Александр Теущаков - Путь «Черной молнии». Книга 1. Новая версия

Мужчины вышли на крыльцо и через минуту в доме раздались два хлопка, затем вышел Макар и, дунув в ствол нагана, с презрением сказал:

– Еще одна падаль прекратила существовать. Поспешим друзья, пока активисты головы не подняли, а то и их придется успокоить.

На следующий день в Михеевку прислали две машины с красноармейцами и снова прочесали все окрестности. Целую неделю бродили по тайге бойцы и охотники, выискивая мстителей. Не обнаружив следов, военные покинули деревню, но дополнительно усилили охрану управления колхозом за счет комсомольцев-активистов.

В середине ноября в Михеевку из Томска вернулся Михаил Коростылев, его выпустили из тюрьмы, следователь не нашел в его деле состава преступления и прокурор подписал документ об его освобождении. Михеев и Мирошников были удовлетворены работой Романова, он не только снабжал их ценной информацией, но и помог освободить Михаила Коростылева.

После того, как Михаила с отцом арестовали его жена Лукерья, испугавшись последствий, уехала к родне на север Томской области. Больше Михаил ее не видел. Сын Михаила, Степан, к тому времени окончил училище в Новосибирске и со дня на день ждал призыва в армию.

По соседству с Коростылевыми жила молодая женщина – Дарья Семеновна. Михаил знал, что эта женщина давно была неравнодушна к нему, она тоже нравилась Михаилу, но он не мог оставить семью. Дарья очень обрадовалась возвращению Михаила.

Отца своего Михаил так и не разыскал, в управлении лагерей сказали, что его отправили в Новосибирск, а затем в Нарым и там след Коростылева старшего прервался. А вот мама Михаила не досидела до конца пятилетнего срока и после трех лет, проведенных в лагере, умерла от сильной простуды.

Михаил часто виделся с членами «Черной молнии», помогая им одеждой, продуктами, он знал, кому был обязан жизнью, ведь самого сначала следователь подводил Михаила под тяжелую статью, по которой ему грозил расстрел. Мирошников даже предложил Михаилу вступить в их организацию и участвовать в акциях против Советской власти, но Михеев был категорически не согласен, Миша к тому времени собирался жениться на Дарье.

В окрестных и отдаленных деревнях и селах иногда происходили нападения на энкэвэдэшников, арестованных ими жителей отбивали с боем, и всегда «Черной молнии» удавалось уходить. Не все люди в то время были «прошиты» коммунистической пропагандой, многие просто молчали из боязни, быть арестованными, а другие охотно делились с членами «Черной молнии» обо всем, что намечала власть в селениях. Зимой приходилось больше отсиживаться в пещере, выдавали следы, но, как только начинался снег, мстители выходили на операцию.

Оставаться в пещере становилось опасно, и члены «Черной молнии» приняли решение, весной перебраться на Шиманское болото к Черному камню. В январе и феврале провели несколько вылазок и уничтожив в одной деревне участкового, отправившего своими доносами не одного односельчанина под расстрел. Были нападения на солдат НКВД, охраняющих районное управление в Топильниках. В феврале чекисты совместно с милицией и охотниками провели широкомасштабную операцию по поимке «Черной молнии». Теперь это название не было тайной для власти, повстанцы после проведения какой-либо акции оставляли белые лоскуты с изображением черной молнии.

Весной провокатор и доносчик Монитович решил посетить по делам Михеевку, после смерти председателя Паршина он съехал в Топильники. В тот роковой для него день он направился по реке Черной на санях. С помощью Коростылева Михаила «Черная молния» подстроила несчастный случай, будто Монитович провалился вместе с санями в большую полынью и утонул. Так организация рассчиталась с еще одним врагом за доносы.

Вскоре Михаил Коростылев женился на Дарье, и в январе следующего года у них родилась дочь, которую назвали Екатериной. Михаил как мог помогал организации, не только продуктами, но и важными сведениями, помогающими «Черной молнии» совершать возмездие и вовремя скрываться.

В конце 1938 года, репрессии в Томской и Новосибирской областях, резко пошли на спад. Видимо Сталинская свора, насытившись кровью русских, польских, латвийских, украинских граждан, решила переключиться на тех, кто осуществлял прежние репрессии. Сотни, тысячи сотрудников НКВД, занимавшихся фальсификацией дел, поднялись на Сталинский эшафот.

Овчинников, награжденный орденом Ленина за отличные показатели в борьбе с «врагами народа» в 1938 году был арестован. Трудно разобраться, кто помог власти с его разоблачением, но на стол начальству легли документы его кипучей деятельности в Прокопьевске, изобличающие капитана в помощи контртеррористическим элементам. Военным трибуналом войск НКВД Западно-Сибирского Военного округа 19—24 марта 1941 г. Овчинников осужден по ст. 58—10 ч. I и 193—17 б УК РСФСР к высшей мере наказания – расстрелу. 19 мая 1941 года, приговор приведен в исполнение 20 20 Архивно-следственное дело №28255—1941 года хранится в учетно-архивном отделе УКГБ при СМ СССР по Новосибирской области. .

Не обошел стороной суровый приговор Новикова и Романова, они были осуждены и расстреляны.

Горе коснулось многих людей, испытавших на себе всю тяжесть большого террора, но в основном каток репрессий НКВД в тяжелые годы в ЗСК прокатился по невинным людям. Сломаны были сотни тысяч судеб, но на этом Советская власть не остановилась: за одним потоком репрессий последовал другой, переламывая в кровавой мясорубке многие людские жизни.

Далеко вокруг раскинулась сибирская тайга, надежно укрыв повстанцев от репрессивных действий со стороны государства. Среди людей разошлись слухи, что «Черная молния» разыскивает только тех доносчиков, кто подло оговаривает невинных людей, которые в последствие попали в лапы «тройке» и были приговорены к расстрелу. Не обходили своим вниманием председателей, воров, расхищавших колхозное добро, наживавшихся за счет колхозников. На таких хапуг готовились документы и отправляли в органы. В скором времени председателя отправляли за решетку, но, если ему удалось выкрутиться, «Черная молния» наказывала сама.

Долгое время «Черная молния» будоражила представителей соввласти. Несколько раз прибывали военизированные подразделения НКВД и прочесывали тайгу, вплоть до болот, но дальше соваться не решались.

Через год «Черная молния» с помощью Михаила Коростылева сменила место и базировалась в дальней тайге, откуда продолжила делать вылазки в окрестные села и деревни, иногда она отмечалась в городах Томске и Новосибирске.

Органы госбезопасности догадывались, что им помогают местные жители, но даже сфабрикованные обвинения на людей не принесли должных результатов, организация оставалась неуловимой. Так продолжалось до начала лета 1941 года. После чего карающие действия со стороны таинственной организации прекратились. Война с Германией нарушила спокойствие граждан, основное мужское население Сибирского края было призвано сражаться с врагом.