Алекс Динго - В огнях полуторки

Веяло жаром. Вдали колонны разгорался огонь. Тянуло горящим горючим. Где – то на краю прогремел взрыв. Командир бригады Николай Зайцев живо достал из кобуры табельный пистолет ТТ. Он, бегло осмотревшись, чуть пригнулся. Голова ушла в плечи. Глаза невероятно округлились. Виднелся лёгкий шок. Он быстро замахал рукой, глядя на солдат. А те побежали в сторону поля.

– Быстро. Все в укрытие… В укрытие… Все… Быстро, – громко и пронзительно закричал он.

Вновь пронёсся тот противный и зудящий рёв сирены при пикировании Юнкерса. Командир Зайцев, не растерявшись, поднял пистолет в руке. И тут же воздух сотрясли выстрелы. Но цель быстро промчалась по воздуху. И вновь пугала своим видом, заходя на очередной круг.

– В укрытие все… Бегите… В укрытие, – скомандовал командир, живо метнувшись в сторону кювета.

Повеял лёгкий ветерок. Где- то вновь грохнуло не по-детски. Потянуло гарью. Водитель полуторки Николай Управителев машинально схватился за кобуру. И тут же в его руке появился тёмный заряженный наган. Он бегло глянул на него, не торопясь покидать свою кабину автомашины. Глаза дико округлились. Всё тело обуял жар. Мысли путались. «Вот сукин сын. Лохматое чудище. Они нам сейчас всю колонну взорвут… Сволочи. Кабан блин безрогий… Я ему сейчас… Сукину сыну… Я тебя моя малышка не брошу… Себя не прощу… Если он тебя взорвёт. Моя полуторка держись…» , – подумал он. Николай, глубоко выдохнув, живо осмотрелся. Юнкерс, дав круг, заходил на вираж. И был виден невооружённым глазом. Уже начинал пикировать, чтобы открыть огонь из пулемётов. Водитель, живо открыв дверку, выскочил из кабины. И тут же чутко прицелился глазами. Цель двигались быстро. Она живо приближалась к колонне техники. За штурвалом штурмовика «Юнкерс 87» восседал тот самый пилот люфтваффе – командир эскадрильи Дитрих. Он ехидно ухмыльнулся, заприметив нагловатую фигурку.

– Вот что ты задумал. Хочешь отправиться на тот свет красиво. Я тебе помогу русская сволочь… Сейчас ты туда отправишься… Я тебя в упор расстреляю, как куропатку на охоте… «Das ist es, was Sie haben. Du willst schön in diese Welt gehen. Ich helfe dir mit einem russischen Bastard… Jetzt geht es hin… Ich werde dich wie ein Huhn auf einer Jagd erschießen…», – заявил Дитрих.

Веял лёгкий ветерок. Николай широко расставил ноги. Наган, крепко сжимая за рукоять, уложил на левую руку, чтобы стрелять точнее. И прищурил левый глаз, как удобнее. Он сконцентрировался, как мог. И уже не слышал, что кричал командир.

– Колька… Беги… Колька. Он тебя разорвёт. Беги в укрытие. Сукин сын. Я приказываю. Колька. Беги, – закричал старший лейтенант Зайцев, взирая на бойца из укрытия.

Самолёт Юнкерс пикировал. И тут же раздался тот жуткий вой и рёв. Он вводил в ужас и страшил. Но Николай стоял на ногах твёрдо. И пистолет держал наготове. Дуэль состоялась. И первым открыл огонь пилот Дитрих. Мощные пулемёты забарабанили. И потянулись две огненные трассы по дороге параллельно друг другу. Впереди стоявшая полуторка заметно покосилась. Дрогнули борта. Полетели щепки в разные стороны. Колёса прожались. Их просто изрешетило снарядами. Самолёт всё сближался и сближался с дорогой и с тем местом, где находился Николай. Он не дрогнул. Хотя страх витал рядом. Его бросило в холодный пот. Затем стало жарко. И по виску покатилась струйка пота. Он прицелился. И ждал удачного момента, который можно было не дождаться. Всё же он решил нанести свой удар. И потянул за курок нагана. Воздух сотрясли выстрелы.

