Александр Красницкий - Гроза Византии (сборник)

Другой отличительной чертой византийского общества было низкопоклонство и лакейство. По римской традиции, императора боготворили: его называли не только державным и великим, но также божественнейшим и священным; самые важные сановники падали пред ним ниц и лобызали его колени и пурпуровые туфли. В торжественных случаях царю произносили панегирики, необыкновенно напыщенные и необыкновенно лживые. Царствует, например, император, самый непопулярный, распутный; и вот, среди всеобщих стонов, среди всеобщего недовольства его развратом и тяжестью податей, во дворце раздаются слова оратора: «Ты, царь, защитник бедных; ты поощряешь добрых, караешь злых; указами твоими ты ввел в государстве правосудие и справедливость, ты не позволяешь сборщикам податей делать незаконные поборы или судьям судить не по закону. Будь жив Гесиод [4] Знаменитый греческий поэт VIII в. до н. э. , он вынужден был бы изменить свой порядок: он должен был бы сказать, что сначала был медный век, потом серебряный, а теперь наступил золотой».

Итак, под пышной декорацией скрывалась такая распущенность, что Рим, действовавший в этом отношении с грубой откровенностью, должен был уступить пальму первенства своему преемнику.

Суеверия, волшебство, гадания, симпатические средства – все это было очень распространено в Византии не только в народе, но и среди образованного класса.

Думали, например, что существует особое существо в женском образе, так называемая Гило, отвратительная старуха, с огненными глазами, железными руками, с головы до пяток покрытая шерстью, похожей на верблюжью. Гило обладает свойством проходить через запертые двери. Она зла, и главное ее занятие заключается в том, что она убивает новорожденных младенцев. Она отравляет также воду источников, из которых пьет скот, и губит животных. Чтобы избавиться от нее, надо знать двенадцать имен, которые она носит. В тот дом, где знают эти имена, Гило не входит, но бежит от него за пятьсот миль. Наблюдения над значительной смертностью малолетних подали, вероятно, повод к этому суеверию, так как, по некоторым сказаниям, Гило умела обращаться в духа, вселялась в младенцев и высасывала из них материнское молоко. Вера в Гило была так распространена, что однажды нескольких женщин привлекли к суду и обвинили в том, что они оборачивались в духов и, проникая незаметно через запертые двери, убивали грудных детей. Обвинители были убеждены, что эти женщины умеют принимать вид Гило. К счастью, их судил просвещенный судья и оправдал обвиняемых, считая немыслимым оборачиваться в призраки. Но дело на этом не кончилось. Император Константин Копроним (741–775) усомнился в правильности такого решения. Он призвал к себе судью и пытал его; несмотря на пытки, судья стоял на своем, и только тогда царь вынужден был утвердить его решение. Волшебство и разные магические средства были в большом ходу. До наших времен дошел трактат, где собраны рецепты подобных средств. Порошок, приготовлявшийся из асфоделя, корня проскурняка, чечевицы, белого мака и лука, назывался противоголодом и обладал таким свойством, что, поев его, можно было много дней ничего не есть. Средство некоей Зинарии, состоявшее из ромашки, белого перца, меда, смирны, шафрана, обладало тем свойством, что стоило только поесть его, как сейчас же забывалось все дурное и вспоминалось только хорошее. Чтобы иметь детей, мужчина должен был намазаться заячьей кровью или гусиным жиром. Женщины, не желавшие иметь детей, носили пуп лягушки, завернутый в тряпочку. Было средство, изобличающее воров: надо вырезать у головастиков языки, засушить их и смешать с хлебом, затем предложить этот состав подозреваемому лицу; если это был действительно вор, он приходил в экстаз и публично сознавался в содеянном.

Разгадать будущее, найти способ предсказывать – это одна из тех неразрешимых загадок, которой человечество занималось больше всего.

В Византии практиковались всякие способы гадания, многие из которых перешли по наследству от Древней Греции. Вырезали, например, кости животных и гадали по ним. В христианской стране, конечно, не могло быть и речи о жертвенных животных и о жертвах богам, но делались вещи еще более дикие. Жители города Пергам, осажденные однажды сарацинами, схватили беременную женщину, собиравшуюся рожать, вырезали из ее чрева младенца и бросили его в сосуд с кипятком. Чего они хотели достигнуть этим зверством, неизвестно, но, очевидно, они надеялись получить какой-то хороший результат за свою жестокость. Были люди, специально занимавшиеся предсказанием будущего и бравшие за это деньги; они гадали главным образом тремя способами: по особого рода книгам, по звездам и по снам. Существовали Сибиллины книги, заключавшие загадочные и очень туманные изречения о византийских императорах. Эти загадки старались объяснить и применять их в разных случаях. Вот, например, в одной из таких книг было сказано: пятидесятая цифра возьмет перевес над сороковой. Когда против императора Михаила VII восстал Никифор Вотаниат, последнему на этом основании предсказали, что он победит и будет царем. Действительно, цифра 50 обозначалась у греков буквой Н, а 40 – буквой М; по изречению, Н должно было одолеть М, то есть Никифор – Михаила. Снотолкование было своего рода наукой. Сны рассматривались как особого рода откровение, как впечатления, получаемые душой в то время, когда она в течение сна разлучается с телом. Не стоит распространяться об этом, потому что у нас самих до сих пор в большом ходу сонники, и Византия не представляла в этом отношении ничего оригинального. Астрология – наука столь же древняя, как мир, уступившая свое место астрономии. Недостаточное знакомство с небесными явлениями привело людей к убеждению, что есть какая-то связь между движением светил и человеческими действиями. По положению звезд можно было сказать, удастся ли то или иное предприятие. Когда византийские императоры колебались в своих решениях, они призывали астрологов, и те объявляли, какой их ждет исход.

У древних греков и римлян существовало гадание, сохранившееся до настоящего времени. Раскрывали Гомера или Вергилия, читали первый попавшийся стих и считали его изречением оракула. В христианские времена Священное Писание заменило классических авторов. Закрыв глаза, развертывали Библию или сочинение какого-нибудь Отца Церкви и попавшуюся случайно строчку считали ответом на вопрос, обращенный к судьбе. Способ этот практиковался в Древней Руси, как нам известно, до поучения Владимира Мономаха. Суеверные девицы до сих пор с закрытыми глазами раскрывают первую попавшуюся книгу и читают наудачу: «Что мне выйдет». В связи с этим существовал практиковавшийся в Византии обычай испытания судьбы двумя свитками. В чем он заключался, видно из следующего. Император Алексей Комнен желал выступить в поход против половцев, но приближенные к нему лица находили это неблагоразумным. Чтобы не подвергаться упрекам и снять с себя ответственность, император, не возражая против общего голоса, обратился к высшей воле и объявил, что отдает решение вопроса на волю Божию. Сопровождаемый военными чинами и многочисленным духовенством император отправился вечером в храм Святой Софии. В присутствии патриарха он написал два жребия на двух хартиях: на одной было написано, что следует идти в поход против половцев, на другой – что не следует. По приказанию императора патриарх положил оба жребия на престол церкви, где они и остались во время всенощного бдения. По окончании богослужения, уже утром, патриарх снова вошел в алтарь и вынес одну из хартий, которая была при всех распечатана и громогласно прочитана. Вышел жребий, решающий поход на половцев, и против этого никто уже не возражал. Таким образом неоднократно решались важнейшие государственные вопросы.