Снорри Снорг - Ческа волость. Повесть о замечательном путешествии в Чехию

Теперь я хочу спросить вас вот о чём. Вы хотели бы увидеть настоящие средневековые сексуальные носки? Или ночную рубашку с дыркой, через которую стеснительные католики делали детей? Ежели всё это не входит в сферу ваших увлечений, смело пропускайте данную главу.

Мне очень нравится чешское слово без гласных, обозначающее рынок – Trh. Всё верно, «трх». А маленький рынок, полагаю – «недотрх». Почти то же самое, что недостаточное количество секса в крови.

У чехов очень ненапряжное отношение к эротике и здоровая славянская сексуальность. Плавно переходящая в нездоровую. Впрочем, кто это решает? У всех ведь своё тараканьё, и каждый сходит с ума по-своему, в стремлении урвать у будней побольше удовольствия. Задуряйся, как хочешь, лишь бы это не вредило другим! По-моему, справедливый подход. Утончённые девушки брезгливо морщат носики от кадров, где на разгорячённое лицо брызгают чем-то белым, чопорные мадамы конфузятся от созерцания гигантских резиновых фаллосов, мужчины в возрасте озадаченно чешут затылок, глядя на БДСМ-фурнитуру, а подростки, только что достигшие совершеннолетия, хихикают над всем и вся… Но все и во все времена продолжают заниматься любовью, извращаясь при этом подчас самым диким образом.

Так кого мы стесняемся, кому вешаем лапшу на уши, и перед кем делаем девственно-непорочный вид? Чехи, со свойственным им добродушным пофигизмом, не создают из воздуха проблему, а из секса табу. Проституция легализована. Это не значит, что на каждом углу сношаются среди бела дня. Это значит: хочешь удовольствий – бери их в нужном месте. Всё, что душе угодно. А нужные места всегда под рукой. Не станем прикидываться, что мы не знаем, как обращаются с анальными шариками или страпоном.

Итак, что в ассортименте музея? При входе – кресло, тестирующее всех желающих на уровень сексуальности. Милая забава. Далее: двухметровый деревянный член, утыканные гвоздями кожаные шлемы, полые стеклянные и неполые каменные (!) дилдо, французское двухэтажное креслице-приспособа для троих, с романтическим названием «сьеж амур»… Трости японских господ для мочения не снимая одежды… Пояса девственности и металлические «гениальные антимастурбаторы», сандалии-пенисы и дрели-фаллоимитаторы… Ночной горшок со «следящим глазом супруга», маска с длинным членообразным носом… Нереально большие чёрные надувные херы, не запомнил, как они называются… каким-то хитрым словом… Плети, наручники, шипы… А ещё разнообразные демонстрационные домики-особняки конца XIX – начала XX века, где за стеклом человеческие фигурки механически пехорят друг друга на все лады. Этакий аналог христианских житийных вертепов, только тут все «молятся» Эросу…

Все предметы и девайсы подлинные и функционирующие. Средневековые экземпляры поражают выдумкой человечества во все времена. Доска, напоминающая гладильную и одновременно дыбу: кольца для рук, пружины для раскачивания вверх-вниз, и деревянные самотыки с двух сторон… Зал нижнего белья представляет эротическую одежду разных стран и эпох, двухсотлетние корсеты и другие причуды. Коридоры и лестничные пролёты между этажами пестрят старыми, весьма экзотическими фотографиями. Порой даже… пугающими.

В отдельной тёмной комнатке за бархатными шторами крутят порнушку времён зарождения синематографа. Из чего напрашивается вывод, что порно-жанр зародился с ним одновременно. Всего три лавочки, где можно скоротать часок-другой. Пипл кто сидит, кто не решается сесть и стоит в проходе. «Часок» – это я загнул, так-то зрелище не для слабонервных: бессловесная чёрно-белая эстетика того времени… эмм… несколько специфична. Нашей выдержки хватает минуты на три… Там толстую бабищу с идиотским кучерявым причесоном… Да, впрочем, что я буду спойлерить: езжайте в Прагу, сами зацените!

Гордость заведения – кибер-секс-машина. Говорят, единственная в Европе! Ещё есть электрическая антимастурбационная машина, спроектированная французами в далёком 1915-м году. В те суровые годы это занятие не приветствовалось, считалось вредным, и подростков отучали от рукоблудства разными экстраординарными способами.

Поражающую воображение провинциального россиянина коллекцию начал собирать некий Ориано Биццоччи из Сан-Ремо. И вылилось это во внушительный трёхэтажный рассадник порока в самом сердце старого города.

«Грешники, ко мне!!!»

Если вы чувствуете себя лишними на празднике современных искусств, если вас смущает физиологическая откровенность Праги, и вам больше по душе пуританские сельские пейзажи Чехии, то эта глава для вас!

Отправляйтесь вместе с нами по следам дальних электричек, и побывайте в настоящем средневековом замке. Когда я говорю «настоящем», я имею в виду то, что говорю. Подчёркиваю: я не люблю подстав и заманух для туристов. Я пью чёрный будвайзер в пражском ресторанчике «Будварка», и не размениваюсь на сомнительной свежести продукт в пафосном новосибирском заведении «Стара Прага». Я ищу тюрьму «Панкрац», чтобы посмотреть на оригинал гильотины, которой действительно срубали головы (пусть даже мне её, в итоге, и не покажут), а не плачу денежки за реплику для масс в каком-нибудь проходном музее.

И поэтому мы едем в замок Кост. Аутентичный готический замок, уникальный тем, что никогда не перестраивался и не «ремонтировался» под неоготику.

«Кост» несложно переводится как «кость». Крепкий угловатый оплот из камня на пересечении трёх скалистых… долин. «Как это так – скалистых долин?» – спросите вы. А я отвечу: «А вот так». Да, замки обычно строили на холмах и доминирующих высотах, чтобы недруги замучились их штурмовать. Но Кост построили на равнине. Удивительная природа этих мест приходит к нам из волшебных детских телевизионных сказок. Помните «Три орешка для золушки»? Мы идём по длинной лощине, заросшей травой и цветами и сжатой теснинами живописных чешских скал. В Чехии нет высоких гор, но в этих ущельях так обалденно и по-горному красиво: массивы камня обросли древними косматыми соснами и елями, тропка ныряет под утёсы и выводит нас к большому усыпанному листьями пруду…

Кост в старые времена был окружён тремя прудами. Плотины перегораживали реки, создавая прекрасные запруды, а в случае опасности их открывали, затапливая всю окружающую местность, и делая замок совершенно неприступным.

Никто не смог взять Кост приступом. Даже суровый Ян Жижка. Собственно, по легенде, он и сказал, стоя с армией гуситов под его стенами: «Твёрдый, как кость! Лишь собака может его сожрать».