Валерий Борисов - Децимация

С Петра тяжело было выдавить лишнее, и он совсем растерялся, не зная, что ответить.

– Луганск рядом, езжай и узнаешь, какая там власть.

Председатель укоризненно произнес:

– Товарищ, не увиливай от вопроса. Нам надо знать, какая власть у нас главная, и чьи приказы выполнять.

Петр осмотрелся и увидел, что на него глядят вопрошающие взгляды шахтеров, собравшихся для того, чтобы решить важнейший вопрос о власти, и решился ответить:

– В Луганске все рабочие поддерживают Советскую власть… Петроградскую, – уточнил он.

– А киевскую?

– О ней у нас не знают. Я тоже. Мы всегда были – Россия.

Председательствующему, видимо, не понравились слова Петра, и он снова напал на него:

– Так ваши же железнодорожники выступили против питерского правительства! Ваш же профсоюз против большевиков! А ты, товарищ, говоришь – весь Луганск за большевиков. Этого не может быть. За нами, социалистами, идет много рабочих, а крестьяне – все. Мы за революцию и поддерживаем питерское восстание. Но сейчас большевики, захватив власть, не хотят ее делить ни с одной партией. Правильно ли это? Мы тоже, как большевики, сидели при царе в тюрьмах, пухли от голода в ссылках. Поэтому наша партия должна войти в новое правительство. Вот вы все знаете, что в Лутугино мы, социалисты, помогли вам, шахтерам, создать общественные огороды, чтобы сегодня ваши семьи не умирали от голода. А могли это сделать большевики? Нет. Они сильны только на митингах кричать да призывать все разрушать. А мы созидаем, договорились с крестьянами о выделении руднику земли, и нам ее дали, и сейчас у нас хоть немного продуктов, но они есть. Понемногу всем хватит. Поэтому я считаю, что надо послать представителей нашей партии в большевистское правительство для улучшения его работы.

Раздался шум, одобрительные и неодобрительные возгласы слились воедино. Председатель хотел еще что-то сказать, но был не в силах перекричать толпу, и замолк. Петр с удивлением смотрел на волнующихся людей, и постепенно до него доходил смысл сбора рабочих. Вместо председателя в костюме вышел новый, одетый по-простому в свитер, но привычкам, взмахам рук, горделивому повороту головы видно, что человек интеллигентный. Он начал выступать.

– На заседание рудничного комитета мы пригласили представителей всех участков и служб, но люди еще подходят и пусть включаются в разговор. А вопрос один. Какую нам власть признать: в Петрограде или в Киеве? Вот я зачитываю вам еще несколько пунктов из универсала рады, которая включила наши земли в состав Украины. У меня текст на украинским языке, и я буду сразу же его переводить. Если где-то ошибусь, то извините. Вот. Украина не отделяется от России, и это главное для нашего района, где много русских, много украинцев и других инородцев. Этот пункт – я верю – поддержат все. Земля отныне переходит в руки тех, кто ее обрабатывает. Для рабочих устанавливается восьмичасовой рабочий день. Что нам и вам еще надо? Рада немедленно вступит в переговоры с Германией о перемирии, а потом – для заключения окончательного мира. Великорусскому, еврейскому, польскому и другим народам дается право на национально-персональную автономию…

Здесь зал зашумел. Раздались крики: «Нам не надо никакой автономии! Шо такое персональ…! Посчитать в Донбассе кого больше – украинцев чи русских, и других не забыть! Мы разные, но живем дружно! Не надо нас ссорить!». Оратор, напрягая голос, старался перекричать зал, и это ему удалось.

– Я с товарищем Ряжским полностью согласен, – на время он отошел от своего предыдущего выступления, – что все партии – социалистические и демократические – должны войти в состав новых правительств. Большевики отказали всем и хотят узурпировать власть. Но мы тоже вели народ на революцию, и хотели бы с ними разделить власть и управлять страной. А вот, что говорит Центральная рада… – выступающий продолжал гнуть свою линию. – Короче, рада приглашает к совместному сотрудничеству все партии, которые хотят строить новую Украину. Поэтому я предлагаю поддержать раду как законное правительство украинского и всех других народов, проживающих здесь, и объявить бойкот российской советской власти!

Но тут шум поднялся больший, чем в предыдущий раз, и оратор, не в силах перекричать толпу, сел, вытирая вспотевшее лицо платком. Петру были непонятны крики, сливавшиеся в единый, как гудок паровоза, вопль. К столу президиума прорвался человек, одетый, как рабочий. Размахивая руками, он заговорил. Вначале его было не слышно, но шум постепенно затихал, и Петр стал различать слова:

– …все ваши партии, – кричал новый оратор, – хотят власти! Хотят нажиться за счет народа! Революция сделана для народа, а не для партий! И все партии должны уйти от руководства государством! Мы, анархисты, призываем всех рабочих правильно понимать ситуацию! Если будет государство, оно будет давить, прежде всего, рабочих и крестьян! Даже если в парламенте будут одни рабочие, то они рано или поздно примут решения, чтобы зажать вас как можно крепче! Они выступят, те рабочие-интеллигенты, против вас – это закон государства! Оно не сможет жить иначе без доказательства своего превосходства над простым людом, поэтому – государство враг трудящегося народа! Нам, рабочим, не нужно правительство ни на Украине, ни в Донбассе! Все правительства продажны и заботятся только лично о себе, а на вас им наплевать! Надо создавать свободные трудовые ассоциации и брать руководство производством в свои руки! Только сам трудящийся может спасти себя, никакое государство не поможет! Центральной власти не должно быть потому, что она – как паразит – пила и будет пить кровь трудового народа! Власть рождает паразитов – это закон истории. Надо нам снизу создавать свои органы управления – по фабрикам, заводам, деревням, но без выхода на центральную власть. Только тогда рабочий станет по-настоящему свободным! Анархисты, – а нас здесь много, – согласны, что революцию должны делать заговорщицкие партии, но потом они должны уступить место трудящимся. Пусть те сами решают все вопросы, в своем кругу. Поэтому призываю своих братьев по лопате отказать во власти всем партиям и правительствам! Давайте на шахте сами наведем до глянца революционную власть! Так мы, снизу, быстрей построим социализм, о котором извечно мечтал наш черный народ! А сверху построенное государство – не для нас, а для тех, кто его строит, пусть даже это будет и рабочая партия. Поэтому я еще раз призываю всех братьев своих по забою и лопате сказать наше «нет!» всем-всем правительствам и властям! Власть – свободным трудовым ассоциациям народа!

Он ушел с ораторского места. Одновременно раздались свист и одобрительные возгласы. Чего было больше – Петр не мог определить, но публичное действие народа его захватывало все больше. Ему даже самому захотелось высказаться, и он чувствовал, что может сказать самое лучшее и сокровенное. Но, взглянув на предыдущих ораторов, сидящих в президиуме и увидев их ехидные улыбки в адрес выступающего анархиста, он поник и понял, что никогда ему не придется выступать перед аудиторией, – он не вожак и даже не трибун. У него не хватит слов, чтобы выразить то, о чем он думает.