Рафаэль Тимошев - Золото Дункеля

Трофим вытащил ключ зажигания.

– Приехали! Пошли вместе, что ли? Только захвати ее… эту штуку… – кивнул он Павлу.

Трофим вошел в избу без стука, пройдя по узким сеням, остановился перед обитой войлоком дверью и подождал замешкавшихся родственников.

В просторной комнате, напротив входа, стоял заваленный бумагами стол, над доброй третью которого нависал широкий запыленный плафон старомодной канцелярской лампы. На передней стенке висел пожелтевший портрет «железного Феликса»; вдоль правой стены – почти до двери в смежную комнату – ряд потемневших от времени стульев.

За столом, склонив голову, сидел мужчина лет сорока пяти в милицейской куртке; на плечах одинокими полосками краснели погоны старшего лейтенанта. Мужчина поднял тронутую сединой голову и посмотрел на вошедших добрыми серыми глазами.

– Здравствуй, дядь Захар! – бодро поздоровался Трофим.

– Здравствуй, молодец! – ответил милиционер, уставившись на смущенно вошедшую за ним пару. – А это никак Дарья со своим мужем?

– Знаете уже?

Милиционер усмехнулся:

– Как не знать? Вся округа говорит…

– Ладно тебе, Захар Васильевич! Дело у нас, поговорить надо…

– Ну, раз надо – садитесь. Берите стулья, да подсаживайтесь.

– Спасибо, – почему-то покраснев, сказала Даша.

Они придвинули стулья.

– Зовут-то как? – спросил Дарью участковый, кивнув на парня.

– Павел.

– Это хорошо… – улыбнулся милиционер. – Ну, слушаю вас, пострелы. Какое такое дело у вас?

Ребята переглянулись.

– Здесь вот какая штука, Захар Васильевич… – начал Трофим. – Мы тут на Гнилуху ходили, порыбалить…

– На Гнилуху? – поднял брови участковый. – И что вас туда-то понесло?

– Пашке захотелось… Короче, стали мы бредень таскать… так Пашка оступился – да под воду с головой!

– Это криминал… – усмехнулся Захар Васильевич.

– Да погоди, дядь Захар: оступился-то он от крика, вот ее, – Трофим кивнул на сестру. – Она закричала – и тот оступился…

Участковый с любопытством поглядел на девушку:

– И с чего же кричала?

– Так ведь череп она нашла на берегу человеческий! – не дав ей ответить, воскликнул парень.

– Череп?

– Вот он… Паша – давай!

Павел привстал, осторожно выставил круглый сверток перед милиционером и развернул его.

Лицо участкового стало серьезным.

– Однако подарочек…

– Смотри, дядь Захар, – подскочил парень, – здесь и отверстие есть… Никак пуля?

Милиционер поднялся, осмотрел потемневшие останки; вытащив со стакана карандаш, развернул им череп лобовой частью на себя, затем вновь развернул.

– Что скажешь, дядь Захар?

Дядя Захар молча рассматривал отверстие в затылочной части.

– Череп – это серьезно, – пробурчал он. – Где нашли-то? Небось у поляны?

– У поляны.

– Худое место, однако… Череп старый… совсем даже… На Гнилухе пропадало два охотника… но этот – совсем старый… – Захар Васильевич поднял голову. – Что-нибудь еще находили?

Ребята вновь переглянулись.

– Находили! – не удержалась Даша.

Участковый вопросительно посмотрел на нее, затем уставился на Павла.

– Он нашел… – смутившись, торопливо кивнул на Трофима Павел. Васильич перевел взгляд на охотника.

– В прошлом году еще было – пострелять ходил, дядя Захар. С километра два отошел от мыса, где Гнилуха петлю делает, вверх по течению, значит, и у камня, на берегу, нашел вот это…

Трофим расстегнул пуговицу нагрудного кармана и осторожно достал завернутую пластину.

– На кобуре, видно, была прибита, маузера… Здесь и буквы есть… смотри! – Трофим ткнул пальцем в находку. – Павел говорит, что здесь написано: «За храбрость штабс-капитану Дунк. Ю. 1918 год»…

– Это только предположение, конечно, – замялся Павел.

– Понятно… – протянул Захар Васильевич, не отрывая глаз с пластины. – «Дунк. Ю.»… Неужели… правда?

– Что именно?

– Да, так… ходили здесь слухи… до меня еще. Так вы хотите сказать, этот «Дунк» как-то связан с черепом? – Он показал глазами на сверток.

– Возможно, это подскажет экспертиза? Если совпадают по времени, то быть может… – Павел замолчал, почувствовав, что невольно дает советы профессионалу.

– Это, конечно… – словно не заметив этого, согласился Захар Васильевич. Он отложил пластину, опустился на стул и окинул ребят взглядом:

– Поговаривали здесь об одном штабс-капитане…

– Штабс-капитане? – переспросила Даша.

– О нем… Хотя уже и не вспомнить в связи с чем… Кажется, что-то искал в этих местах… Знаете что… – участковый помедлил, – находки ваши останутся, пожалуй, у меня. Мы их на экспертизу отправим. Но что касается пластины с буквами… с ней надо сходить к деду Прохору…

– Прохору? – отчего-то смутился Трофим.

– К нему. А что это ты так раскраснелся? – усмехнулся Захар Васильевич. – Уж никак внучка прохоровская запала?

– Ничего не запала! – вспыхнул Трофим. – Скажешь еще, дядя Захар!

Супруги переглянулись.

– А зря, – как ни в чем ни бывало, заметил милиционер. – Девка она – ничего…

– Дядя Захар! – взвизгнул Трофим.

– Ладно, ладно… Это ваши дела. Только Прохор кое-что знает об этой истории…

– Какой истории? – спросила Дарья. – Он знает, кто погиб там… на реке?

– А вот у него и спросим… Если кто и знает о капитане, так это он. – Он помолчал. – Давайте так сделаем. Сейчас сходим поснедаем, а после я наведаюсь к старику. Ну а понадобитесь – кликну вас. Добро? Только – чур! – по поселку небылицы не разносить! Уговор?

Трофим быстро заморгал:

– Уговор-то уговор, Захар Васильевич, да только мы точно понадобимся!

– Уверен? – улыбнулся участковый.

– Уверен, Захар Васильевич. Дед точно захочет узнать чего-нибудь еще!

– Охота вам время терять? Только вернулись ведь.

– Мы не устали, – поспешно заверил Павел. – Правда, Даш?

Даша неопределенно кивнула.

– Вот видите!

Захар Васильевич лукаво повел глазами по лицам нежданных гостей.

– Ну, бог с вами! Делайте свои дела – да через час – у деда. Идет?

– Идет!

Через час они стояли у калитки прохоровского дома. Погода, начавшая меняться еще с утра, теперь окончательно испортилась: небо заволокло свинцовыми тучами, готовыми пролиться осенним дождем, вокруг потемнело, холодный ветер нервными порывами заходил по опустевшим дворам, поднимая то там, то здесь столбы пыли и листьев.

– Что-то запаздывает участковый, – поеживаясь, сказал Павел.

– Придет, – буркнул Трофим. – Васильич человек аккуратный.

– Шла бы ты домой, – поправляя воротник жены, сказал Павел, – прохладно…

Даша покачала головой:

– Нет, я с вами.

– Смотри, а то шла бы…

– Во! – фыркнул Трофим, презрительно уставившись за спины жавшихся друг к другу супругов. – Идет, коза!