Александр Долгирев - Смертью храбрых

– Спасибо, господин коммандан.

– Пока не за что. Отрежьте, пожалуйста, небольшой кусок ткани с рукава его формы, а то мне неудобно нагибаться.

Лануа подал священнику большие портняжные ножницы, которые всегда имел при себе.

Священник и солдаты застыли в изумлении.

– Выполняйте.

– Позволено ли?..

– Не более чем хоронить без гроба. Я же не предлагаю вам осквернить его тело, мне просто нужен небольшой отрез ткани с формы.

Священник с большой неохотой взял из рук Огюстена ножницы и двумя резкими движениями отрезал неаккуратный треугольник. Аккуратность, впрочем, коммандана не интересовала. Он принял ткань и ножницы из рук священника.

– Благодарю вас. С гробами постараюсь вопрос решить. Возвращайтесь к работе.

– Есть, господин коммандан.

Отходя от могилы, Лануа прочитал про себя молитву за упокой души молодого немца. Огюстен спиной чувствовал взгляды солдат, но это его не беспокоило. Коммандан почти год не видел вблизи немецкую форму и не стал противиться приступу любопытства. Безю докуривал уже вторую папиросу, когда Лануа вернулся к машине.

– Поехали, Безю.

– Так точно, господин коммандан.

Когда автомобиль тронулся, Огюстен смог, наконец, внимательно всмотреться в кусок ткани. То, что он держал в руках, было настоящим текстильным недоразумением: небольшие волокна хлопка смешанные с каким-то непонятным материалом. Впервые такую ткань Лануа увидел в 1916-м, и это поставило его в тупик. Только через полгода Огюстен прочитал в одном из присланных Софи лионских журналов, что неопределимым материалом является крапива, точнее нежгучие волокна из стеблей этого растения.

Отрез, который коммандан держал в руках сейчас, по прочности значительно уступал тому, что Лануа видел раньше. Крашение тоже было произведено плохо – краска слезала, если потереть о ткань ногтем. «Вот почему мы победили – мы просто выжали из них все соки. Но даже в такой ситуации упорные боши ухитрялись раз за разом находить выход. Господи, убереги Францию от алчного желания забрать у бошей все, что у них еще осталось…»

***

Штаб 701-го полка располагался в самом центра городка, в здании которое до Войны явно служило ратушей. Немного помятый часовой у дверей опешил, увидев свалившегося, как снег на голову, коммандана Жандармерии. Лануа смог быстро и почти безболезненно выбраться из Рено и направился к дверям. Уже с десяти шагов Огюстен почувствовал характерный запах. «Остается надеяться, что он хотя бы дорогу указать сможет…» Усач одного с Лануа возраста смотрел на него мутным взглядом, но по струнке вытянулся.

– Доброе утро, сержант. Где я могу найти полковника Бореля?

– Доброе… утро, господин коммандан… Полковник сегодня не выезжал, поэтому должен быть в штабе.

Когда боец заговорил, винный дух стал еще явственнее, но Огюстен не собирался устраивать по этому поводу скандал – он и сам вчера вечером выпил изрядную порцию вина и надеялся, что это не было слишком заметно по его почерку в первой части письма к Софи.

– Как пройти к его кабинету?

– Кабинету?..

– Да, сержант, кабинету. Как пройти к кабинету полковника Бореля?

Похмельное тупоумие часового начинало раздражать Лануа.

– Прошу прощения, господин коммандан, но я не знаю.

«Не срывайся! Он действительно может не знать… Надо было зайти к доктору…» Огюстен постарался чтобы в его голосе не было ноток раздражения, больших чем это необходимо:

– В таком случае, у кого я могу это узнать?

– Так это… У господина квартирмейстера подполковника Д ’Эстьена… господин коммандан.

– Так. А где я могу найти господина подполковника?

– Он тоже сегодня не выезжал… вроде…

В пропитанных алкоголем мозгах сержанта родилась мысль, что господин коммандан не удовлетворится таким ответом, поэтому он скороговоркой добавил:

– Кабинет господина подполковника первый слева на первом этаже, господин коммандан.

– Спасибо, сержант.

Лануа поспешил пройти внутрь. В полутьме первого этажа он потратил примерно минуту, чтобы успокоиться. «Надо было зайти к доктору…»

К удаче Огюстена квартирмейстер был на месте и не только рассказал, как пройти к кабинету полковника, но и сам сопроводил Лануа. Полковник Борель тоже был на месте. Это был невысокий широкоплечий мужчина лет сорока пяти или пятидесяти. Говор и манеры выдавали в нем марсельца. Лануа сразу обратил внимание на то, что чисто штабным офицером Борель не был – об этом говорил знак за ранение, Колониальная медаль с планками за Марокко, Дагомею и Чад, а также Крест кавалера Почетного легиона, которым просто так не награждали.

– …Я, признаться, совершенно не понимаю, зачем вы здесь! Все же понятно: Мишо ослушался прямого приказа и оскорбил старшего по званию. Я не понимаю о чем тут спорить!

Разговор продолжался уже десять минут и за это время почти не сдвинулся с места. Борель, как и положено провансальцу, стоял на своем даже в мелочах, все сводя к фактам. Лануа же не столько спорил с ним, сколько хотел разграничить свою компетенцию, что, по личному опыту Огюстена, было первейшей задачей при работе на фронте или вблизи его.

– Нам с вами, господин полковник, ничего понимать и не надо – нам надо выполнять приказы. У меня есть приказ полковника Батистини провести расследование обстоятельств произошедшего у Верт-Равине…

– Вот и я о том же – нам надо выполнять приказы и Мишо приказ не выполнил… Впрочем, я не буду чинить вам никаких препятствий, но и от вас прошу не вмешиваться в жизнь моего полка больше, чем это необходимо.

– Разумеется, однако, некоторое вмешательство все же потребуется.

– Какое?

«Наконец-то перешли к делу!»

– Мне нужно допросить капитана Мишо, всех военнослужащих второй роты и курьера доставившего Мишо приказ о наступлении. Кроме того, мне необходимо побывать у Верт-Равине и осмотреть поле боя.

– Позвольте узнать: вы один планируете все это сделать?

– Да, один. И в связи с этим мне нужно место для проведения допросов и квартиры для меня и сержанта Безю – это мой водитель. Ну и разумеется продуктовое довольствие для нас двоих.

– Вы что, планируете здесь надолго задержаться?

– Настолько насколько понадобится, господин полковник. Первая волна демобилизации планируется через восемь дней, надеюсь за это время закончить.

– Коммандан Лануа, а у вас точно есть такие полномочия?

В голосе Бореля Огюстен услышал намек на угрозу, но против Жандармерии полковник пойти не посмеет:

– Есть. Впрочем, вы имеете право уточнить это у полковника Жандармерии Батистини или, даже, у начальника Жандармерии Па-де-Кале бригадного генерала Ториссо. Я могу отправить ваш запрос с сержантом Безю и своим письмом…