Янина Дикаева - Серебряный след

Хайрулла достаточно радушно встретил своего старого недруга Вассо.

– Это тебе спасибо за то, что я не устаю ею любоваться – рассмеялся он, приветствуя гостя.

– Мне-то за что? – в недоумении поднял бровь Вассо.

– Как за что? Если бы не наши с тобой перепалки, не стала бы Муъминат моей женой. Назло тебе ведь украл, – снова пошутил Хайрулла.

Вассо рассмеялся:

– Да ладно тебе. Кто старое помянет, тому глаз вон, —говорят в народе, – также отшутился Вассо…

В ту пору красавица Муъминат мало кого оставляла равнодушным, если не считать жестокосердного Хайруллу. Он знал, что к Муъминат сватаются не только с шаройских аулов, но и с Дагестана. Все это вызывало у него лишь усмешку, но почему-то всегда, когда речь заходила о ней, сердце сильнее стучало.

Одним летним вечером Хайрулла случайно заметил знакомую фигуру Вассо у родника, который преградил путь Муъминат, возвращающейся с кувшином в руках. Вассо заметил на себе взгляд Хайруллы и отошел, а девушка своей обычной горделивой поступью прошла мимо обоих, бормоча себе под нос слова недовольства.

– За водой к роднику уже нельзя прийти! Cовсем обнаглели, – прошептала она.

Хайруллу сильно задело поведение Вассо. – Никуда не годится! Мало того, что вечно сует нос в дела Шароя, еще и первую красавицу захотел. Нееееет… друг мой, так дело не пойдет – решил для себя Хайрулла.

– Вассо, удивляешь! Каким ветром к роднику-то принесло тебя? – усмехнулся Хайрулла.

– А то ты не знаешь? Весь Шарой знает, а ты не знаешь? Муъминат я вашу люблю. Зацепила она мое сердце не на шутку. Женюсь на ней.

– А если откажет? Что-то кисло она тебя встретила, – ухмыльнулся по привычке Хайрулла.

– Это тебя увидев смутилась. А если даже и откажет, то сворую. Хайрулла нахмурился.

– С каких это пор так легко чеченок воровать начали грузины?

– А с тех, с каких начали аварцы. У них не отобрали, у грузинского князя подавно не отберете, – съязвил Вассо. И, не дожидаясь ответа Хайруллы, ускакал, вскочив на коня.

Хайруллу выходка грузина возмутила не на шутку. – Аварцами еще упрекнул! А ведь отбирали, людей с обоих сторон поубивали… все равно не отдали… а может сама не пришла… вертихвостка… правильно отец ее отдалил. Вообще уважаю Магомед-Мирзу… железный человек – эти и подобные мысли пчелиным роем закружили в голове мужчины.

Домой он в тот вечер пришел поздно, уставший, голодный, измотанный рабочими делами и суетой. Аул маленький, и ему приходилось вмешиваться в даже самые незначительные бытовые проблемы сельчан. Двор был убран, а из окон доносился вкусный запах. Это значило, что снова пришла единственная сестра Написат. На душе Хайруллы стало тепло.

Написат была дочерью его отца от другого брака, намного старше него. Она очень трепетно любила своего брата, будто старалась возместить ему всю неиспытанную им любовь отца, которому по воле судьбы он не смог даже посмотреть в глаза. Написат была единственной нитью, которая связывала его с ушедшим из жизни отцом. Хайрулла это понимал и очень уважал и любил сестру. Да и было за что. Написат часто прибегала даже к его матери, помогала по дому, а после ее смерти старалась не оставлять Хайруллу в одиночестве. Он знал, что ей это дается сложно, ведь она была связана рутиной семейной жизни, и ему бывало неловко, что ей приходится разрываться между ним и своей семьей.

– Написат! Ты снова здесь? Я же говорил, что не нужно так часто приходить! Я знаю, что тебе тяжело, не нагружай себя. Не повезло тебе, честное слово, с братом. Мне бы опорой тебе быть, а тебе вон приходится как за дитем малым за мной смотреть… ээээх… не умею я общий язык с этой жизнью поганой найти, – начал снова сетовать Хайрулла.

– О Аллах! Опять ты за свое! Сколько раз просила не говорить так! Дела, которые я здесь делаю, мне не в тягость, это ведь мой отчий дом. Пусть отец и рано ушел из жизни, но в этом доме я ощущаю его тепло. Мне бы племянников… тогда вообще бы счастливей меня никого бы не было, – всхлипнула Написат. Женщина редко заводила разговор с братом о семье. Неловко бывало. Не решалась. Боялась его сурового характера. Даже сама не поняла, как сейчас это выскочило с языка.

Хайрулла даже не услышал, о чем говорила сестра. Тысячи мыслей, предположений, решений просто сжали в тиски его голову. Перед глазами пробегал образ Вассо с его наглой усмешкой, брошенной в адрес целого аула. И она, образ которой почему-то в последнее время все чаще вставал перед его глазами. Ее красота была слишком совершенна, чтобы воспринимать ее равнодушно, и она раздражала, ровно как и восхищала.

Хайрулла замечал ее, но не хотел даже признаться самому себе, что постепенно именно эта женщина среди десяток и сотен других не побоялась встать на извилистую дорогу, ведущую к его сердцу. Она и раньше очень часто блуждала в его мыслях, но страх ее утраты он ощутил именно сейчас. Злость пробирала все тело. И в эти секунды, секунды неудержимой злости на весь мир, он и принял самое важное решение в своей жизни…

Не прошло и двух дней как весь Шарой гудел о шокирующей новости. Хайрулла похитил по горским обычаям первую красавицу Муъминат. Весть донеслась и до районного руководства.

– Эти дикари совсем обнаглели! Никакой разницы между ними нет, что умный, что дурак, что молодой, что старый – все одинаковые! Когда мы сможем выбить из них эту дурь??? – стучал кулаком по столу глава района.

Муъминат до конца не могла поверить, что с ней произошло, пока не оказалась в окружении родственников Хайруллы, в его доме. Девушка не могла никак понять, почему именно этот человек заставляет ее насильно становиться его женой. Он, который даже не удостоил ее случайным взглядом, о котором в глубине своей беспокойной души она мечтала.

Муъминат металась из угла в угол, с криком подбегала к закрытой двери и стучала в нее, сжав свои худые пальцы в маленький кулак, однако девушку никто не слышал.

– Каково сейчас матери, что скажет отец, родственники? Обязательно обвинят ее, также как обвинили старшую сестру, а ведь они обе ни в чем и ни перед кем не виноваты! За что же так жестоко обходится с ними судьба? – тысячи мыслей витали в ее голове.

Муъминат резко отдернула занавеску с маленького окна. Злоба и ненависть переполняли ее сердце. От частого дыхания приподнималась грудь, по которой были раскинуты черные, как смоль, волосы.

– Нет уж! Не на ту нарвался! К черту его имя, характер и прочие достоинства! Умру, но не останусь, слышите, не останусь! – крикнула девушка и, схватившись обеими руками за щеколду, с шумом открыла окно. Холодный осенний ветер ворвался в комнату и остудил горячее от слез лицо Муъминат. Девушка полной грудью вдохнула приятный свежий воздух. Она окинула взглядом двор. Сквозь надвигающиеся сумерки Муъминат разглядела силуэты десяток с лишним военных мужчин, среди которых она сразу узнала статную фигуру грузинского князя Вассо. Она глазами искала отца. Магомед-Мирза стоял поодаль от мужчин, но тем не менее девушка заметила его.