Захария Ситчин - Войны богов и людей

И обратилось сердце фараона и рабов его против народа сего…

И погнались за ними Египтяне…

И настигли их расположившихся у моря. …

И гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь, и сделал море сушею; и расступились воды.

И пошли сыны Израилевы среди моря по суше…

На рассвете, когда египтяне поняли, что произошло, фараон отправил в погоню за израильтянами колесницы. Но:

…В утреннюю стражу воззрел Господь на стан Египтян

из столпа огненного и облачного, и привёл в замешательство стан Египтян.

И отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом.

И сказали Египтяне: побежим от Израильтян,

потому что Господь поборает за них против Египтян.

Но египетский правитель, преследовавший израильтян, приказал колесницам не прекращать преследования. Египетское войско ждал печальный конец:

И вода возвратилась, и покрыла колесницы и всадников

всего войска фараонова, вошедших за ними в море;

не осталось ни одного их них…

И увидели Израильтяне руку великую,

которую явил Господь над Египтянами.

Строки библейского повествования почти полностью совпадают с рассказом жившего позже фараона Рамсеса II, который описывал чудесное явление Амона-Ра, вставшего на его зашиту в решающей битве с хеттами в 1286 году до нашей эры.

В этом сражении у крепости Кадет в Ливане четыре отряда фараона Рамсеса II выступили против войска, собранного со всей империи хеттским царём Муаталли. Оно завершилось отступлением египтян, стремившихся на север, в земли Сирии и Месопотамии. Но большие потери в битве ослабили и хеттское войско.

Хетты могли одержать и более убедительную победу, поскольку едва не пленили самого фараона. Учёными были найдены лишь незначительные фрагменты хеттских записей об этом событии; однако Рамсес по возвращении в Египет счёл нужным подробно описать своё чудесное спасение.

Рис. 2

Надписи на стенах храма, сопровождавшиеся подробными рисунками (рис. 2), рассказывают о том, как египетские армии подступили к Кадету и, расположившись лагерем под южными стенами крепости, начали готовиться к битве. К их удивлению, хетты не ринулись на врага. Тогда Рамсес приказал двум отрядам подойти к крепости. И тут словно из-под земли появились хеттские колесницы, атаковав наступающие отряды с тыла и посеяв панику в двух других египетских отрядах, которые остались в лагере.

Когда египтяне в панике побежали с поля боя, Рамсес вдруг понял, что «Его царственная особа осталась одна, без охраны»; когда «царь посмотрел назад, он увидел, что его окружили колесницы числом около 2500» — не колесницы египтян, а колесницы хеттов. Брошенный своими военачальниками, пешими воинами и возничими, Рамсес воззвал своему богу, напомнив ему, что оказался в смертельной опасности только потому, что следовал его приказам:

И царь сказал:

«Что теперь, отец мой Амон?

Неужели отец забыл своего сына?

Делал ли я что против согласия твоего?

Что я делал и что я не делал, разве на то не было воли твоей?»

Обратившись к египетскому богу и напомнив, что враг верует в других богов, Рамсес вопрошал: «Что эти азиаты пред тобой, о Амон? Эти несчастные, что не ведают о тебе, о боже?»

Рамсес умолял своего бога Амона послать ему спасение, ибо могущество его было больше, чем сила «тысяч пеших, сотен тысяч конников», и случилось чудо: бог явился на поле битвы!

Амон услышал, что я взываю к нему.

Он протянул мне свою руку, и я возрадовался.

Он встал подле меня и позвал:

«Вперёд! Вперёд! Рамсес, возлюбленный Амоном, я с тобой!»

Повинуясь приказу бога, Рамсес ринулся в гущу врагов. По божьей воле хетты вдруг сделались слабыми: «руки их опустились, они не могли поднять ни лука, ни копья». И они стали говорить друг другу: «Это не смертный промеж нас; это могучий бог; человек не может того, бог направляет десницу его». Не встречая сопротивления, рубя врагов направо и налево, Рамсес спасся с поля боя.

После смерти Муаталли Египет и Хеттское царство заключили мир, и правящий фараон взял в жёны хеттскую царевну. Мир был необходим не только хеттам, но и египтянам, которым угрожало нападение «народов моря» — захватчиков с Крита и других греческих островов. Они обосновались на средиземноморском побережье Ханаана, и Библия называет их филистимлянами. Однако их атаки на сам Египет неизменно отражались войсками фараона Рамсеса III, который увековечил сцены этих сражений на стенах храма (рис. 3). Он приписывал свои победы строгому следованию «замыслам повелителя, моего царственного божественного отца, господина всех богов». Именно богу Амон-Ра, утверждал Рамсес, он был обязан всеми своими победами: «Амон-Ра, кто был против них, истребил их».

Рис. 3

Кровавый след войн между людьми, которые развязывались по воле богов, приводит нас в Месопотамию — Землю Между Двух Рек (Евфратом и Тигром) — библейскую землю Сеннаар. Именно там, как утверждается в 11 главе Книги Бытия, появились первые города с домами из кирпича и башнями, поднимающимися до небес. Именно там было положено начало письменной истории человечества; именно там с первых поселений древних богов началась предыстория человечества.

Все это события далёкого прошлого, и со временем мы обратимся и к ним. Однако сейчас из Египта времён Рамсеса II перенесёмся на тысячу лет назад. В те времена в далёкой Месопотамии царём стал честолюбивый юноша. Современники называли его Шарру-Кин — Справедливый правитель, а авторы современных учебников называют его Саргоном I. Он построил новую столицу, дав ей имя Агаде, и основал царство Аккад. Аккадский язык с клинообразной письменностью (клинописью) был прародителем всех семитских языков, в том числе иврита и арабского, на которых говорят до сих пор.

Находясь у власти большую часть двадцать четвёртого века до нашей эры, Саргон объяснял столь длительное правление (пятьдесят четыре года) особым статусом, дарованным ему Великими Богами, которые сделали его «наместником Иштар, помазанным жрецом Ану, великим справедливым пастухом Энлиля». Именно Энлиль, писал Саргон, «не дозволял никому противиться Саргону» и дал ему власть над «землями от Верхнего моря до Нижнего моря» (т. е. от Средиземного моря до Персидского залива). Пленённых царей Саргон в собачьих ошейниках приводил к «вратам Дома Энлиля».

Во время одной из кампаний в горах Загроса Саргону помогали, как и героям Трои, божественные силы. Когда он «вошёл в землю Варахши… и наступила тьма… Иштар осветила путь». После этого Саргон смог «преодолеть мрак» ночи и провести свою армию через горные перевалы современного Луристана.