Ирина Костина - Кавалергардский вальс. Книга пятая

Но в Душете они застали неожиданную картину: отряд гренадер заполнил площадь. Супруга царевича Вахтанга, выйдя на башню замка, отчаянно кричала собравшемуся народу о притеснении крови любимого ими царя Ираклия и требовала мщения.

Саша испуганно потянул Тучкова за рукав:

– Едем отсюда! Как бы эта разъярённая толпа не разорвала нас на куски.

Им ничего не оставалось, как тихонечко убраться во свояси. Возвращаясь, Тучков сокрушённо заявил:

– Делать нечего! Сейчас заберем остатки армии из Тифлиса и сами пойдём к Ларскому ущелью. Если мы не поможем Кноррингу, то помощи ему ждать не откуда!!

– Но, если мы уйдём, Тифлис останется полностью беззащитным, – напомнил Саша.

– А гори он огнём!! – ожесточённо заявил Тучков. – Если Кнорринг не приведёт подмогу, нас самих не сегодня-завтра всех перережут, как малых щенков! Поэтому, всё одно – погибать!

1802 год сентябрь

Санкт-Петербург

Александр Павлович, читая письма Чернышёва о положении дел в Грузии, убеждался, что не зря он сомневался в Кнорринге. Тот не оправдывал его надежд. Размышляя над тем, что же дальше делать, он припомнил одну фразу из письма Чернышёва: «Основная сложность заключается в том, что новое управление не знает не только местных нравов и обычаев (к коим само население относится с трепетом и святостью), но даже не владеет грузинским языком…»

– Верно, – рассудил Александр. – Мы терпим поражение, потому что мы там чужие. Нам не верят и оттого ненавидят! Вместо Кнорринга нужен человек из местных! Тот, кто одновременно и грузинами почитаем, и свято предан Российской империи.

Он начал перебирать в памяти возможные кандидатуры:

– Царевич Давид? Нет, он себя дискредитировал в глазах родственников. Вообще, грузинские царевичи отпадают. Они могут поднять мятеж и вернуть монархию в Грузию… Может, Багратион, что прославился в Итальянском и Швейцарском походах с Суворовым? Да, он смел. Но слишком молод и горяч. Не наломал бы дров ещё поболее?… Кого-то бы постарше и помудрее…

И тут Александра осенило:

– Князь Цицианов! Сорок восемь лет. Потомок древнего грузинского княжеского рода Цицишвили. И характеристика достойная! Прошёл Турецкую войну. Выиграл битву под Хотиным. Штурмовал Вильно. Участвовал в Персидском походе. Сам Суворов в одном из приказов предписывал войскам «сражаться решительно, как храбрый генерал Цицианов». Идеальная кандидатура!

Александр Павлович решительно вызвал к себе Кочубея:

– Виктор Павлович, готовьте приказ об отставке Кнорринга и назначении на должность командующего Грузинской Российской губернией князя Павла Дмитриевича Цицианова!

1802 год сентябрь

Мекленбург

В течение месяца Надя, тайком от Елены Павловны, готовилась к отъезду. Они за эти два года стали самыми близкими подругами. И Надя понимала, что нанесёт ей страшную рану сообщением о своём намерении уехать в Россию. Поэтому она всё оттягивала и оттягивала с тем, чтобы поставить в известность Елену о своих планах.

Сегодня Надя съездила в Шверин, чтобы произвести необходимые покупки. И, возвращаясь, дала себе слово, что вот сейчас непременно обо всём расскажет Елене. Войдя в замок, Надя заметила, что всюду царит какое-то беспокойство. Мимо прошествовал придворный доктор, а за ним стрелою промчался его помощник с медицинским саквояжем, Надя не на шутку обеспокоилась и прибавила шагу.

Возле покоев Елены Павловны было столпотворение. Разговаривали шёпотом. Дамы взволнованно теребили в руках батистовые платки. Из комнаты вышел бледный Людвиг и, завидев Надю, бросился к ней:

– Слава Богу, Вы вернулись!

– Что случилось?

Он схватил её за руку и сбивчиво заговорил:

– Она ещё после завтрака почувствовала лёгкое недомогание… Я настаивал, чтобы она прилегла. Но ей захотелось выйти в парк, подышать свежим воздухом. Я, разумеется, не стал возражать… Но на прогулке она вдруг упала в обморок! Так неожиданно, что её не успели подхватить! Она упала с парковой лестницы! – он не смог сдержать слёзы.

– О боже! Она жива? – испугалась Надя.

– Жива. Но сильно оцарапала лицо оттого, что упала в шиповниковый куст. Так до сих пор и не пришла в сознание… Доктор сейчас у неё.

Спустя четверть часа доктор Майер появился из покоев пострадавшей:

– Дамы и господа, вы можете расходиться. Смею уверить Вас, что с её высочеством Еленой Павловной всё в порядке. Она пришла в себя.

По толпе пронёсся всеобщий вздох облегчения. Доктор обратился к господину:

– Её высочество желает видеть Вас, мой герцог. И Вас, мадам, – последнее обращение относилось к Надежде Алексеевне.

Увидев Елену, Надя едва сдержалась от вскрика! Лицо молодой герцогини было беспощадно изуродовано ссадинами и царапинами и казалось совершенно неузнаваемым. Помощник доктора Ганс старательно прибинтовывал к руке Елены деревянные плашки.

– Что это? – растерянно проговорил Людвиг.

– Её Высочество сломали руку, – пояснил Майер. – Не волнуйтесь. Молодые кости срастаются быстро. Думаю, что к рождеству Елена Павловна уже сможет делать своей царственной ручкой любые движения. Шиповник смягчил падение, хоть и исцарапал лицо. Но, обещаю, что от ссадин не останется и следа. И неземная красота герцогини ничуть не пострадает. При этом ужасном падении Елена Павловна, хоть и нанесла себе увечья, но спасла главное!

Надя с герцогом непонимающе посмотрели на доктора. Тот снял очки и улыбнулся:

– Их Высочество ждут ребёнка, – пояснил он. – Но ему ничто не угрожает. Это просто счастье, что всё так удачно обошлось. Поздравляю Вас, мой герцог!

Людвиг, огорошенный новостью, упал на колени перед супругой и принялся целовать её забинтованные руки. А Надя, вспомнив о том, что хотела просить у Елены позволения уехать в Россию, с горечью подумала: «Нет, не сегодня…»

1802 год октябрь

Санкт-Петербург

Великий князь Константин, оставшись «соломенным вдовцом», предавался забвению, пытаясь утопить в вине раздражение и гнев по поводу не состоявшегося развода.

В страстном желании насолить сбежавшей супруге, он приказал адъютанту Линёву уехать из Петербурга в Европу, чтобы в свете все продолжали думать о том, что связь между ним и Анной Фёдоровной существует. И лично пустил слух, будто бы сама Анна настоятельно велела «любовнику» следовать за нею, так как страстно увлечена и намерена продолжать наслаждаться любовным грехом за пределами России!

Жанетта Четвертинская имела строгий разговор с вдовой- императрицей, в котором ей ясно дали понять, что она не должна сметь даже на пушечный выстрел приближаться к великому князю во избежание сурового наказания!!

Таким образом, Жанетта притихла, как мышь, и не показывалась на глаза Константину. Иван Линёв мотался за деньги великого князя по Европе. Анна Фёдоровна тихо жила в Швейцарии. А сам Константин продолжал беситься и исторгать огонь, в гневе на неоправдавшиеся надежды.