– Вот тебе сучье ты вымя… Получай кабан безрогий… Не смей трогать мою полуторку… ААААА, – отчаянно закричал Николай.

Воздух сотрясли выстрелы. Он бил из нагана до крайнего патрона. Рука чуть дрогнула. Но стоял он твёрдо на своих ногах. Хотя рядом хлестали шальные огненные трассы. И уже досталось слегка полуторке. Дрогнула кабина. Появилось несколько пулевых отверстий. Николай всё стрелял, наводя ствол на вражеский самолёт. И считал пули. А у самого свистнуло что – то над головой. Казалось, чуть пилотка не слетела. Его гимнастёрка живо пропиталась холодным потом. Бросило в жар. Сердце сжалось в груди. Мышцы напряглись. Он всё же стрелял. Пули, засвистев, ударили по фюзеляжу «Юнкерса». И потянулась тонкая дымка, как змейка. И тут резко треснуло стекло кабины. Появилось отверстие. За ним ещё одно. И сразу показалось пятно багряной влаги. Она словно прыснула на лобовую планшетку. Шальная пуля пробила голову Дитриха насквозь. Она вонзилась ему прямо над правым глазом. И залила очки и маску. Тот тут же потерял управление самолётом. И сам чуть завалился на бок. Хотя руки ещё крепко держали штурвал. Всё же он уже доживал свои минуты. Изо рта потекла тонкая струйка крови. Юнкерс, пролетев прямо над полуторкой, показал свои тёмные кресты на крыльях. Быстро удалялся. Он резко накренился и вывернул в сторону. И резво кувырнулся вокруг своей оси несколько раз. Он, пролетев около ста пятидесяти метров, рухнул прямо в поле. Прогремел мощный взрыв. И облако огня высоко поднялось над чёрным обугленным фюзеляжем летательной машины. Потянулся едкий томный дым, который закрутился, как шальной водоворот. И вновь что – то взорвалось. Но уже не так гулко и страшно.

Веял лёгкий ветер. В небе всё затихло. Вдали всё также алел закат. Он был чудесен и манил следом за собой. Словно и не взрывались бомбы несколько минут назад. И не барабанили пулемёты. Воцарилась тишина. Вражеские самолёты живо улетели в сторону западной границы. Они, превратившись в точки, исчезли из видимости.

Водитель Николай Управителев, выдохнув, живо осмотрелся. Сердце ещё билось быстро и не привычно. По виску струился пот. Он вновь выдохнул, уже глядя на место, где упал вражеский самолёт. Его фюзеляж сильно покривился. Тот горел синим пламенем, и пускал вверх тёмный дым. Николай, сняв с головы пилотку, обтёр лицо.

Повеяло вечерней лёгкостью. Дали завораживали. Солдаты оживились. Все потянулись к дороге. А кто – то не спешил. Решил перекурить немного в поле. Уж больно налегло. На дороге кривилась колонна техники. Несколько автомашин горело синим пламенем. От горючих смесей, которые воспламенились, тянуло тёмной гарью и дымом. Где – то далеко в стороне лежало горящее колесо. Плавилась резина. И тянуло неприятным горящим каучуком. В передней автомашине оживился водитель Меркурий Котиков. Он имел упитанный вид. И сам в целом походил на кота с усами. Глаза круглые цвета зелёных гирлянд. Он имел большой живот. На правой щеке у него показалась кровь. Его чиркнуло битым стеклом, когда то разлетелось на осколки. Но родился он в рубашке. Бомба упала чуть в стороне дороги. Меркурий, открыв дверку, вышел из кабины. В ушах ещё стоял гул. Он недоумённо осмотрелся. И сейчас походил на лося, который вышел из леса и не знал, куда идти. Просто стоял на месте. Он, глядя на дымящуюся воронку, впал в ступор. Мысли путались. «Матерь божья… Как меня угораздило. Я не побежал. Вроде пронесло… Живой…» , – подумал он.