Ильяс Есенберлин - Хан Кене

— Казахские ханы когда-то четвертую часть подвластного им народа всегда держали на конях, ибо казах и воин — это одно и то же! — сказал Кенесары. — Чтобы не стать для врагов заманчивой добычей, мы должны брать с них пример и из миллиона подвластного нам населения держать на коне хоть двадцать тысяч человек…

Никто не выступил против этого, и Кенесары получил двадцатитысячное войско…

Другой пункт решения был о снабжении войска продовольствием и воинскими припасами. Ханский совет решил собирать особый налог, который делился на две части: зякет — на скот и ущур — на урожай. Имеющие до сорока голов скота не облагались этим видом налога. Те, кто владел большим количеством скота, платили налог в возрастающей степени. Сеющие же пшеницу обязаны были сдавать десятую часть урожая.

По этому поводу возникли разногласия. Кенесары потребовал, чтобы часть казахов на берегах Тургая, Иргиза, Сырдарьи, Сарысу, Или и многочисленных степных озер обязательно занялись земледелием. Дело в том, что все оренбургские военные губернаторы, граф Сухотелен, граф Перовский, Обручев — были против приобщения степных народов к земледелию, считая это непроизводительным и невыгодным для империи делом. В своем докладе военному министру генерал Обручев писал: «Мой предшественник генерал-адъютант Перовский был ревностным противником того, чтобы киргизы занимались земледелием и перешли на оседлый образ жизни. При этом он преследовал цель, чтобы оные, вместо собственного производства зерна, покупали хлеб у нас и тем самым были постоянно зависимы от России».

Исходя из этих соображений, граф Сухотелен, а за ним и Перовский старались ликвидировать казахские оседлые аулы, появившиеся рядом с русскими селениями на территории военного губернаторства. Но Кенесары необходим был хлеб для войска, и он решил поддержать земледельцев..

Налоги в казахских аулах для царя или кокандского хана собирали обычно бии и вожди родов. Отныне предложено было собирать их специальным есаулам Кенесары, что сильно укрепляло ханскую власть.

Третий пункт решения посвящен судебным разбирательствам, которыми до сего времени занимались бии и аксакалы. Теперь же вопросами наследования, барымты и другими тяжбами могли заниматься лишь люди, утвержденные ханом, а межродовые споры разрешал сам Кенесары.

Споры же между казахами, подчиненными Кенесары, и теми, кто жил на территории султанов-правителей, разрешали ага-султаны. Кенесары явно не хотел иметь серьезных разногласий даже с ними, во всяком случае с некоторыми из них. Особенно остро закон был направлен против грабежа скота — барымты, которая в корне разрушала единство родов и племен. Понимая, что большинство его войска так или иначе из простонародья, Кенесары настоял на некотором облегчении участи рабов. За убийство раба хоть штраф стали взимать…

А четвертый пункт решения в какой-то степени упорядочивал торговлю. Если раньше его джигиты попросту нападали на караваны и грабили их, то теперь, по примеру других государств, решено было облагать их пошлинами за прохождение через степь и охрану в пути. Но пошлина была не одинакова и зависела от отношения государства или рода, которому принадлежал караван, к самому Кенесары.

Ханский совет решил прекратить по всей линии необоснованные стычки с русскими поселками, а закупки зерна в них и торговые операции с Хивой и Бухарой разрешить производить только ханским чиновникам. Добившись всего, что он хотел, Кенесары вырвал у вождей примкнувших к нему родов и племен еще одно важное для себя право, касавшееся ханского совета. Если во времена Нуралы — сына Абулхаира — хан без согласия своего совета не мог решать важных вопросов, то Кенесары обязывался лишь советоваться с ним. После принятия решения самим ханом оно становилось законом. Велений Кенесары нужно было слушаться беспрекословно…

Через неделю Кенесары возвратился в ставку на реке Кара-Тургай. Вскоре туда начали съезжаться батыры-мынбаши со своими джигитами. Началось обучение по новому закону…

Сосредоточив в своих руках власть, Кенесары немедленно начал совершать жестокие набеги на враждебные и колебляющиеся аулы. Не трогая пока оренбургских крепостей и селений, он непрерывно тревожил Сибирскую линию, с которой считал себя в состоянии войны. С каждым днем увеличивалось количество жертв с обеих сторон.

В начале лета Кенесары осуществил давно замышляемое нападение на аулы рода жаппас, которые только что успели переехать на летовку к Тургаю. Султана Алтынбая Кенесары волочил несколько верст привязанным к конскому хвосту, а двух его дочерей отдал в жены простым сарбазам, отличившимся при этом набеге. Вскоре Алтынбай умер, завещая своему внучатому племяннику Жангабылу, чтобы тот отомстил сыновьям Касыма-тюре за поругание…

Хранивший в душе вражду к Кенесары, хорунжий Жангабыл начал искать пути к отмщению. Собственных сил у него не хватало для нападения на аулы Кенесары, и он много раз наведывался к новому оренбургскому начальству с просьбой о помощи. Однако военный губернатор не считал пока возможным начинать военные действия из-за какого-то Алтынбая и велел ждать. Он готовился к широким военным действиям против Кенесары в будущем и не хотел пока раскрывать свои планы. Чтобы обмануть бдительность мятежников, он даже улучшил содержание старшей жены Кенесары — Кунимжан, а детей его определили в русскую школу…

В эти дни случайно погиб беглый солдат Гаврилов. Он поехал с Кара-Улеком на заготовку дров и попал под рухнувшее дерево. Шейные позвонки его были раздроблены. Кенесары сам участвовал в его похоронах. Покойника завернули в белый саван и опустили в могилу с завидной торжественностью…

Так наступил кровавый 1843 год. В самом начале его по всей степи прокатился недобрый слух о снятии с должности оренбургского генерала Генса. Его заменили генералом Лодыженским. Эту весть привезла Кенесары сама Алтыншаш, со слезами распрощавшаяся с добрым Генсом…

Только Кумис не вернулась в степь. Заслужив добросовестной работой доверие и уважение семьи генерала Генса, она уехала вместе с ней в Петербург. Ей не хотелось возвращаться к своим после совершенного над ней надругательства. Впоследствии ее влияние было одной из причин снятия с должности султана-правителя Акмолинского округа Конур-Кульджи Кудаймендина…

В 1843 году — в год зайца, 27 числа месяца маусым — июня, царь Николай I приказал оренбургскому военному губернатору отрядить широкую карательную экспедицию против мятежного султана, покрыв ее издержки за счет подворного налога на месте. За тот же счет подтверждалась выплата премии в размере трех тысяч рублей за голову самого Кенесары…