Шарип Окунчаев - Хождение нахов к пророку

– Да, конечно, Сурхо. Это очень ответственное поручение, а справлюсь ли я? Я никогда не участвовал в таких важных переговорах, – в растерянности заявил Шадид, действительно не зная, как ему быть.

– У тебя получится, я знаю, – окончательно поставил точку Сурхо, как будто прочитал его мысли. – Можете ехать, счастливого пути. Обратно поедете завтра, сегодня не успеете. Ночи тёмные, и не надо рисковать.

Сурхо развернулся и опять пошёл к людям, собравшимся увидеться с ним.

Шадид стоял растерянный. Тем не менее приказ получен, и его надо выполнять. «Всему надо в этой жизни учиться», – подумал он и пошёл готовиться в путь.

Желающих ехать было много, но Канташ выбрал лишь десять человек. Подошёл Шадид и попросил Канташа взять ещё пятерых. Вскоре они тронулись в путь.

Столица Хазарии Семендер [40] Семендер – примерное нахождение: ныне территория Шелковского района, с. Шелкозаводск Чеченской Республики. – город изумительной красоты – находилась на пересечении торгового пути и являлась крупным торговым центром того времени, богатым своим убранством, садами, виноградниками.

Все караваны направлялись на Ближний Восток только через Семендер. Хотя и считалось, что город расположен на берегу реки Терек, он находился чуть поодаль от реки. При строительстве были предусмотрены все рычаги для защиты от вторжения врага. От столицы вплоть до реки Терек был проложен подземный тоннель, и не один. Сам город был защищён специальными шлюзами. Шлюзы были установлены и на берегу Терека. Подземный ход как раз имел к ним доступ. В случае приближения противника шлюзы открывались, и огромный поток воды затоплял всю территорию на подступах к городу. Ни пехота, ни тем более конница не могли даже приблизиться к городу, так как застревали в земляной жиже.

Столица обнесена высокими глинобитными стенами. Внутри располагался огромный рынок, куда стекались люди со всего Кавказа, Азии, Ближнего Востока, Европы – в общем, со всех концов света. Рынок – это особое место в городе, которое представляет собой большой майдан. Огромные плотные торговые ряды – продовольственные, вещевые – и скотный двор.

В конце рынка находилась площадка, где проходили невольничьи торги. Прежде чем выставлять на продажу, рабов тщательно готовили: откармливали, мыли и облачали в лёгкую одежду, чтобы все части тела выделялись отчётливо, особенно при торговле женщинами, чаще молодыми девушками. Происходила и продажа детей. Когда хазары узнали, что в арабских странах за евнухов дают высокую цену, начали готовить таких мальчиков. Если по какой-либо причине рабы не продавались, в том числе и дети, по некоторым религиозным праздникам их приносили в жертву.

Место для стоянки и отдыха купцов со своими караванами представляло собой огромный гостиный двор и по приказу кагана строго охранялось. Обидеть или обворовать купца считалось преступлением. Здесь же купцы нанимали охрану для сопровождения караванов в любую сторону, особенно на Восток и в Азию. Предпочтение всегда отдавалось нахам. По мнению почти всех купцов, нахи считались самой надёжной охраной, ибо все знали, что если нахи сопровождают груз, то он будет доставлен до места назначения без приключений. Если и происходили нападения со стороны разбойников, то они были обречены на провал. Нахские отряды сопровождения караванов по договорённости между собой менялись в определённых местах торгового пути – это районы Оьринбёрга [41] Оьринбёрг (чеч.) – «котлован», «место котлована». Есть версия, что от этого слова происходит название нынешнего города Оренбург. , Семендера и Дербента.

Жилая часть города была густонаселённой, тут можно было услышать говор разных народов. При въезде в глубь города дорога становилась широкой и переходила в тракт, в конце находилась хорошо укреплённая и охраняемая резиденция кагана с высокими стенами и огромными воротами, которые могло открыть только несколько человек. С правой стороны резиденции возвышалось строение не меньше, чем у кагана, принадлежавшее беку. Постройки вокруг резиденции представляли собой казармы, конюшни и дома огромной свиты придворных и военачальников.

Каган вставал всегда рано, с криком первых петухов. Тут же в движение приходила вся прислуга, а также многочисленные жёны и наложницы. Предпочтение по ухаживанию за каганом кроме слуг с утра отдавалось именно молодым жёнам и наложницам. После всех церемоний подавался завтрак, и несколько слуг в присутствии охраны и доверенных лиц пробовали каждое поданное блюдо и напитки. Каган и даже бек боялись покушения на их жизнь. После трапезы в сопровождении всей свиты каган проходил в огромный зал, где в конце на высоте пяти ступенек находился трон.

Когда Джебу-каган усаживался, кроме личной охраны и доверенных лиц, все покидали зал. Каждый чиновник – министры, военачальники – начинал свой доклад по вопросам государственных дел каганата. Всем необходимо было стоять. Сесть поодаль во время официального приёма разрешалось только старшей жене – матери сына Шада.

Со временем власть бека в каганате стала укрепляться. Это стало поводом, что рядом с каганом стал садиться и бек.

Шад был уже полководцем, участвовал в нескольких сражениях и военных походах. Показал себя отличным воином и стратегом. Джебу-каган гордился сыном и всегда прислушивался к его мнению в решении разных вопросов.

Бек Булан относился к такому положению дел с толикой ревности, так как считался вторым лицом в каганате. В его обязанности входила оборона, хотя командование войсками каган доверил сыну. В каганате с ним считались как с царём. Более того, каган часто уединялся с сыном, и их секреты беку были неизвестны, что служило дополнительным поводом для его волнения и ревности.

Шад был не согласен с тем, что по титулу бек чуть ли не выше самого кагана. Тем более что на его глазах авторитет и роль Булана на политической арене государства росли.

Выслушав все доклады, Джебу-каган отдал распоряжения некоторым министрам и махнул рукой. Это означало, что все должны покинуть зал, кроме Булана и Шада.

– Булан, что там в горах? Какие новости? Говорят, какая – то суета среди алан… – Каган задержал свой пристальный взгляд на беке.

– Великий Джебу-каган, какая бы суета ни была, всё под твоей властью, – с лестью, чтобы немного смягчить нрав кагана, ответил бек. – Сурхо, говорят, собирается женить сына. Ещё скоро намечается заседание Мехк-кхела, на котором собираются обсудить какой-то важный вопрос.