Вениамин Ковалев - Цитадель Люцифера. Том II

В этой связи, и в связи с Доктриной «Второзакония – Исаии» особое значение имеют представления о кривой экспоненциального (или противоестественного, по Пушкину «самого глупого») роста. Это на первых порах незаметный рост, переходящий на определённом этапе в лавинообразный. По такой схеме развивается раковая опухоль при делении каждой злокачественной клетки на две. Все мы помним, как персидский шах не смог выполнить, как ему казалось, скромную просьбу изобретателя шахмат. Он просил положить на первую клеточку шахматной доски одно зернышко, а на каждую из последующих в 2 раза больше, чем на предыдущую. Вознаграждение построенное по закону экспоненциального роста составило более 400 нынешних мировых урожаев зерна. Именно такую разновидность роста мы имеем в финансовой системе, содержащей ссудный процент. За счёт взимания процентов и сложных процентов денежное состояние удваивается через определённые интервалы времени и имеет экспоненциальную динамику роста. Фактически, проценты на кредит – это раковое заболевание человечества за счет кредитно-финансовой системы. Каждый цикл просто не может не заканчиваться финансовыми кризисами, войной, дефолтами и военными катастрофами. Продолжительность этих циклов перераспределения богатства, определяется величиной ссудного процента. Время необходимое для первого самого длинного периода удвоения суммы денег при взимании 3% годовых – 24 года, при 6% – 12 лет, при 12% – 6 лет. С этими периодами и связаны периоды мирного существования человечества.

Из этих рассуждений становится очевидно, что кредитно-финансовая система на основе ссудного процента, построенная в соответствии с Доктриной «Второзакония – Исаии» в принципе не может обеспечить устойчивого развития. Периоды крахов и подъёмов связаны с величиной по произволу устанавливаемого ссудного процента. Чтобы окончательно убедить читателя в несовместимости ссудного процента и нормального естественного развития приведем ещё одну аналогию:

Если бы кто-то положил на счёт в банк деньги в размере 1 цент в год рождения Христа под 4% годовых, то в 1750 году он смог бы на вырученные деньги купить золотой шар весом с Землю. В 1999 году он имел бы эквивалент уже 8 200 таких шаров. И вот потому кризисы, банкротства и войны, которые всё спишут, являются неотъемлемым атрибутом социальной системы, допускающей ссудный процент.

Есть ли альтернатива этому заведомо катастрофичному варианту развития? Безусловно, есть она, и развёрнута детальным образом в материалах Концепции Общественной Безопасности. Изложены эти представления и в упоминавшийся брошюре, изданной в Швеции и переизданной у нас на русском, с названием, говорящим за себя Кеннеди Маргрит – « Деньги без процентов и инфляции» В брошюре дается схема на методологическом уровне беспроблемного функционирования кредитно-финансовой системы. Доказано, что ссудный процент в нормальной экономике должен стать фактически отрицательным, т.е. заменён на небольшую плату за пользование деньгами (как в Китае и в Японии. – Прим автора ). Эта схема использования денег эквивалента схеме использования вагонов. Каждый берёт их лишь тогда и настолько, насколько они необходимы ему в процессе общественно полезного труда. Сегодня же они являются средством наживы и распределены по обратному признаку. В некоторых городах Европы эксперимент с беспроцентным и деньгами дал потрясающие результаты повышения эффективности в экономмике. Вообще то в этом эксперименте ничего нового нет – в Китае и Японии такая финансовая система существует с 50-х годов прошлого века.

В первое время своего президентства Рузвельт атаковал менял как виновников депрессии. Верьте или не верьте, но вот слова, сказанные им 4 марта 1933 года в обращении к народу по поводу инаугурации:

«Нечистоплотные действия менял заклеймлены судом общественного мнения, они противны сердцу и разуму народа… Менялы подлежат смещению с пьедестала, который занимают в храме нашей цивилизации».

Однако 2 года спустя Рузвельт сделал банковский выходной и приказал закрыть все банки. После чего частное владение золотыми слитками и монетами, за исключением коллекционных, было объявлено незаконным. Большая часть золота, находившаяся в то время в руках средних американцев, была в форме золотых монет. Новый закон на самом деле означал не что иное, как конфискацию. Нарушителям грозило 10-летнее тюремное заключение и штраф $10.000, эквивалент $210.000 сегодня. Некоторые люди не верили в указание Рузвельта. А многие разрывались между желанием сохранить заработанное тяжким трудом и лояльностью к правительству.

Тем, кто сдал свое золото, выплачивалась фиксированная цена в $20,66 за унцию. Эта конфискационная мера была столь непопулярна, что никто в правительстве не взял на себя смелость признаться в авторстве. На церемонии подписания постановления Рузвельт недвусмысленно объяснил всем присутствующим, что автором документа является не он и он его даже не читал. Даже Секретарь Казначейства заявил, что не был ознакомлен с документом, лишь добавив – «…это то, на чем настаивали эксперты».

Рузвельт убеждал общественность расстаться со своим золотом, говоря, что «консолидация ресурсов страны необходима, чтобы вывести Америку из депрессии». С большой помпой было объявлено о создании национального хранилища золота, где бы концентрировались все богатства, конфискованные у своего народа новым правительством США. К 1936 году строительство нового национального хранилища в Форт-Ноксе было завершено и в январе 1937 года туда начало поступать золото. Ограбление века близилось к своему завершению.

В 1935 году, как только золото было собрано, официальную цену его резко повысили до $35 за унцию. Однако по новой, более высокой цене, продавать золото имели право только иностранцы. Банкиры же, заранее получившие предупреждение о грядущем кризисе, скупившие золото по цене $20,66 за унцию, а затем вывезшие его в Лондон, имели возможность вернуть его обратно и продать американскому правительству по цене $35 за унцию, получив при этом почти 100% доход, в то время как среднестатистический американец голодал.

Хранилище золота находится в центре военного городка Форт-Нокс в 30 милях к юго-востоку от Луивилля, штат Кентукки. Это столь закрытое заведение, что до сих пор ни один посторонний не был допущен внутрь, несмотря на то, что конгрессмены из года в год строчат письма с просьбой допустить сюда съемочную группу.

Когда 13 января 1937 года золото начало сюда поступать, были приняты беспрецедентные меры безопасности. Тысячи официально приглашенных лиц наблюдали за прибытием поезда из 9 вагонов из Филадельфии в сопровождении вооруженных солдат, почтовых инспекторов, секретных агентов и охранников с американского монетного двора. Все выглядело как огромная театральная постановка – собранное со всей Америки золото сосредотачивалось в одном месте, предположительно для пользы общества. Затем его заперли в Форт-Ноксе. Однако вскоре вся эта безопасность пойдет прахом из-за действий самого правительства.