Константин Кокозов - Иосиф Сталин

Одним из них был Сильвестр Джибладзе, тот, который ударил ректора семинарии. Он привел Иосифа к железнодорожным рабочим и показал занятия кружка новому пропогандисту. Вскоре ему доверили вести занятия самому. И его занятия отличались от остальных руководителей кружков.

Он действовал своебразно и разъяснял материал очень просто и доходчиво. Приходя на зянятия, Иосиф садился в уголке и слушал когда выскажутся все и что скажут. После выступления остальных Иосиф высказывал свою точку зрения, которая всегда совподала с революционной идеей. Этот метод был очень действенным и симпатичен рабочим. Авторитет молодого революционера Иосифа рос не по дням, а по часам. А в августе 1898 года товарищи принимают Иосифа в грузинскую социал-демократическую организацию «Месаме даси», которую он скоро будет возглавлять вместе с тремя старыми борцами и эта организация очень быстро вольется в социал демократическую организацию Закавказья, РСДРП.

Полным ходом Иосиф занимался революционной деятельностью, надо было бы уйти из учебного заведения, однако, пока не мог Иосиф бросать учебу. Этого не выдержала бы мама. Да и жить и питаться тоже надо, пока будущее не определено на все сто процентов. Но успеваемость семинариста стала снижаться, да и поведение некоторых преподавателей, которые выделялись не уникальными знаниями, а установлением и поддерживанием изеутских порядков в учебном заведении не могли юного марксиста уже удовлетворить.

Потому он с рьяными учителями-палочниками вел себя не уважительно, в класс приносил революционную и запрещенную литературу. Однажды инспектор А. Мураховский провел обыск в его комнате в его отсутствие и нашел запрещенные романы В. Гюго «Девяносто третий год» и « Труженики моря»». Иосифа посадили в карцер. Скоро это место станет его почти местом жительства.

У семинариста навсегда отобрали абонометский лист в Тифлисскую Дешевую библиотеку, где он постоянно бесплатно брал нужные книги. С каждым годом, чем больше наш герой погружался осознанно в революционную деятельность, тем больше он отдалялся от семинарских и церковных дел и тем больше появлялось проблем у него с руководством семинарии и ее преподавателями. Жалобы на Иосифа к ректору становились посерьезнее, успеваемость все слабее и слабее. На докладных записках к ректору семинарии сотрудники писали. Семинарист Джугашвили при обыске заявил, что ни в одной семинарии мира подобное не производиться и таких порядков жестоких как у нас не существует. Кроме того И. Джугашвили систематически не кланяется начальствующим лицам учебного заведения, в частности А Мураховскому. Он нарушает часто распорядок религиозных отправлений, ищет пов од пропускать молитвы, ведет среди семинаристов антицерковные разговоры.

4

Беседы сотрудников ректората не изменили поведение Иосифа, одно радовало, приближался конец обучения в семинарии, начальство намеревалось выпустить его, в противном случае Джугашвили обязан был вернуть государству потраченные средства, а это около тысяч рублей. Таких денег Иосиф не мог вернуть, а потому легче было всем, руководству семинарии и самому Джугашвили, чтобы его отпустили без скандала.

В училище уже знали, что маевку 19 апреля 1899 года, где собрались несколько тысяч человек организовал революционер Коба-Джугашвили. Об этом писала пресса. А потому начальство семинарии, чтобы избавиться от него решило выдать свидетельство об окончании 4 класса семинарии (а надо было окончить 6),чтобы он смог где-нибудь устроиться на работу учителем, пономаром. Тем более, что появилась возможность отчислять Иосифа, наконец-то расстаться с ним. Иосиф не пришел к сдаче выпускных экзаменов за пятый класс по неизвестной причине. Хотя у него по поведению было три, ему в свидетельстве поставили 5,исправляли и другие некоторые отметки.

Начаьство понимало, что если бы дало это свидетельство, где 3 по поведению, этот документ был бы аналогичен вольчему билету, по которому Иосиф никогда бы не смог получить работу. Мог выйти большой скандал, а возместить расходы, которых учебное заведение потратило на его образование, не мог. Все это знали в семинарии,. а потому, чтобы сгладить будущий конфликт, скрыть его и себя оградить от будущих скандалов, ректорат исправил отметки по предметам и по поведению. дал ему возможность в будущем или учиться дальше, или устроиться учителем начальных классов. Это устроило обе стороны и потому Иосиф получает документ об « досрочном» окончании семинарии и покидает учебное заведение.

Теперь он уезжает в Гори, чтобы успокоить мать, которая услышав об отчислении ее дорогого Сосо, в обморок упала. Привели ее в чувство, но она была так обижена на сына, что не хотела видеть его, не пускала домой и ему приходилось, ночевать некоторое время у друзей в близлежащих деревнях, в основном у дальних родственников в селе Гамбареули, у троюродных братьев по матери.

Через несколько дней, мать простила своего Сосело и он смог вернуться домой. _ Ты почему не хочешь митрополитом стать, они так красиво поют и хорошо живут, ведь ты же мог? -спросила мама Кэкэ, когда они помирились. Иосиф улыбнулся и обняв мать сказал.– Не волнуйся мама, без куска хлеба не останусь.

В нашей стране и в мире много людей живут впроголодь из-за несправедливых порядков общества, что хочется всем помочь добыть хлеба, а не только себе. Я хочу заниматься тем, к чему душа лежит и что радость приносит. Я не хочу работать, рады ломтика хлеба. —А если и другим радость не принесешь и себя почем зря обидишь? – не унималась мать Кэкэ.– Что будет в будущем, мы точно сказать не сможем, а настоящее устроить в наших руках. Если правильно дом построим сегодня, то и будущее может принести людям больше солнечных дней, – отвечал Иосиф матери.– Ну, если так, мой мальчик Сосело, благославляю тебя, береги себя, никогда не забудь, мама твоя постоянно думает о тебе и всегда ждет тебя. И осенив его крестом, обняла сына.

5

В конце сентября 1899 года Иосиф приехал в Тифлис и стал вплотную на профессиональной основе заниматься революционной деятельностью. Жил на квартире семинарского товарища Д. Е. Каландарашвили, на Михайловском проспекте. Для жизни обходился случайными заработками в разных конторах, а так же репетиторством. Через некоторое время, его семинарский друг и по организации « Месаме-дасе», Вано Кецховели, брат Ладо, устроил Иосифа на работу, чтобы у него был кусок хлеба и жилье.

Иосифа приняли в Тифлисскую физическую обсерваторию на должность наблюдателя- метеоролога. Получал он за это 20 рублей в месяц и имел бесплатную комнату для жилья. Через полгода Иосифа ждала прибавка 5 рублей. Для Джугашвили начались плотные занятия в рабочих кружках, постоянные участия на собраниях революционных организаций. Он по —настоящему участвовал в этих организациях, а не был посторонным наблюдателем и где надо Иосиф жестко критиковал любого, несмотря на его положение в организации. К примеру, одного из лидеров «Месаме-даси», Ноя Жордания и других будущих меньшевиков беспощадно превратил в пух и прах на собрании за отказ от решительных методов борьбы, вроде демонстраций и политических забастовок. Работы по революционной части было много. Еще организации не были объединены в единую мощную партию.