Алексей Шашок - Клятва Маат

206 г. до н. э.

Пустыню еще наполняла ночная прохлада, и легкий свежий ветерок играл с песком, занося следы людей, приехавших к роднику утолить свою жажду. Утреннее марево размывало горизонт, так что любой приближавшийся к водопою путник казался лишь бесформенным силуэтом. Однако палящее пустынное солнце брало верх, и от утренней свежести не оставалось ничего, как и от следов путников, заметенных песком. С каждым часом становилось все жарче и утолять жажду приходилось чаще. Многие путники, торговцы, купцы и другие обитатели пустыни останавливаются у этого места, наполненного живительной водой и сочной растительностью.

В этом месте бил родник. Естественную чашу маленького оазиса укрепили кирпичами из песчаника, покрашенного в светло-красный цвет – так путники могли заметить его издалека, хотя густая растительность справлялась с этим куда лучше. В местах стыка кирпичей виднелись небольшие дыры, выделанные пустынным ветром. Песчаник, укреплявший чашу родника, покрывала растительность, в основном состоящая из тиса. Ветви растений склонились к роднику, издали напоминая сгорбившихся животных и людей, пришедших сюда утолить жажду. Благодаря склонившимся ветвям возле чаши образовывалась небольшая тень, позволявшая отдохнуть и собраться с мыслями перед грядущим продолжением поездки. Некоторые посетители Рабиана (так был назван путниками родник) устанавливали около живительного островка огромные шатры из пестрой светлой ткани и жили здесь месяцами. Дорога, ведущая через Рабиан, была довольно посещаемой, однако была известна лишь людям, проводящим в пустыне больше времени, чем у домашнего очага с семьей.

Этим утром (на удивление достаточно жарким) небольшая повозка с запряженной лошадью приближалась к Рабиану. По обе стороны от нее ехали, проваливаясь в песок, двое всадников с короткими мечами, закрепленными на поясах. Для того чтобы сберечь товар, повозка была покрыта большим куском белой ткани. Кое-где ткань обнажала содержимое. На повозке располагались аккуратно сложенные квадратом платки и шарфы и небольшие также сложенные квадратом куски ткани. Вид у охранников и того, кто держал узды повозки, был уставшим. Платки, покрывавшие их головы, были грязны и в некоторых местах порваны. Их полузакрытые глаза были устремлены в пол, взирая, как подгоняемый ветром песок медленно полз в сторону. Один лишь торговец, сидевший в повозке, увидел родник и глубоко вздохнул: «Наконец-то!», а вслух произнес:

– Спешиться.

Измотанные охранники сползли со своих лошадей.

– Напоите лошадей и себя заодно приведите в порядок, – скомандовал торговец и начал слезать с повозки.

Возле родника располагались несколько пустующих палаток. Судя по всему, хозяев не было давно – внутрь палаток уже налетел песок.

Измотанные охранники повели лошадей к чаше родника. Места у чаши было много, так что две лошади и двое людей могли спокойно разместиться рядом. Охранники сняли платки со своих голов. Песок, накопившийся за время странствий, начал сыпаться с головных уборов. Их уставшие и раздраженные глаза взирали на воду, как на нечто ценное – ведь вода в пустыне была ценнее любого сокровища. Волосы их выцвели и имели рыжеватый оттенок. Набрав бурдюки прохладной водой, охранники принялись жадно ее глотать. Торговец, только что подошедший к чаше, наполнил и свой бурдюк. Платки, покрывавшие головы, служили им мочалами. Протирая лица и шеи от песка, путники уселись и уперлись в песчаник. Ветви растений скрывали их в тени. Торговец приказал своим телохранителям следить за лошадьми. Долгая изнуряющая поездка лишила их сил, а прекрасное тенистое место давало возможность отдохнуть.

На горизонте появился размытый темный силуэт. Дрожащий от жара воздух скрывал происхождение этой фигуры.

Сон и усталость притупили внимательность охранников и торговца, не давая возможности подготовиться к предстоящей опасности. Через полчаса к роднику вернулись хозяева пустующих палаток. Косо смотря на новых посетителей, они принялись очищать палатки от залетевшего песка. Взгляд хозяев все чаще останавливался на торговце с охранниками. Но как только они увидели лошадей и повозку, стоявшую неподалеку, их глаза приобрели дикость, несвойственную для обычных людей. Нечасто в пустыне встретишь такую легкую добычу. Ведь повозка и лошади могут стать отличным трофеем, тем более лошадей можно подороже продать на черном рынке. А спящие хозяева повозки и двух замечательных лошадей не помеха.

Один из разбойников приказал остальным действовать аккуратно. Они разобрали палатки так, чтобы не разбудить потенциальных жертв. Взяли деревянные стойки, на которые ложилась ткань, и использовали их в качестве оружия (на всякий случай). Не став будить жертв, разбойники бесшумно двинулись к чаше родника. Услышав шорох, охранники открыли глаза. Сквозь сон они могли различить лишь бесформенные силуэты, растущие в их глазах с каждым шагом. Не успев опомниться и вскочить на ноги, охранников наградили ударом деревянной опоры по голове. Сторожа пошатнулись и упали, ударившись головой об ограду из песчаника. Торговец, услышав звуки удара, от страха резко (на свое удивление) вскочил на ноги, пытаясь сообразить, что к чему. Пока разбойники связывали охранников, напуганный торговец ринулся в сторону повозки за что был вырублен куском песчаника, прилетевшего тому по затылку. Тело торговца рухнуло на песок, и на нем от удара по голове появились капли крови.

Силуэт, видневшийся на горизонте в виде размытого пятна, с каждой минутой приобретал все более резкие очертания. И сейчас можно было понять – это человек, едущий на верблюде, за спиной которого торчало что-то длинное.

Бессознательных охранников и торговца усадили в тени, облокотив на красный песчаник. Один из разбойников, видимо их главарь, указал на лошадей и приказал запрячь их в повозку.

– Потом будем радоваться! Наше дело забрать товар и дело с концом, – объявил главарь и направился в сторону телеги с товаром.

– А что с этими делать? – спросил один из разбойников, указывая стойкой для палатки на пленников.

Главарь ухмыльнулся. Зубы, показавшиеся во время улыбки, были гнилыми, однако своего хозяина не беспокоили. Косой взгляд главаря был направлен точно на одного из своих подручных, но из-за косоглазия приспешник терялся, не понимая в какой глаз ему смотреть. Хорошо, что косой глаз был ранен и смотреть в него не было смысла – он все равно ничего не видел.