Марат Байзаков - Чукур

– Я вот тоже везу лекарства, керосин, газеты и прочую фигню. Скоро вон двадцать первый век, а у них, представляете, газет даже нет, и как они только в туалет ходят? – извозчик взорвался смехом и глянул на пассажиров в надежде, что его поддержат.

Но мужчина, слегка подпрыгивая, глядел перед собой и, казалось, вовсе не слушал его. А девушка лишь робко улыбнулась краями губ и отвернулась. Извозчик затих. Арба медленно двигалась по горным зигзагам, по очереди скрипя дощатым дном и оглоблями. Горы то сжимали путников в тиски, то пропускали их, круто раздвигаясь в стороны.

Арбакеш выудил из замасленного пиджака липкий пакетик, насыпал на ладонь горсть шариков грязно-зелёного цвета и закинул их под губу. С насваем во рту, шепелявя и брызгаясь слюной, он продолжил свой монолог:

– Жаль фщё-таки, щто щоветы не ущпели тюда электрищтво провещти, теперь же до них никому нет дела.

Наконец, выплюнув насвай и крикнув «Хэээ!», извозчик вновь пришпорил осла галошей, тот истошно заревел, но ходу не прибавил.

– А народ там живучий, скажу я вам, столетиями сидят в этой яме. Хотя никто уже толком не ведает, когда аул-то этот появился. То ли их предки от Чингизхана бежали, прятались меж гор, а потом забыли вернуться. То ли это Тамерлан наказал их, заслав сюда за какую-то провинность. Вот с тех пор и существует эта яма: пара десятков домов, без школы и больницы.

– А если кто заболеет? – вдруг сзади раздался взволнованный женский голос.

От неожиданности извозчик оторопел, чуть не обронил поводья и всем корпусом повернулся к пассажирам.

– Ну, это вовсе не беда, это для них уж точно не проблема. По этой части у них в ауле свой табиб 4 4 Знахарь имеется, Эшан-бобо звать. Этот глухарь своими травами и растворами любую хворь излечит и порчу снимет, ну или наведёт, если хорошо подмазать. Народ к нему и захворавших коров с овцами ведёт, и сам же у него и лечится. Смешно же ведь? – и сам же загоготал. – А однажды, если хотите знать, табиб этот даже роды принимал. Хотя для этого дела у них бабка имеется, но та как раз в город уехала, к родственникам, а тут не к сроку воды отошли. Ну Эшан-бобо и вызвался. Опыт, говорит, как-никак имеется, трёх жеребчиков принимал. В общем, всё обошлось тогда, а малыша того Эшаном и прозвали, в честь него.

– Ну, а если без врача никак? Если вдруг несчастный случай? – девушка никак не могла поверить, что в населённом пункте может не быть ни одной больницы.

– Ну, если так, если без врача уж никак, то в город отправляют Хасанбая, только у этого жирдяя есть трактор. Я, кстати, ему вот, как раз, солярку везу, – он кивнул на канистру; из негерметичной горловины выступал пар. Девушка сморщилась и отвернулась.

– Тут или на тракторе, или на ослике, другие не проедут. Говорю же вам, аул этот – одна большая яма. У этой местности, если хотите знать, даже названия нет, ей-богу не вру, сами жители называют его – « Чукур », что значит – « Яма ».

***

Так поздней осенью в один из ветреных дней в Яме появились незнакомцы: мужчина и женщина, одетые странно, как в журналах, изредка завозимых в аул. Девушка в треугольном платке, застёгнутая на все пуговицы, натужно улыбаясь прохожим, семенила за спутником. Несуразно короткий галстук на шее у мужчины резвился на ветру, выдавал ему пощёчины и внезапно замирал то на одном, то на другом плече. Местная детвора визжала вокруг него, тыча пальцами в бордовую полоску ткани, не понимая что это.

3

Извозчик был прав: аул действительно походил на одну большую яму, будто какой-то великан зачерпнул ковшом землю, а в образовавшийся выгреб побросал людей, как насекомых. Те расплодились, понастроили себе хижин, кривобоких, незатейливых – стены из обтёсанного камня или саманного кирпича, обмазанные глиной, да крыши, покрытые камышом. Дома´ в ауле возведены беспорядочно и наспех, будто хозяева вот-вот уедут.

Но сами люди в Яме никуда не спешили, впрочем, и спешить-то было некуда. Утром погонят скот на пастбище, вечером обратно. Кто-то возится с медоносными пчелами, другие разводят кур да кроликов. На склонах гор особо прыткие жители выращивают джут и пшеницу.

Так было сотни лет назад, так есть и сейчас. Дни в Яме текут лениво, вяло, словно мёд со дна банки. Времени тут будто и не существует. Оно не проникает сюда, оставаясь там, за горами, как грозовые тучи, застревая на вершинах.

Но странники шли быстро, уверенно, будто сами жили здесь и куда-то опаздывали. Мужчина прижимал к груди чёрную книжку, украшенную латунным крестом. Рюкзак за спиной у женщины смешно прыгал, пытаясь увидеть что там впереди. А впереди была дорога, протоптанная несколькими поколениями жителей аула. Дорога гнулась, кривилась, огибая оказавшийся на её пути тысячелетний валун, и тут же ныряла за холм. Тени путников то сужались, то росли, покачиваясь из стороны в сторону.

Странники решили постучаться в один из домов. Стучали они долго, настырно, будто пришли к себе, а их в дом не пускают. В соседнем дворе залаяла собака, вислоухая, небольшая, но с густым, пугающим рыком.

– Хэй ви, нэ стущите, – сзади послышался хрип, – Щерали дома нету, пастбища ушёл.

Это был Эшан-бобо, сухой, костлявый старик, но удивительно юркий для своего возраста. Впрочем, Эшан-бобо и сам точно не знал сколько ему лет, к тому же был глуховат и приходилось по несколько раз переспрашивать.

– Ассалам алейкум! – мужчина широко улыбнулся и пошел навстречу. – Мы к вам из города. Нам бы священника вашего сыскать.

Старик замешкался, удивившись приветствию европейца:

– Вай, мехмон 5 5 Гость , ва-алейкум ассалом. Вы говорите на нашем языке, баракалла 6 6 Молодец .

Из соседнего дома на лай собаки вышел грузный человек в сапогах и чапане. Его вислые усы болтались, как уши собаки. Редко моргающие жабьи глаза выражали удивление:

– Вы кто такие? Что вам надо? – крикнул он чужеземцам прямо с порога.

– Эта гости из шахара 7 7 Город , Тошмат, – вмешался старик. – Ты Олопар своего успокой, надоел, шайтан.

– Эээ онангни сани 8 8 Мать твою , – сквозь зубы выругался Тошмат, нашёл камешек и швырнул его в собаку, угодив прямо в живот. Та взвизгнула, заскулила и скрылась в своей конуре.

Тошмат подошёл к ним, осмотрел гостей с ног до головы, задержал взгляд на девушке:

– Так кто вы такие? – повторил он, не отводя взгляд от девушки.

– Мы из международной организации, изучаем потребности отдаленных селений. Меня зовут – Всеволод. Эта – сестра Мария. Вы не скажете, как найти священника в Вашем ауле?

– Священника? – удивился Тошмат. – Муллу что-ли?

– Ну да, муллу.

– Так у нас муллы никогда и не было. Если кто помрёт – едем в соседний аул за имамом.