Мзия Ратиани - Горцы. Роман. I—II том

– У грузинского старца князя Илико Геловани в заложниках вот уже больше двух лет находится чеченский мальчик. Отец мальчика в драке убил сына старого князя, но он в отместку убил, зарубив саблей, чеченца. В попытке убежать погибла жена убитого им чеченца, ее мертвой нашли недалеко от перевала Бурунташ. Оставшегося в живых мальчика князь удерживает в заложниках. Во все времена кавказцы не воевали с женщинами и детьми. Я пришел за мальчиком. Его надо вернуть в свое гнездо, в свой род, к своим близким.

Хотя внешне абрек оставался спокойным, его блестевшие в гневе глаза и бегающие по скулам желваки свидетельствовали о его решительности.

– Я знаю эту историю, и мне говорили, что князь Ратиани занимается этим вопросом. Этот некогда сильный княжеский род Геловани сегодня ослаб, но чувства собственного достоинства он не потерял. Хотя, по правде сказать, Илико закрылся у себя дома, и что у него теперь в голове, знает один господь. – размышлял вслух хозяин дома.

– Татархан, этот чеченец мне как брат. Когда в моей жизни связи, власть, деньги не помогают, тогда у меня остается лишь один безупречно разрешающий споры абрек Кута. Могу тебе смело сказать, что он заберет мальчика живым или мертвым. И я не завидую тому, кто станет на его пути. Примени свой авторитет, влияние, ибо без мальчика мы уйти не можем! – карачаевский князь хотел, чтобы Татархан понял значимость их приезда.

В это время в зал, где они сидели, прибежал работник дома и сообщил, что приехал брат Татархана.

– Пригласи его к нам, пусть присоединится к нашей беседе. – попросил хозяин дома. Прошло немного времени, и в комнату, где сидели Татархан и его гости, вошел человек в военной форме в звании майора, его звали Джансуг, у русских он был записан как Георгий. Он быстро направился к сидящим за столом. Кивнув брату, он радостно подал руку карачаевцу:

– Ну что, князь, как вы там поживаете? На этот раз я точно заеду к тебе. – улыбался он, затем подал руку Куте.

– Знакомься Джансуг, мой близкий друг из Чечни! – продолжал улыбаться радующийся встрече Ислам. Джансуг присел рядом с братом. Братья Дадешкелиани сидели напротив своих гостей. Ислам и Татархан расспрашивали офицера о его делах, службе. Он отвечал, но исподлобья разглядывал чеченца, сидевшего и думавшего о чем-то своем, не мешая друзьям общаться. В какой-то миг офицер вскочил, и рука его легла на кобуру нагана, висевшего на поясе:

– Да это Кута, чтоб мне сдохнуть! – не сводил он взгляд с чеченца, который и не шелохнулся, как будто сказанное им его и не касалось.

– Какой Кута? – с недоумением посмотрел Татархан на брата.

– Чеченский абрек Кута! – кричал Джансуг, рассерженный непониманием своего брата.

– Так ты его знаешь? – удивленно посмотрел Татархан на брата.

– А кто его не знает?! – усмехнулся, вдруг успокоившись, офицер. – Я его, к своему стыду, не знаю… – вспомнив о чем-то, князь вновь стал внимательно разглядывать чеченца. – С момента, как вошел сюда, я думаю, откуда знаю его… – улыбаясь, офицер вышел из-за стола и направился к гостям. Присев рядом с абреком, он подал ему руку. – Во Владикавказе, в Грозной крепости, везде твои фотографии, и назначена большая награда за твою голову. – не отпуская, тряс он руку чеченца. – Тебя русские боятся, но много горцев-служащих уважают тебя и если сегодня ты в доме моего брата, значит с сегодняшнего дня ты для меня тоже и друг и гость.

– Ну вот, теперь мы все знаем друг о друге всё. – засмеялся до сих пор молчавший карачаевский князь. Собравшиеся вновь обсудили цель приезда Куты.

– Ислам, ты наш друг. Наш отец Тенгиз дружил с твоим отцом. Отныне нашим другом станет и чеченец Кута. Какие бы деньги не требовались для выкупа мальчика, мы заплатим. – братья Дадешкелиани удовлетворенно посмотрели друг на друга. – Я завтра же поеду к князю Геловани и переговорю условия освобождения мальчика. – довел до своих гостей свое решение Татархан, глядя на гостей.

Утро было теплое, но полуденная жара была ожидаема. В Сванетии весна наступила раньше, чем за Кавказским хребтом. Во дворе князя распустились пышные цветы в клумбах, а среди гущи зелени листьев, на ветках деревьев пробивались первые почки. К Геловани решили все поехать вместе.

Князь Дадешкелиани со своей свитой и с гостями подъехал к воротам Илико. Ворота открылись быстро, как будто здесь действительно ждали гостей. Издалека видно было сидящего за столом, находящимся во дворе дома рядом с лестницей, старого князя. Видно было, что старый князь был занят своими мыслями. Гости сошли на улице с коней, вошли во двор усадьбы и направились к князю. Увидев вошедших во двор людей, старец медленно встал, отложил в сторону кинжал, с которым он возился, и вышел из-за стола.

– Приветствую тебя, дорогой Илико! – выйдя вперед, протянул руку, здороваясь с ним Татархан. Поздоровался с князем и Ислам. Кута кивнул, но руки не подал. Грузин их обвел взглядом и рукой показал на стол, приглашая их рассесться:

– Что тебя привело ко мне, Татархан, чем могу помочь тебе? – смотря ему в глаза и пытаясь что-то прочитать, проговорил старый князь.

– Уважаемый Илико! Со мною, мои друзья: князь карачаевский – Ислам Крымшамхалов, и чеченец – абрек Кута. – показал на них Татархан.

– Я знал его отца, – посмотрел грузин на Ислама, – мы с ним ладили, дружили. А про абрека наслышан. – устало опустил он голову.

– Илико, ты знаешь, зачем мы у тебя. Назначь свою цену, и мы закроем эту тему и заберем мальчика с собой. Его надо вернуть на свою родину, с детьми не воюют! – не сводил Татархан глаза со старого князя.

– Я давно говорил, нет у меня мальчика. Можете даже проверить! – посмотрел он на чеченца. Было понятно, что мальчика они не получат. Гости встали. Кута направился в сторону улицы со двора, но сделав несколько шагов, он остановился и оглянулся назад:

– Это наша не последняя встреча! Другая встреча скажет свое последнее слово…

– В моем доме, ты мне еще и угрожаешь? Как ты смеешь..?

– Это ты, князь, нарушаешь этикет гор! Это ты, князь, воюешь с женщинами и детьми, и ведешь себя так, как не подобает княжескому роду. Хотя, этот княжеский титул для меня ничего не говорит, я сужу людей по их поступкам и делам! – Кута, еще раз, оглядел старого князя с головы до ног, и больше не оглядываясь назад, покинул его двор. Татархан и Ислам попрощались со старцем и вслед за чеченцем вышли на улицу, где поджидали их кони.

Кута прекрасно понимал, что и право гостя – не дает ему право быть резким в чужом для него доме. Тем более, когда его привели туда его друзья, исключительно для него важному делу – вопросу: чести его народа, и жизни чеченского ребенка! Он пытался быть максимально сдержанным, чтобы не усугубить и не подвергать жизнь мальчика к риску. Но, и сама ситуация была не из рядовых, где гость и хозяин встречаются ради взаимных симпатий и вежливости…