Николай Кондратьев - Лекарь-воевода (части VII и VIII)

Раньше он равнодушно смотрел на золото, и вдруг откуда такая жадность! Горестно усмехнувшись, уложил в кубышку сверток с украшениями и зарыл ее. Теперь предстояло самое трудное – не оставить следов работы. Юрша снятый дерн и вынутую землю выкладывал на расстеленный армяк, теперь аккуратно все укладывал на старые места. Армяк вытряхнул в стороне. После этого занялся могилой: выпрямил крест, накопал рядом земли, поправил холмик и покрыл его дерном. Теперь работал безо всяких предосторожностей – каждый вправе отдать должное покойнику.

На обратном пути к Веселе, оставленной в землянке, Юрша зашел на памятный ему выгон. Скота нет, трава не потоптана. Загон разгорожен, видать, казаки перетащили к себе еще годные плетни. На краю выгона, на самом берегу, стояли четыре креста. Сняв колпак, Юрша подошел к захоронению. Сквозь молодую траву явственно вырисовывались около каждого креста обширные могилы…

Его горестные размышления неожиданно прервались. По берегу шел человек. Еще оставалось время, чтобы скрыться в кустах, но Юрша остался неподвижным – к нему приближался малый лет четырнадцати. Около могил он тоже снял колпак, удивленно разглядывая Юршу. Тот спросил его:

– Как звать тебя, парень?

– Первун.

– Кто тут похоронен, знаешь?

– Ага. Вон там Кудеяр со товарищи. Это – ватажники, а это – их бабы с ребятишками. Там – царевы вои.

– Ватажники тут жили?

– Ага.

– Их всех перебили?

– Не. Они в лес подались.

– А ты чей будешь?

– Бортника Кузьмы. Вон там пасека. А ты чей?

– Путник, с девкой в Липецк идем. Тут в развалюхе ночевали. А ты в Стаево?

– Ага. Батя за хлебом послал.

– Ну прощай, Первун.

Юрше казалось опасным с кем-нибудь встречаться в этих местах, поэтому нужно было уходить отсюда как можно быстрее. Он заспешил к землянке. Почувствовал недоброе, когда около землянки не увидел козы, а ведь оставил ее привязанной на лужайке. В землянке Веселы не оказалось. Оба заплечных мешка стояли, тут же лежал ее кафтанчик. Обошел вокруг, прислушался – в порывах легкого ветра шуршит листва…

Вернулся и присел на обрубок дерева. Очень возможно, что ничего страшного: убежала коза, Весела пошла ее искать и сейчас вернется… Время идет, а ее нет… А вдруг она попадет к казакам или встретит бортника Кузьму? Назовет себя, ее вспомнят. От нее допытаются, кто ее спутник. Хорошо, если она забыла, что у него были связаны ноги, когда его привез конь. Тогда могут подумать, что он ватажник. А если вспомнит!! Нет! Здесь она не должна встречаться ни с кем! Он ее учил не бояться людей, а лучше бы она боялась!

А вдруг заблудилась и зовет его… Опять обошел округу… Может, сейчас придут с ней казаки!.. Юрша поспешно отнес мешки и спрятал их в густом ельнике. Наломанный лапник для постели сгреб, свалил в угол и присыпал землей. Убрал все следы ночевки. Если приведет казаков, они посмотрят, сочтут ее безумной и потеряют к ней интерес.

Отошел от землянки, спрятался и стал наблюдать… Чу! Кто-то бежит… Весела!.. Одна ли? Вся в слезах… Заглянула в землянку, всхлипнула и побежала дальше… За ней, кажется, никого нет. Тихо окликнул, вышел… Как она ему обрадовалась! Обняла, сквозь рыдания что-то говорит, а разобрать невозможно…

Где-то, где-то Юрша понял, что коза убежала на пасеку, а там козел, они играют. Любимая коза не послушалась своей хозяйки и не пошла к ней, зато незнакомый козел чуть не забодал ее. Тут около козла появился чужой дядя, Весела испугалась и убежала. Теперь испугался и Юрша:

– Дядя видел тебя?

– Да. Шумел: «Дева, дева, вернись!»

– Пойдем, скорее пойдем!

– А козочка?

– Нагонит, она догонит нас. Идем, идем скорее!

Они надели сумки и почти бегом ушли в лес. Весела постоянно оглядывалась, ожидая появления козы.

Юрша уходил вверх по Лесному Воронежу. Верстах в десяти от Стаево они переправились через реку и пошли лесными тропами на запад. Потом вышли уже на Большой Воронеж.

Юрша нарочно сказал Первуну, что идут на Липецк. С самого начала пути он решил прежде всего прийти в Лебедянь, а оттуда держать путь на Москву.

Как только они перебрались на другой берег Лесного Воронежа, Весела догадалась, что коза не вернется, и принялась тихо плакать. Юрша сделал привал и долго убеждал Веселу, что коза нашла своего братика, что им будет веселее вдвоем. Они станут радоваться и благодарить Василису, что она не разлучила их.

Теперь ничто не задерживало путников. Без козы они стали двигаться гораздо быстрее и уже на третий день вышли к хорошо знакомым Юрше стенам Лебедяни.

В Москве Юршу с Веселой приютил купец Исай Колотилин, имевший свой двор в Охотном ряду. Он выделил им комнатушку и сказал, что они могут поселиться тут хоть навсегда, и хлеба-соли на них в его доме хватит. Такая щедрость показала, что Исай добро помнит… А мог бы и забыть…

…В Лебедяни остановился караван стругов, которые тянули с низовья Дона. Московские и тульские гости возвращались домой. Не успели струги причалить, как юркие приказчики сбежали на берег и вместе с коногонами принялись разводить костры и готовить ужин. Сошли и купцы погулять, поразмяться.

Из городка на берег начали стекаться лебедянцы, одни в надежде купить или продать что-нибудь, другие за новостями, не идут ли татары.

Спустились и Юрша с Веселой. Здесь, в Лебедяни, они приоделись слегка. На нем был кафтан, хотя и ношеный, но по его широким плечам; лапти и онучи у обоих новые. Особая радость у Веселы – купил ей дядя Клим алую ленточку. Хоть и нейдет нищенке лента в косе, все ж пришлось оставить – не так много радости у девочки.

Спустились на берег и остановились в сторонке, смотрят на людскую толчею. Другие нищие туда рванулись. И ему бы тоже нужно к лодкам пойти, может, кто возьмет их хотя бы до Тулы, но народу тьма, разве туда проберешься…

Из задумчивости вывел голос Веселы:

– Спаси Бог тебя, дедушка.

Оглянулся. Перед Веселой стоял человек среднего роста, борода с проседью. Видать, купец не малого достатка, протягивает ей денежку. Юрша поспешно сорвал с головы колпак и низко поклонился:

– Благодарствую тебе, добрый человек, что мимо не прошел, заметил нас, сирых странников.

– Далеко путь держите?

– В стольный град, в Москву, добрый человек. Вот сиротка, спасительница моя, без отца-матери осталась. А в Москве будто у нее в Китай-городе тетка живет.

– Сестра матушки, тетя Агаша, – улыбнулась Весела.

– Ежели других примет нет, трудненько будет найти вашу тетку. Москва – большой город.

– Понимаем, но другого-то никого нет. Ты, добрый человек, не окажешь ли нам божескую милость, не захватишь ли нас хоть до Тулы. Я изо всех сил помогать твоим приказчикам стану…

– Какой ты помощник – издали видно.