Ольга Полтаранина - Эффект бумеранга

«Уютное местечко, ничего не скажешь!» – подумал Фуше, когда увидел среди вековых деревьев, упрятанный от любопытных глаз, коттедж, ухоженный сад с цветником, тропинки между клумбами рододендронов, роз, камелий и гортензий.

Полицейских никто не встретил. Помещение охраны оказалось пустым. На парковке, среди дешёвых автомобилей, стоял новенький Мерседес, класса люкс. Судя по номерному знаку, он принадлежал директору заведения – профессору Хорну.

Полицейские проследовали внутрь. Коттедж был пуст. Внутренние помещения – девственно чисты. Пробирки, сосуды, инструменты, оборудование, находящиеся здесь в огромном количестве, были отдраены до стерильного блеска. Вещи и предметы имели вид, как на витрине магазина: аккуратно расставлены на полках и столах. Многочисленные клетки, предназначавшиеся для животных, были тщательно вымыты. Кроме специализированной мебели и посуды здесь не было ничего, что напоминало бы лабораторию.

Во внутреннем дворике, находившемся позади особняка, полицейские увидели группу лиц, в одинаковых синих комбинезонах. На бейджиках значились цифры. Люди стояли, собравшись полукольцом. Их взгляды были устремлены на лужайку, где, среди цветов, сидел пожилой мужчина и, наравне с кроликами, поедал траву. С безумным видом, он вырывал из земли пучки растений и, вместе с корнями, отправлял их в рот.

– Это профессор Хорн, – представил руководителя лаборатории кто-то из сотрудников.

На полянку выбежала пожилая дама с детским сачком. С самым невинным выражением лица, она умиротворенно гонялась за вымышленными бабочками.

– Фрау Дитрих – его ассистент!

Пьер Фуше посмотрел несколько минут на это сумасшествие и попробовал заговорить с профессором. Но тот, судя по всему, не правильно воспринял напористую речь комиссара полиции, заплакал и описался…

Фрау Дитрих назвалась Агнетой. Сказала, что ей уже пять лет и она проживает здесь, вместе с бабушкой и родителями…

Вызвали неотложную помощь. Приехали врачи и увезли профессора Хорна, вместе с ассистенткой.

Судя по фотографиям и описанию, эти двое были предметом трёхдневного поиска всех полицейских Франции.

Озадаченные стражи порядка начали допрос сотрудников лаборатории.

Работники в один голос утверждали, что «вчера, всё было, как всегда»: по окончании рабочего дня они разъехались по домам. Из коллектива в двадцать человек никто ничего особенного не наблюдал.

Люди называли свои паспортные данные, образование, дату поступления в лабораторию. Но как только речь заходила о деятельности заведения, они замолкали. Они ничего не могли вспомнить, из того, что происходило в этом загадочном месте. Общались друг к другу по номерам на бейджиках. В ходе допроса выяснилось, что они не знакомы друг с другом.

– Здесь присутствует весь коллектив, или есть кто-то ещё? – спросил комиссар, но внятного ответа добиться не смог.

– Что произошло? – терял терпение комиссар, – Чем вы здесь занимались?

Люди отвечали, что проводили опыты с животными для совершенствования «важного медицинского препарата». Уверяли полицию, что коттедж является действующей лабораторией.

– Что за «важный медицинский препарат»? У него есть название, предназначение, свойства, признаки? – спрашивал Фуше.

Работники печально озирались на голые ящики шкафов, чистые прозрачные сосуды, отмытые до блеска агрегаты, пустые клетки и молчали.

По опыту, комиссар знал, что люди, если им нечего скрывать, говорят правду. Какой резон запираться и молчать, если человек ни в чём не виновен?

Фуше задавал вопросы всем вместе и каждому отдельно. Работники несли ерунду, или повторяли фразу, что «ещё вчера, всё было как всегда». Расшифровать понятие «как всегда» никто не мог. Промучившись так пару часов и ничего не добившись, комиссар оформил присутствующим подписку о невыезде, и отпустил домой. Когда все разъехались, Пьер Фуше решил ещё раз осмотреть коттедж.

Блуждая взглядом по периметру одного из кабинетов, он наткнулся на брошюрку: «Дело врачей. Нюрнбергский процесс». Фуше открыл страницу, в месте вложенной закладки, и увидел название главы: «Препарат «IC».

Комиссар сел в кресло и прочёл главу. Многое прояснилось…

Лаборатории больше нет. «Мозги учёного, ассистентки и её работников отформатированы, судя по всему, «IC». Что это? Мистика? Чья-то политическая воля? Изощренная диверсия? – думал он, – Или бумеранг, прилетевший из прошлого?»

Пожилая семейная пара – Андре и Анжелика Стюард находились на борту самолёта, вылетающего рейсом Нью-Йорк-Париж. Им предстоял перелёт через Атлантику. Они летели на свадьбу к внучке, которую не видели двадцать лет. Накануне, они пообщались с ней по телефону. У неё красивая речь. Мягкий голос. Он дрогнул, значит, она тоже волнуется…

Пристегнули ремни. Взлетели. Старая женщина достала из сумочки пожелтевшее от времени фото.

– Анже, милая, мы скоро увидим её! Постарайся заснуть, иначе у тебя не хватит сил перенести полёт! – просил жену Андре. Но снова и снова она разглядывала карточку. Рассматривала худенькую девочку…

***

Регистрация брака Натана Бернарда и Эрики Стюард в мэрии прошла скромно. Без гостей и свадебного платья.

Венчание в церкви, наоборот, должно было пройти пышно, с соблюдением традиций французской католической церкви. Подготовка к торжественной церемонии началась задолго до свадьбы. Эрика и Натан выбрали для венчания Церковь Святой Марии Магдалины. Пришли знакомиться с претором 33 33 Святой отец, аналог русского батюшки . Он объявил, что в католической церкви могут венчаться представители разных ветвей христианства, главное, чтобы один из брачующихся был католиком. Натан Бернард сказал, что он и его будущая жена – католики. Была определена дата венчания – 5 июня 1966 года.

– Витя! Моя семья, с незапамятных времён, исповедует старую веру допетровской Руси. Мой дед был главным священнослужителем в Александровке! Погиб при установлении Советской власти. Бабушка Пистимея, вместе с четырьмя детьми была выставлена из собственного дома новыми властями на улицу. Несколько лет они жили в землянке, пока колхоз не выделил им старенький домик, которую мы звали Связь 34 34 Книга «Случайности не случайны», автор О. Полтаранина . Мои предки на протяжении столетий испытывали лишения, но Веры своей не предали! А ты сказал, что мы католики! Разве это правда? Это же предательство по отношению к моим коням и страшный грех обмана священника! – воскликнула Тася, когда они с Виктором остались одни.

– Неужели ты думаешь, что Бог не разберётся в нашем отношении к Вере и друг другу? – возразил Виктор, – Какая разница, через какой обряд мы придём к церковному благословению нашего брака? Важна искренность чувств, а не ритуал. Мы муж и жена перед Богом и людьми. Любим друг друга. Растёт наш сын. Ни фаты, ни платья, ни венчания у нас не было. Теперь будет. В чём обман? Где лукавство?.. Это наша работа!