Валерий Ковалев - Танго Агарта. Часть 2. Клон

На следующий день Веселов посетил митинг коммунистов на Суворовской площади, посвященный Дню советской армии, где их лидер по фамилии Зюганов, выступал с пламенной речью.

В ней он славил канувшую в лету армию, бичевал кремлевскую автократию и грозил ей народным гневом, а заодно обещал вывести на улицы миллионы.

Аудитория, представленная ветеранами времен Очакова и покоренья Крыма, а также отставными военными и сочувствующими, с трепетом внимала, а самые достойные сжимали в руках красные знамена и портреты генералиссимуса.

– Ну вот, это уже ближе к теме, – отметил про себя экс-шпион и сделал мобильником несколько снимков.

Потом, сняв шапки, толпа спела «Интернационал», и все потянулись к полевым кухням, подкрепиться армейской кашей с тушенкой и выпить.

Объедать большевиков Веселов не стал и поехал к себе в гостиницу.

Там он плотно пообедал и заказал на вечер ужин на двоих в малом зале «Метрополя».

Когда на столицу опустились вечерние сумерки, и трудовые массы потекли из офисов в спальные районы, экс-шпион вышел из метро на станции Китай-город и спустя непродолжительное время вошел под своды пятизвездной гостиницы- ресторана.

Ее в разное время посещали зарубежные президенты Жак Ширак и Первез Мушарраф, певцы Элтон Джон и Майкл Джексон, звезды оперной сцены Монтсеррат Кабалье и Пласидо Доминго, а также лучшие люди страны, типа Бориса Ельцина с супругой, отечественных олигархов Алишера Усманова и Михаила Прохорова, а также воров в законе Япончика и деда Хасана.

Внизу гостя услужливо встретили и обещали сопроводить приглашенного, после чего, вымыв руки в сияющей никелем и позолотой туалетной комнате, он продефилировал в малый зал, где был почтительно усажен за уже сервированный на двоих изящный столик.

Обстановка впечатляла архитектурным интерьером в духе полистилизма, декором выполненным по эскизам знаменитого Валькота, а также небывалой роскошью и эпатажем.

– М-да, – оглядев все это, – сказал Веселов. – Чего только не сделаешь для народа.

Впечатлял и сам народ, предававшийся выпивке, пожиранию деликатесов и веселью.

Среди него были упитанные господа и их подруги в сияющих бриллиантами нарядах, представители творческой элиты и государственные мужи со значками депутатов Госдумы на лацканах пиджаков от версаче, а также гордые сыны Кавказа, и еще много кого, непонятного вида и ориентации.

– А вот и я! – возник у столика, по ходу раскланявшись с несколькими подозрительного вида типами, Вилорий Блюмкин.

– Тоже помощники, как и я, – кивнул на них и, оглядев стол, довольно потер руки.

– А у тебя отменный вкус, – сел на стул и запихал за ворот накрахмаленную салфетку. – Ну что, приступим?

Для начала выпили по рюмке замороженной водки класса «премиум», закусив ее малосольной семгой с лимоном и оливками, далее по второй, под черную икру и перешли к доставленному официантом исходящим душистым паром седлу барашка по – ирлански.

– Фыть, как говорится, форофо! – чавкая набитым ртом, изрек сакраментальную фразу слуга народа.

– А хорошо жить еще лучше! – голосом известного актера продолжил Веселов, и они дружно загоготали. Кругом тоже раздавался смех, хруст костей и звяканье бокалов.

Утолив первый голод, однокашники закурили (возникнувший из ниоткуда официант предупредительно щелкнул зажигалкой), и Блюмкин, пуская вверх колечки дыма, стал вспоминать студенческие годы.

– Да хрен с ним с прошлым, давай о будущем, – снова наполнил рюмки экс – шпион. – Как сейчас в России? На Западе говорят, что хреново.

– Пиздят, – выплеснул свою в рот бывший фарцовщик. – У нас все окей, это там хреново. И для наглядности обвел зал рукой, – смотри, как веселятся.

– А как же те, что собираются на Болотной и Новом Арбате, вчера сам видел?

– Это наймиты американского госдепа. Им скоро сделают козью морду. И вообще Олег, – сжевал Блюмкин ветвь кинзы, – давай я тебе расскажу об истинном положении дел, а то ты, как погляжу, совсем дремучий.

– Давай, – с деланным безразличием пожал плечами экс-шпион и навострил уши.

– Итак, – налив себе боржома и жадно его вылакав, – хлопнул пустым бокалом о стол Вилорий, – демократии в России пришел кирдык. Полный.

– ?!

– Ну да, и не надо на меня пялиться, как Ленин на буржуазию. В стране просвещенный абсолютизм по Томасу Гоббсу*. Путин, наш король-солнце, а мы его дети.

– Это ж надо! – удивился Веселов. – А Дума и Совет федерации кто? Что-то я не понимаю.

– Фикция, – подмигнул ему либерало-демократ. – Для напускания тумана.

– А представленные в ней партии?

– Сборище недоумков и воров. Кроме нашей, естественно. Мы – смотрящие от Кремля, – опасливо оглянулся вокруг Блюмкин. – Но это секрет, – и приложил к губам палец.

Затем они перешли к хенесси, а когда опорожнили бутылку, Вилорий икнул и, заплетаясь языком сообщил, что в стране грядут великие перемены.

– Да ты что? – уперся в его лоб своим Веселов. – Какие?

– Будут избирательно мочить депутатов, губернаторов и министров, – зашептал ему в ухо слуга народа. А затем слюняво чмокнул в щеку и упал лицом в тарелку.

– Не желают ли господа освежиться? – тут же материализовался у столика официант.

– Ж-желают, – решительно кивнул экс-шпион, и они вместе потащили бесчувственное тело в туалетную комнату.

Через непродолжительно время пара снова сидела за столом (партиец на удивление быстро вернулся в рабочее состояние) и завершала ужин шампанским с ананасом и устрицами.

– Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй! – продекламировал изречение пролетарского поэта Блюмкин и высосал очередную.

– А поехали завтра со мной в глубинку? – предложил он вслед за этим Веселову. – У меня там встреча с одним из наших региональных лидеров.

– С удовольствием, – ответил тот, и они сдвинули бокалы с французским «брю».

Во втором часу ночи, изрядно нагрузившись, приятели, шатаясь, направились к выходу.

А праздник жизни продолжался.

С эстрады неслась задорная «Ламбада» в исполнении заезжей латиноамериканской группы, перед ней вихлялась и вопила потная толпа гостей, а за одним из столиков два господина в смокингах били морду третьему.

Утром этого же дня по Рижскому шоссе в сторону северо – запада, ровно гудя мотором несся черный «ленд-ровер с бритоголовым водителем и сидящими на заднем сидении Блюмкиным с Веселовым.

За окном мелькали зимние пейзажи, автомобиль уносил приятелей все дальше в необъятные просторы России, обоих мучило жестокое похмелье.

Область, в которую они следовали, была известна наличием в ней одной из президентских резиденций, посаженным за воровство и мздоимство губернатором, а также наличием значительного числа полуголодного электората, за голоса которого шла межпартийная борьба.