Владлен Шувалов - Сабля императора

Но полководец не терял присутствия духа, внешне он был привычно хладнокровен и лишь сверх обычного задумчив.

Сначала он планировал сделать остановку и перегруппировку сил в Смоленске.

В Смоленск было немедленно отправлено распоряжение о подготовке продовольствия и фуража для размещения армии на зимних квартирах, но выполнить это в разрушенном городе ему не удалось – провиантмейстеры и фуражиры не смогли обеспечить изголодавшуюся армию продовольствием.

Взбешённый до крайности Наполеон приказал расстрелять интенданта армии Сиоффа, который столкнулся с сопротивлением крестьян и не сумел организовать сбор продовольствия.

Но это не спасло положения. Оставалась одна дорога – на запад.

К Березине потянулись бесконечные колонны войск. Собственно, это были уже не войска, это были толпы изголодавшихся, изможденных и оборванных людей, которые шли, ползли к границе с единственной мыслью любыми путями добраться домой.

Форсирование Березины Наполеон задумал около города Борисов, занятого русскими войсками адмирала Чичагова, который, не ожидая такого маневра Наполеона, дал вытеснить себя из Борисова, и потянулся вниз по Березине, оставив без внимания имеющиеся броды.

26 ноября четыреста понтонёров того самого генерала Эбле,что строил мосты через Неман, по которым армия Наполеона вступила в Россию, работая по плечи в ледяной воде, построили два моста через реку Березину. По ним остатки Великой армии должны были покинуть страну, которую безуспешно пытались покорить.

Два дня переправлялись беспрепятственно. На третий, когда через мосты переходил корпус маршала Клода Виктора – последняя часть армии, ещё сохранявшая боеспособность, – к переправе подошли войска генерала Витгенштейна. Началось побоище.

При Бородино был поединок равных. Здесь – истребление беспомощных. Понятно, они пришли незваными на русскую землю. Но все же…

29 ноября Наполеон приказал взорвать мосты. Большая часть армии осталась на вражеском берегу под ударами неприятеля.

Но эти израненные, измученные, опухшие от голода, морально опустошенные люди, полностью потерявшие боевой дух уже были не нужны Бонапарту. Они были обречены на погибель.

В это время Кутузов, к великому удивлению французского императора, остановил наступление преследовавшей его армии.

Своё решение дать войскам передышку генерал-фельдмаршал обосновал тем, что, во-первых, армии, которая понесла огромные потери, нужно восстановить силы, во-вторых, цель войны – изгнание врага из России – достигнута.

Он был категорически против продолжения войны, не без оснований полагая, что нет резона русским людям умирать за интересы немцев и австрийцев, а уж за английские интересы и тем более.

Но, скорее всего, старый военачальник помнил слезную мольбу Наполеона… «спасите только честь…».

Поэтому Кутузов обеспечил Наполеону «золотой мост» из России, позволив спастись, но…без армии.

Последним пунктом, где Наполеон планировал остановить бегство Великой армии, был Вильно.

Здесь был мощный гарнизон генерала ван Хогендорпа,который вместе с приданными войсками, насчитывал 23 тысячи человек, внушительные запасы продовольствия, обмундирования и фуража. Вместе с прибывшими туда боеспособными частями, оставшимися от французской армии, Вильно мог отразить наступление потрепанных и измученных русских войск и, разместив армию на зимних квартирах, дождаться прибытия резерва из Франции.

Одновременно Наполеон решил оставить армию и вернуться в Париж. Но для этого нужен был повод и он нашелся.

Из Франции прибыло сообщение о том, что в Париже была предпринята попытка свергнуть отсутствующего императора.

Во главе группы заговорщиков стоял старинный личный и политический враг Наполеона генерал Клод Франсуа Мале.Он ещё в 1808 году пытался совершить республиканский переворот, был арестован и, без малого, пять лет не выходил из тюрьмы. Наконец ему удалось бежать.

За одну ночь, проведённую на свободе, Мале и его единомышленники, распространив слух, что Наполеон мёртв, овладели военным министерством, ранили министра, захватили министра полиции и привлекли на свою сторону группу солдат национальной гвардии. Но уже на следующее утро заговорщики были схвачены и расстреляны под крики толпы: «Да здравствует император!» .

Наполеон пожелал лично разобраться в случившемся.

24 Ноября он призвал Мюрата, Бертье и начальников уже не существовавших корпусов: Евгения Богарне, Даву, Нея, Мортье, Лефевра и Бессьера – и объявил им об отъезде своем в Париж, объяснив, что его присутствие во Франции необходимо для удержания в повиновении Западной Европы и образования новой армии. Руководство остатками армии и обороной Вильно он поручил Мюрату.

С тяжелым сердцем провожали военачальники Наполеона.

Они следили за удаляющимися в снежной пыли санями и каждый из них думал, что их предводитель уже никогда больше не вернется в Россию.

Мюрат бежал через два дня к себе в Неаполь, бросив войска и Вильно под ноги наступающей русской армии.

Катастрофа, происшедшая в России потрясла не только Францию, но и все государства Европы. Никто не мог понять, почему фортуна отвернулась от непобедимого французского императора.

Знал об этом только сам Наполеон Бонапарт.

Наполеон Бонапарт после отречения во дворце Фонтенбло. Французский живописец Поль Деларош

Неприметная почтовая карета остановилась на берегу реки у причала. В подорожной значились французский дипломат Коленкур со своим секретарем господином де Рейневалем, граф Дюрок, граф Любо и польский офицер Вонсович.

Под именем секретаря был император Франции Наполеон Бонапарт.

Неман еще не сковало льдом и по темной воде плыли редкие грязные льдины.

Пока карету втаскивали на паром, Наполеон спросил у перевозчика – скольких дезертиров Великой Армии он успел уже перевезти с русского берега?

– Никого, – бесхитростно ответил ему перевозчик. – Вы первый. – Ну, да, – пробормотал Наполеон, – еще не успели…

После того, как путники снова заняли свои места в карете, Наполеон вдруг обратился к Коленкуру: – Как, на ваш взгляд, поведет себя Пруссия, узнав об окончательных итогах Русской кампании?

– Пруссаки могли бы нас арестовать. Если бы, конечно, посмели.

…Если нас арестуют, – с живостью сказал император, – то нас сделают военнопленными, как Франциска I. Пруссия заставит вернуть ей ее миллионы и потребует вдобавок еще новые миллионы. Если бы они отважились на эту попытку, то мы не отделались бы так дешево, государь!