Марина Бехтерева - Правнучка В.М. Бехтерева о нем и его детях. И как было на самом деле

Как правило, все, кто писал о В.М. Бехтереве, представляли его таким, как будто вся его жизнь была по преимуществу заполнена непрерывным монотонным умственным трудом. В какой-то мере это так, но ему не чужды были и обычные человеческие радости. Он был жизнелюбивым, ценящим хорошие шутки, любил природу, море, лес. Когда на даче наступала пора белых грибов, Владимир Михайлович даже откладывал какие-то дела на другие дни, чтобы лишний раз походить за грибами. Любил купаться в заливе с ранней весны до поздней осени. Проявляя научный интерес к детям младшего возраста, он наблюдал за своими детьми, вел дневник, в котором записывал детально произносимые ими звуки, первые слова, описывал их поступки и поведение. На основании этих наблюдений написал несколько трудов о воспитании детей в младенческом возрасте («Вопросы воспитания в возрасте первого детства»). Но дети подрастали, и с каждым годом он все меньше и меньше мог уделять им времени, окунувшись с головой в свои дела, которых становилось все больше и больше. Поэтому по всем личным вопросам дети обращались за советом к Наталье Петровне, но заботу отца они всегда чувствовали и ценили. В то время помимо родителей с детьми занимались гувернантки, учителя музыки и иностранных языков. Все его дети говорили на нескольких языках, владели музыкальными инструментами, хорошо рисовали и пр. Образование все получили самое наилучшее.

Домашние уроки музыки. Слева направо: Петр, учитель музыки, Катя, племянник В.М. – Николай, Владимир

Мария об отце (из архивных материалов музея НИПНИ им. В.М. Бехтерева):

«Около двух недель мы с отцом провели в маленьком итальянском курорте на берегу Средиземного моря. Так странно выглядел отец в штатском пальто и в шляпе. Ходили гулять по красивым местам, ездили оттуда в Ниццу и в Монте-Карло, папа интересовался решительно всем: растениями, цветами, кипарисами, светлячками, которые там летали, а у нас сидели в траве. Как будто, отец иностранных языков хорошо не знал, но, оказалось, объяснялся довольно свободно по-немецки и по-французски, только с настоящим вятским акцентом. Запас слов у него был очень большой, но говорил он не всегда складно»…

«Когда у него было настроение, он любил петь, но только две вещи, которые ему удавались, других песен я никогда не слышала. Это были: «Из-за острова на стрежень» и главная тема арии из оперы «Князь Игорь». Хорошим слухом отец не обладал и любил слушать незамысловатые песни больше, чем серьезную музыку».

Екатерина об отце (из архивных материалов музея НИПНИ им. В.М. Бехтерева):

«За последние 15 лет жизни, кроме научного творчества, у него появилось стремление к творчеству поэтическому. Большое количество написанных им стихотворений и поэм носили революционный и лирический характер. Наблюдалась большая любовь к простым народным песням. Стихи, правда, писал под псевдонимом – Тихобережский, ассоциируя себя с усадьбой «Тихий берег»».

«Его кипучая энергия и непрерывная активность, находили себе выход во всех областях и во всех направлениях. Например, в период летнего отдыха, каждая его поездка на свою дачу в Финляндию сопровождалась неистощимым стремлением к созиданию и строительству, чем объясняются бесконечные постройки и перестройки дачного характера, в которых он принимал самое активное участие».

Владимир об отце (из семейного архива):

«Несмотря на свою исключительную занятость и кипучую деятельность, все же отец находил время в нужный момент помочь нам, детям, и оказать свое содействие, и как бы невзначай, ненавязчиво принимал участие в нашем воспитании. У нас, его детей, остались о нем самые светлые воспоминания как о человеке исключительной доброты и самого теплого отношения к нам. Приведу примеры, которые достаточно характеризуют моего отца как хорошего семьянина. Вот такой пример: как-то на даче в Финляндии, развлекаясь пиротехникой, я получил сильный ожог лица и обеих рук. Когда я подбежал к отцу, он меня сначала даже не узнал. Но затем принял такое живейшее участие в оказании мне необходимой помощи, и проявил столько заботливости, что несмотря на боль, я чувствовал себя, если не хорошо, то во всяком случае вполне удовлетворительно, хотя со сплошь забинтованными руками. К вечеру из города прибыл вызванный отцом хирург, известный профессор Л.М. Пуссеп, который в дальнейшем и провел нужный курс лечения.

Другой пример: Весьма поучительной была история с голубем, которую я в двух словах расскажу. Будучи еще юнцом, в бытность на даче в Мурине (пригород С-Петербурга), я как- то забрался на голубятню, и не нашел ничего лучшего, как вздумал учить молодого голубя (птенца) летанию. Все шло сначала благополучно, но однажды этот голубь, падая на землю, повредил себе зоб, и погиб. Когда отец узнал об этом, он заставил меня похоронить птицу с особым вниманием. Он сам присутствовал при захоронении, и заставил меня поклониться его праху. Это на меня подействовало так, в воспитательном смысле, что я соответственно уже никогда не стал больше заниматься подобными учениями.

1915 г. Владимир Михайлович за работой, в кабинете на Каменном острове

Еще один пример: Интересен еще один факт в моей жизни, когда отец принял неожиданное для меня участие. Дело касалось интересующей меня девушки, дочери больной, находившейся в клинике отца. Эта девушка по окончании гимназии уехала в Москву, и я потерял ее из виду. Зная, что родственники ее живут в Петербурге, отец и здесь оказал мне содействие, обратившись к одному из них с запросом, используя свою визитную карточку, и тем самым добился интересующих меня сведений».

Сын Владимира Михайловича, Владимир, названный в честь отца, был очень похож на него, тоже был полностью погружен в свою работу. Они оба задали своим сыновьям вопрос: «Когда ты школу закончишь?» – когда те уже учились в институте. Об этом часто упоминали при беседах: «Ну, ты вылитый отец!», – говорила Лидия своему мужу, Владимиру.

Как я уже говорила, у меня возникло желание написать эту книгу из-за часто встречающихся досадных ошибок, порой вымыслов, допускаемых авторами книг и журналистами, пишущими о семье Владимира Михайловича.

Вот пример из книги А.Г. Чудиновских «В.М. Бехтерев. Жизнеописание», 2000 г. Дословно: «После революции Бехтерев жил довольно одиноко. Уехала в Прагу к своему мужу, чешскому врачу, дочь Ольга. С отцом осталась лишь младшая дочь, Маша, но она тоже вскоре уехала за границу. Еще жил у брата Николай Михайлович, взявший на себя часть домашних хлопот. Его гражданская война застала на Бехтеревской даче в Туапсе, и он навидался всякого, когда по черноморским берегам прокатились сменявшие друг друга разномастные «белые», «черные» и всякие иные банды.