Станислав Кушарский - Матушкин день, или В поисках утраченного прошлого

Серега в музее со школы не был. И о живописи представление имел самое общее. Пейзаж, портрет, натюрморт… О том, что и как рисуют авангардисты, ничего не знал.

Ходит он по залам, смотрит на развешанное по стенам буйство красок… И приходит в полное недоумение!

Видит, стоит в центре зала такой благообразный человек, с бородкой, в костюме от Бриони. Все с ним здороваются, руку жмут.

Серега тоже к нему подошел. Поздоровался.

− Вы извините, я, кажется, заблудился. Меня жена позвала картины смотреть, а тут везде мазня какая-то. А как к настоящим картинам пройти?

− Это где мазня? − спросил человек.

− Да вот же! − Серега ткнул пальцем в огромное полотно, залитое желтой краской с красными квадратиками. − Это ж какой идиот сюда повесил!

Тихо вокруг стало. Но ненадолго.

− Это кто идиот? − завопил человек с бородкой. − Кто его пустил? Опять травля! Здесь ничего не изменилось! Всюду совок!

В общем, это и оказался тот самый художник, гений современного русского авангарда, непонятый на Родине!

− Пошёл прочь, хам! − крикнул гений и неумело махнул рукой, пытаясь дать Сереге пощечину.

Серега уклонился. Нет бы ему извиниться по-тихому и уйти. Только разозлился он не на шутку!

− Люди! − изо всех сил крикнул он. − Но это же в самом деле мазня! Почему вы этого не видите?

Появилась охрана. Серегу вывели. Хотели приписать мелкое хулиганство, но, узнав, что он когда-то служил в органах, замяли. Дело открывать не стали. По большому счету, и не с чего. Ну, выразил посетитель выставки свое мнение. Так у нас же свободная страна! За такое теперь не сажают. Штраф пятьсот рублей, и свободен!

Видео, на котором Серега так эмоционально высказывает свое мнение о живописи мастера, показали по питерскому каналу. Интернет-издание "Болтанка78" написало большую статью. Бизнесмен-искусствовед, в прошлом охранник в тюрьме, говорилось там, разглядел подлинную сущность шедевров, которыми восхищается мир. А вдруг прав именно он?

Всё это было похоже на анекдот. Только последствия оказались совсем не смешными.

Художник уехал, выставка проработала ещё пару недель вместо планируемых поначалу шести месяцев. В Интернете появилась новая тенденция − фотографироваться на фоне той самой картины, держа при этом в руках табличку с надписью "В натуре мазня!" Или даже похлеще… А уж в книге отзывов такого понаписали! Но это было ещё не самое страшное…

Серега так и был прописан с мамой, на Пушкинской улице. Пронырливые журналисты с целью взять интервью разыскали его квартиру. Поняв, что самого виновника торжества им не увидеть, стали караулить старушку. Пусть даст комментарий! А что она могла им сказать?

После беседы с одним чересчур настойчивым корреспондентом, который преследовал её аж до метро "Маяковская", мама почувствовала себя плохо и упала прямо на эскалаторе. Прохожие вызвали ей скорую, которая отвезла Серегину маму в больницу. Кстати, об этом тоже написала "Болтанка78".

…В больнице Сереге сказали, что у мамы инфаркт. Прогноз неутешительный. Сердце крайне изношенное, могло разорваться в любой момент. От физической нагрузки, от сильного переживания, от стресса. Не было ничего такого?

Мама так и не пришла в сознание. Вот так Серега потерял самого верного друга, о котором в последнее время почти не вспоминал. Некогда было, наверное…

Сначала он очень хотел найти того журналиста, который стал причиной её смерти. Или вообще спалить офис той самой "Болтанки". Только решил прежде поговорить с женой…

Алла после той выставки очень изменилась. Почти не разговаривала с ним. Да Сереге и не до того было. А тут вот она сама с ним заговорила:

"Прости меня, − сказала Алла. − Я ухожу".

Серега оторопел. Как ухожу? Почему?

"Почему? И ты ещё спрашиваешь? Ты опозорил меня перед всеми! Все мои друзья отвернулись! Меня из журнала выгнали! "За несовместимость с уставом" и за что-то еще! Сам журнал вот-вот закроют! Потому что это наш генеральный спонсор привез сюда эту выставку! За огромные деньги привез! А теперь они разорвали контракт с журналом! Наш главный умолял его передумать, и всё без толку! Меня никто не возьмет теперь! Ты мне всю жизнь сломал!"

Может, если бы она той последней фразы не сказала, всё бы и уладилось как-нибудь. Да только слово − не воробей… О многом хотел Серега с ней тогда поговорить, но вдруг передумал. О чем теперь говорить? Собрал наскоро свои вещи… Напоследок, уже в дверях обернулся и бросил:

"Не жизнь и была!"

Так вот бывает.

Виток пятый. Освобождение.

Прошло четыре года. В них уместился сказочный две тысячи восьмой, когда вдруг стали сбываться самые смелые мечты. Сначала хоккей выиграли, чуть позже Зенит взял Кубок УЕФА, потом Билан занял первое место на Евровидении, а летом сборная по футболу чуть не выиграла Чемпионат Европы! Злые языки шутили, что, пока так везет, может, по Америке вдарим?

Вдарили. Только не по Америке, а по Грузии. Правда, как-то неубедительно. Зато быстро, всего за пять дней управились…

Потом был маленький кризис. Хотя это по сравнению с тем, что накрыл нас в девяносто восьмом, он казался маленьким. На самом-то деле кризис был гигантский! Рушились огромные компании, с оборотом почти как весь российский ВВП. Но это было где-то там, далеко. У нас всего только в полтора раза доллар подрос. Добрался до значения две тысячи первого года. Какой это кризис…

Серегина фирма его спокойно пережила. Плавно подняли цены, устроили небольшие распродажи. Даже прибыль показали по итогам года, хоть и минимальную.

Серега теперь только бизнесом и занимался. Уже пять магазинов в разных районах у него было. Своя концепция, яркая форма продавцов, улыбочки, подарки для покупателей, розыгрыши первого июня, в День защиты детей, и на оба Рождества. С выдумкой работал, с любовью к своему делу, можно сказать. Потому что больше любить было ему некого.

Ну что поделаешь, не везло ему с женами! Так что он и пообещал сам себе − третьего раза не будет. Никогда!

Бывало, конечно, когда кто-то появлялся в его жизни. На месяц-другой, не больше. Так, напряжение снять. Любить он, похоже, разучился.

Во всяком случае, почти убедил себя в этом…

Был июнь две тысячи десятого. Сереге как раз накануне сорок два исполнилось.

Идет он к своей парадной, а навстречу ему девчонка. Красивая, только ещё молоденькая совсем. Смотрит пристально, в глаза. И взгляд не отводит.

− Мы встречались, девушка? − спросил он.

− Да уж конечно, − усмехнулась та. − Здравствуй, папа…

Так это же Наташка! Вот сюрприз-то! И похожа ведь на него! Как же не узнал?

Позвал к себе, налил чаю с "Балтийским" тортом. А разговор не клеится…

Трудно разговаривать, когда тебя так в упор рассматривают. Да ещё девчонка! Пусть даже дочь твоя родная…