апреля 1880 г., ее разведчики докладывали, что враждебно настроенные афганцы в больших количествах следуют параллельным курсом с англичанами на расстоянии нескольких миль от правого фланга колонны. 14 апреля ее путь пролегал между низкими холмами, которые тянулись по ее обеим сторонам какое-то расстояние, а затем их цепь повернула на восток поперек ее пути. На этой позиции прочно закрепились враги по фронту протяженностью около 2 миль.

Сражение у Ахмед-Хель, 1880 г.

Колонна англичан пошла вперед, и, когда пушки открыли огонь, волны гази одна за другой быстро скатились вниз по склонам, охватывая оба фланга англичан, в то время как большой конный отряд угрожал им слева и с тыла. Афганская конница пошла в наступление и сначала на левом фланге отбросила 19-й полк бенгальских уланов, которым пришлось двигаться вверх по горному склону, чтобы сойтись с ней. Тем временем афганские пешие бойцы совершили натиск с такой фанатической храбростью, что ни артиллерийский огонь, ни плотный огонь пехоты, казалось, не мог остановить их стремительное движение. Положение стало критическим. Однако подход других войск к линии фронта и постоянный огонь пушек и пехоты, который сотнями косил гази, в конце концов остановили их наступление. Разгромленные афганцы двинулись вдоль холмов на запад, где попали под огонь тяжелой артиллерии, и после боя, длившегося всего один час, трубачи проиграли «прекратить огонь».