Людмила Кулагина - Память. Часть 3

– Наверняка, они будут стремиться захватить Киев. Значит пройдут через Житомирскую область, именно она стоит на пути. – Агент явно была знакома с досье Шлинчака, и тоже заметила состояние парня.

– Наш малыш загрустил! – надула губки девушка. – Что же вы такой непонятливый? – обратилась она к Андрею. – Голубкам нужно побыть наедине. Ступайте! Ступайте!

Андрей вышел на улицу. Прохаживаясь под окнами кофейни, словно невзначай, оглядел всю улицу, благо, солнце светило в витрину, превращая её в зеркало. Лили в это время проводила психологическую и идейную обработку, обращаясь к чувству патриотизма Семёна. Видимо она была большим профессионалом. Вернувшись, Андрей увидел вместо размякшего и расстроенного мальчика, погружённого в воспоминания, сосредоточенного и решительно настроенного бойца, готового сражаться за Родину, за благополучие своих близких.

– Да, я понимаю, что моя семья не будет счастлива, если снова начнётся война, её жизни будет угрожать опасность. Да, я готов сражаться за…– патриотично воскликнул юноша, но Лили предусмотрительно закрыла его рот поцелуем.

– Дурашка, за меня не надо сражаться! Я уже вся твоя!

Семён скривился от неожиданной ласки. Но в этот момент официант принёс завтрак. Свежий хлеб, яичница, булочки с корицей, кофе. Всё это издавало умопомрачительный аромат. Аппетит легко вернулся к нему. Три месяца плаванья они питались исключительно морепродуктами и ни разу не ели досыта. А тут такой праздник для живота! Семёна, съевшего три порции, пришлось с силой оттаскивать от стола.

– Милый, боюсь, что твой животик лопнет! Пойдём погуляем, а потом снова вернёмся сюда! – уговаривала Лили Семёна, запихивавшего в рот очередную булочку. – мне нужно рассказать вам о политической обстановке. Если не хочешь, чтобы я всё время тебя обнимала, придётся выйти.

Довод подействовал.

Они поднимались по винтовой лестнице Галатской башни.

«Шестьдесят семь метров в высоту. Построена она была в четырнадцатом веке генуэзцами, которые захватили этот район у византийцев. Основали здесь поселение и начали возводить оборонительные сооружения. Башня находится на вершине высокого холма. Возвышается над уровнем моря на 140 метров. В период правления султана Мурада третьего здесь была обсерватория. А в семнадцатом веке башня послужила отправной точкой для одного из самых первых полётов. Учёный Ахмет Челеби соорудил крылья, спрыгнул с башни, перелетел через Босфор и благополучно приземлился в азиатской части города.»

Это всё скороговоркой рассказала Лили, пока они поднимались. Говорить о деле она всё равно пока не могла, так как вокруг были стены, а у стен бывают уши. А терять время зря она не привыкла.

О делах начала рассказывать, лишь когда вышли на смотровую площадку. Здесь ветер свистел так, что подслушать что-то было невозможно. Но Семён не мог её слушать. Перехватило дыхание. И вовсе не из-за ветра. Великолепная панорама открылась его взгляду. Босфор – самый узкий пролив между континентами сверкал и искрился перед глазами, деля сушу на две огромных части: Европу и Азию. Осознать этот факт было трудно. Два разных континента выглядят с этой точки просто как два берега реки. А вот великолепие Стамбула оценить было можно. Он расстилался до горизонта, скреплённый несколькими мостами, перекинутыми через Золотой рог и Босфор, которые не позволяли распасться городу на отдельные части. И это не просто визуальный образ. Это реальная функция данных магистралей. Большие корабли и маленькие судёнышки скользили по воде, делая свои стежки по ткани города, тоже сшивая разрезанный водными артериями поселения в единое городское пространство.

Пока Семён наслаждался видами, Лилия рассказывала о последних событиях. А их за прошедшие месяцы произошло очень много. Иногда история сжимает время, и изменения происходят настолько стремительно, что счёт идёт даже не на месяцы, на дни.

– И гражданские и военные беженцы живут, в основном, на Принцевых островах. – говорила девушка, показывая рукой в сторону мраморного моря.

– Это отдельное поселение? – уточнил Андрей.

– Нет. Это район Стамбула. Он состоит из четырёх больших островов и пяти маленьких.

– Как туда можно добраться?

– Это совсем недалеко от азиатского берега Стамбула. Туда ходят паромы от пристани Кабаташ на европейской части и Бостанжи на азиатской.

– Нам нужно будет поселиться там? – поинтересовался Андрей.

– Не думаю. Люди там живут в ужасных условиях. Мало того, что они испытывают физические лишения, они ещё и политически совершенно бесправны.

– Что значит бесправны? – включился в разговор Семён, налюбовавшись видами.

– Россия лишила иммигрантов Российского гражданства.

– Как же они живут без документов? – удивился Семён.

– В Лиге Наций есть человек, который занимается делами русских беженцев – Фритьоф Нансен. Благодаря ему появились паспорта для беженцев из России, которые называют нансеновскими.

– А что такое лига наций? – спросил любопытный Семён – находка для любого педагога. Ему интересно всё.

– Это международная организация, созданная в рамках Версальского соглашения.

– Зачем?

– Чтобы мирно улаживать споры между государствами, вести дипломатические переговоры, предотвращать военные действия, и вообще, улучшать жизнь на планете.

– Здорово! – восхитился Семён. – Значит войн больше не будет?

– Твоими бы устами да мёд пить, – иронично заметил Андрей. Действительно, как ещё может выразить мысль немец, как ни русской поговоркой.

– Семён, ты меня сбиваешь с мысли! – рассердилась Лили. Так вот беженцев сейчас в Стамбуле около 200 тысяч человек.

– Чем они все здесь занимаются? – последовал следующий вопрос от любознательного ученика.

– О! Русские всегда найдут чем заняться! – засмеялась Лили.

– Они сделали что-то необыкновенное?

– Конечно.

– Что же?

– Ну, например открыли совместные пляжи для мужчин и женщин!

– Самая необходимая вещь во время войны! – к этому факту, кроме как с иронией, действительно нельзя было отнестись.

– Ещё открыли детективное агентство, студии фотографии и живописи, рестораны, цветочные магазины. Семья Смирновых управляет в Стамбуле своим водочным заводом.

– Браво русским! Пляжи, водка! – продолжил иронизировать Андрей.

– Не смешно, Андрей. Большая часть русских лишилась своего имущества во время гражданской войны в России. Многие были вынуждены продавать на улицах Стамбула свои драгоценности и картины, которые удалось вывезти из охваченной беспорядками страны. Они кормятся подаяниями от солдат оккупационных сил и живут в лагерях, развернутых в различных районах города. А на православном кладбище Шишли лежат русские графы и графини.