Владимир Уланов - Княжеский крест. Исторический роман

– Кху! Кху! Кху!

Затем спустился по ступенькам, подошел к сундуку. В шатре стояла полная тишина.

Вергилио ключом открыл сундук. Крышка с мелодичным звоном поднялась, и взору татарского хана предстали сокровища, сверкая золотом и бриллиантами.

Батый, сделав непроницаемое лицо, вернулся на свой трон, сел и сказал:

– Ваши подарки порадовали мою душу, особенно меч из дамасской стали. Он будет символом моих новых побед над врагами.

За эти подарки я тебя, кардинал, тоже отблагодарю достойно. Я дарю тебе одну из своих лучших жен Айгуль – лунный цветок, – и указал на одну из женщин, сидевших по левую сторону от трона.

Кардинал Вильгельм от удивления и гнева не мог произнести ни слова.

Толмач, стоящий рядом, зашептал на ухо Вильгельму:

– Ваше преосвященство, не вздумай отказываться, иначе хан разгневается, кланяйся и благодари. Потом разберемся.

Кардинал, не говоря ни слова, низко поклонился хану.

Батый сделал знак, чтобы все удалились, показывая, что прием послов закончен.

6

Когда Михаил проснулся, в шатре никого не было. Он полежал некоторое время, рассуждая про себя:

– Интересно, сколько времени я проспал? Наверно, долго после такого трудного путешествия по степи. Интересно, где же князь? Почему такая тишина?

Михаил откинул с себя княжескую шубу, встал, подошел к выходу и хотел уже выглянуть из шатра. Но тут услышал сзади себя тяжелые шаги, обернулся и увидел великого князя. Он вышел из второй половины шатра, держа в руке толстую восковую свечу.

Ярослав поставил подсвечник со свечой на стол. Жестом пригласил своего гостя, указывая на лавку, со словами:

– Долго же ты, Михаил Романович, проспал. Настоящим богатырским сном заснул. Я и будить не стал, думаю, пусть выспится, а потом уж и поговорим.

Князь встал, откинув полу шатра второй половины, крикнул:

– Ефим! Подавай побыстрее нам с гостем откушать да неси терпкого вина.

Вскоре пришел слуга и внес на большом блюде мясо, каравай хлеба. Все это он поставил на стол, затем сходил еще раз в отгороженную половину шатра и внес чарки и объемистый кувшин с вином.

– Ешь пока горяченькое, – указывая на еду, предложил хозяин, наполняя чарки вином.

Только сейчас Михаил почувствовал, как он сильно проголодался, и стал с удовольствием есть зажаренное мясо, запивая его вином.

Ярослав с расспросами не спешил, медленно ел, пристально поглядывая на своего гостя. Наконец увидев, что Михаил уже утолил свой голод, попросил:

– Что ж, Михаил, рассказывай дальше про свою жизнь. Она меня очень заинтересовала. И поподробней расскажешь и о том, как ты жил в татарском полоне. А сейчас все – таки расскажи, как ты попал к татарам в Орду.

Михаил, закончив свою трапезу, поудобней уселся на лавке, укутался в волчий тулуп, который предложил великий князь, и начал свой печальный рассказ:

– Прожили мы в избушке с Анастасиюшкой несколько дней, и все это время я думал о своей судьбинушке. Что мне делать? Куда податься? Да еще и девушка была со мной. И за нее я был в ответе. Оставаться она в городе не хотела одна, желала пуститься в путь со мной.

Постепенно в город возвращались разбежавшиеся по лесам дружинники и защитники города. Люди стали строить землянки, приводить в порядок уцелевшее жилье.

Тут вернулся в Рязань из Чернигова боярин Евпатий Коловрат. Его посылал за подмогой в Чернигов князь Юрий. Но черниговцы не пожелали помочь нам, и Евпатий набрал людей по дороге, всех тех, кто захотел сразиться за землю Русскую. Вернувшись в свой родной город, боярин, увидев такое разорение, прослезился и воскликнул:

– Ну, поганый хан, ты у меня расплатишься за все! За погибель рязанцев! За разорение моего города!

Он тут же собрал на площади всех уцелевших защитников

города. Бросил клич всем оставшимся в живых дружинникам и всем тем, кто желает отмстить татарам, вступать в его дружину, чтобы расплатиться за все с врагами. И уже через несколько дней Евпатий Коловрат собрал около себя почти две тысячи воинов. Все вооружились как положено. Так как это сделать было просто. Оружие валялось везде. Погибших защитников города предали земле, а оружие собрали и сложили в уцелевший амбар и выдавали всем, кто хотел сразиться с погаными. Я, конечно, один из первых пришел в отряд Коловрата. И вот настал час, когда наша дружина двинулась вслед за татарами. Анастасиюшку я оставил в своей избушке, крепко обещая ей вернуться.

Наша дружина настигла татар уже в Суздальской земле и остановилась в лесу. Напасть на ничего не подозревающих татар мы решили утром. И вот как только забрезжил рассвет, мы ринулись на своих врагов. Не ожидавшие нападения татары растерялись, не зная что делать. Пока они опомнились, наш отряд без пощады уничтожал своих врагов. Воины дружины сражались, не щадя своей жизни. Евпатий Коловрат был не просто хороший воин, а настоящий богатырь. Он косил своим мечом ненавистных врагов, как траву в поле. Татары, видя такого разъяренного воина, в ужасе разбегались в разные стороны. Не один меч сломал боярин в жестокой сече.

Полки Батыя в смятении стали разбегаться, не понимая, откуда на них свалилась такая сила. Им в страхе показалось, что загубленные ими люди восстали. И татары в ужасе побежали с поля боя. В тот день мы одержали великую победу над несметными полчищами поганых.

Мы почти каждый день нападали на своих врагов, наводя на них страх. Тогда Батый послал против нас хана Хостоврула с самыми сильными полками. Встретились мы с ними в поле. Хан выехал вперед своего войска и стал хвастать, что он сразит любого, кто с ним осмелится вступить в бой. Недолго похвалялся татарский хан. Выехал вперед наших полков Евпатий Коловрат. Вынул меч и помчался на хана, чтобы встретиться с ним в единоборстве. Сшиблись воины в смертельном бою. Разрубил Хостоврула наш храбрый витязь от шеи до седла, и началась великая сеча. Каждый наш воин бился с десятерыми врагами, и дрогнули тогда татарские воины и побежали.

Но хан Батый снова на нас повел несметные полчища. Бились мы тогда до последнего вздоха, не жалея живота своего. Но на каждого дружинника нападало несметное число татар. Стали наши ряды редеть. Вот уже пал в бою наш бесстрашный воин Евпатий Коловрат. Нас уже осталось совсем мало. Накинулись на нас татары, повязали своими арканами и повели к их главному хану Бату. Положили мертвого Евпатия у ног хана, а нас поставили перед ним. Хан созвал всех своих военачальников и сказал:

– Если бы мои воины были, как эти русские, я бы завоевал весь мир. Они сражались как львы, не боясь, что нас много. – И показывая на Евпатия Коловрата, продолжил: – Если у меня был бы такой воин, я бы держал его у самого сердца.

Пораженный и восхищенный нашей храбростью Батый повелел отпустить нас всех и отдать тело Коловрата.