Мария Шлёмина - Утраченное наследие

– Ну а если ты все-таки ошибаешься? Может, я уговорю его хотя бы выделить деньги на перенос дома в целости и сохранности на другой участок. Тоже где-нибудь в центре. В конце концов, наверняка его стройка на этих старинных улицах вызовет общественное недовольство. А тут будет чем прикрыться: бизнесмен не просто построил новый объект в историческом центре, он еще и позаботился о памятнике архитектуры… – настаивал Григорий.

– Ну, не знаю… – задумчиво произнес Андрей. – Если только он сам собирается через год баллотироваться на выборах в мэры. Может, тогда он и зацепится за твою идею… Опять же, смотря как ее преподнести…

Гриша выпрямился на стуле:

– А это хорошая идея, друг! Уже вижу заголовки газет: «Господин Муранов – новый мэр города С.» Ведь если толкнуть ему эту твою мысль всерьез… Кто знает, а?..

– Ну, хорошо, хорошо, – замахал руками Андрей, – предположим, что ты уговоришь его встретиться с тобой и выслушать. Предположим, что получится этот вариант с переносом дома… Хотя это бред! Не будет он с этим возиться! Ну давай рассуждать! Дом старый, может развалиться. И наверняка твоей Софье Ильиничне важно, чтобы он стоял на своем теперешнем месте. Старушку удар хватит, когда она только представит физический перенос дома, – Андрей чудаковато почесал затылок и, улыбаясь, добавил: – А вдруг у нее под домом еще какой-нибудь ход в подземное царство или… бункер Сталина?

Гриша шутку не оценил и только снова нахмурился:

– Она говорила, что ей важно сохранить дом на его исторической земле… Но если ничего другого не останется!..

– Расскажи про третий вариант! – попросил Андрей.

Гриша посмотрел на друга грустно, словно сам понимал, что последний вариант самый трудный, но, может быть, единственный реалистичный.

– Официальная борьба…

– То есть? Что за кодовое название? Гм, – хмыкнул Андрей, – звучит прям как «план «Барбаросса».

– «Официальная борьба» означает, что нужно действовать через государственные инстанции, писать жалобы, заявления и так далее в «Росохранкультуру», например… в генеральную прокуратуру… – пояснил Григорий, – то есть…

Андрей продолжил за него:

– Нудно, долго и малоэффективно… Ты же понимаешь, сколько времени уйдет на официальную переписку с этой «Росохран…», или как ее там… И потом, они же могут ответить тебе просто, что у дома нет статуса памятника архитектуры? Я правильно понимаю? Ты юрист, объясни мне!

– Здесь ты прав, – ответил Гриша, – по-хорошему, надо запускать сначала письма о внесении здания в охранный реестр и о присвоении статуса памятника. Но это еще больше затянет время…

– Ну а что если начать все-таки это делать, а тем временем подключить общественность, которая, как ты сам сказал, осудит Муранова за снос этого дома? – предложил Андрей.

– Каким образом это сделать, чтобы не раскрыть себя? – Гриша покраснел. – Ты же понимаешь, дело не в том, что я боюсь потерять работу! Я боюсь, что меня уволят раньше, чем я смогу помочь Софье Ильиничне.

– Не оправдывайся ты, – серьезно ответил друг, – конечно, понимаю. Надо подключить людей, которые ничем не рискуют в этой ситуации.

– Но еще надо найти таких людей, учитывая, что схватка предстоит с администрацией и главой города…

– Ищи скандальных журналистов, кто не прочь сделать карьеру на разборках с властью города! – Андрей задумался на секунду и добавил: – Гриня, ты же учился в госуниверситете. Вы же, гуманитарии, все болтаете много. Вспоминай, с кем общался с журфака в студенческие годы!..

Гриша подумал и вдруг просветлел в улыбке…

– Ты же его не любишь…

– Что я, девочка, что ли, чтоб его любить!.. – проворчал Андрей.

– Идея-то отличная, друг! – сказал Григорий и тут же вскочил со стула. Но вернулся, чтобы похлопать Андрея по плечу.

Андрей сделал озабоченное лицо.

– Гриш, только не вздумай все-таки говорить с Мурановым или тем более мэром! Потом первым, на кого подумают в случае общественного резонанса, будешь ты!

– Ты опять прав! Прав… – ободрившись теперь, отвечал Гриша уже на выходе из коморки.

– И этому своему корреспонденту порекомендуй действовать не суетясь и аккуратно, чтоб не выдать тебя!

Григорий кивнул:

– Время еще есть… Я надеюсь…

Он быстро спустился пешком по лестнице, которую редко использовали, ввиду наличия лифта, и уже надеялся так и уйти из здания никем не замеченным, но на улице столкнулся с Юленькой.

– Привет, Гриша! – весело сказала девушка. – Ты чего такой задумчивый? Опять Анатолий Валентинович «хвалил»?

Гриша буркнул в ответ:

– Привет, Юль!

Он хотел было пройти мимо, не отвечая на язвительный вопрос, но девушка схватила его за рукав. Он обернулся в недоумении. Гриша был действительно весь в своих мыслях, поэтому почти рявкнул на нее:

– Юля, ну чего тебе?

– Фу, какой ты агрессивный, Серов, – обиженно сказала девушка. Но тут же лицо ее снова просветлело. Она улыбнулась и широко распахнула большие синие глаза с пушистыми ресницами.

– Гриша, возьми меня с собой!

– Зачем? – удивился он.

– Ну возьми!.. Лето… Так не хочется в душном офисе сидеть… Я хоть немного покатаюсь с тобой. А мешать я не буду, может, даже помогу тебе чем-нибудь, – и Юленька улыбнулась, как ребенок, который знает, что ему не откажут.

Гриша даже растерялся:

– А если Круглов тебя потеряет?

– А мы скажем, что я тебе помогаю, – с готовностью ответила девушка. – Он тебе сейчас ни в чем отказать не смеет.

Григорий нахмурился…

– Глупости какие… Да я сам не знаю, Юля, куда сейчас поеду.

Девушка обошла его, как ласковая кошка вокруг хозяина, потом взяла под руку и потащила в сторону авто:

– Вот и замечательно, Григорий Александрович, что не знаете. Потому что время уже почти обеденное. Значит, пора перекусить где-нибудь… На набережной, например…

Гриша рассеянно смотрел на девушку с высоты своего значительного роста и вяло шел к машине, увлекаемый ею. Юля продолжала мурлыкать что-то и настойчиво тянуть его на парковку.

Через пару минут они уже ехали вместе обедать в сторону Волги. Григорий злился и никак не мог понять, почему он поддался на ее уговоры…

Над Волгой плыли легкие облака. Когда солнце пронизывало их своими лучами, они становились сизыми. В городе было душно, а у воды хорошо. Река бежала спокойно и блестела, как волшебная лента. По набережной изредка прогуливались люди. В многочисленных кафе играла музыка, но большинство из них пустовало сейчас. Рабочий день был в разгаре, и до обеденного перерыва на самом деле было еще далеко.

Гриша и Юленька прошли мимо фонтанов и выбрали кафе рядом с ними, потому что от взлетающих вверх струй веяло дополнительной прохладой. К паре быстро подошел парень – работник кафе и, поздоровавшись, оставил меню. Пока Юля изучала его, Гриша курил и раздраженно смотрел на свою неожиданную спутницу. Она мешала ему. Гриша не хотел даже делать звонки при ком-то из коллег, потому не появлялся в кабинете. А при вертлявом секретаре Круглова, какой он знал Юлю, тем более не мог ничего делать.