Сабит Ахматнуров - Дмитрий Донской

А из станицы уже скакали казаки, привлечённые всадниками, что переправились в необычном месте. Завидев их, старшой скоро оделся и приказал сесть в седла, пристегнув оружие. Десятник понимал, что их вольность может обернуться большими неприятностями. Когда же разглядел скачущего впереди казака, заулыбался и объявил парням:

– Вон, сам сотник Грыцко кинулся девок спасать! Ох, и туго б нам пришлось, не окажись его!

С казачьим сотником Грыцко они вместе скрывались от погони после битвы на Синих Водах, когда войско литовского князя Ольгерда разбило отряды атаманов Кочубея, Котлубека и Дмитрия. Та встреча с литовцами оказалась одним из первых больших поражений ордынцев в стычках с Литвой.

Ольгерд был великим князем Литовским не только по титулу, но и по делам своим. Тяжело тогда пришлось донцам! Благодаря опытному Грыцко они по глубокому оврагу сумели незаметно достичь реки и переправились на противоположный берег, спасаясь от погони казачьих сотен литовцев.

Вот и сейчас, надеялся Данило, Грыцко не допустит бессмысленной стычки между казаками…

– Здоров будь, Грыцко! – поспешил крикнуть десятник. – Ты так скачешь, будто боишься, что мы молодух ваших в полон заберём. Так у нас самих такого добра много. Приезжай, сосватаю!

– Шадра, ты что ли?! – удивился неожиданной встрече сотник. – А я уже думал, мамаевы люди прибыли казаков в войско собирать. Они ведь переправляются, где попало. А это ты на девок усы распушил. Не стыдно тебе! Ведь, можно сказать, уже старый казак!

– Ну как мимо такой красоты проедешь, Грыцко, дорогой! Ведь и ты не старик ещё!..

– Ну, ну! – улыбнулся в усы сотник. – Не поспей я, наши парубки устроили б вам поглядки! Вон, руки на рукоятях шаблей 33 33 Сабли держат, того и гляди вынут…

– Так мы, люди мирные!.. Вот с охоты возвращаемся… переправились себе. Едем тихо домой, – смиренным голосом ответил Данила.

– А что, на Донце 34 34 Северский Донец, приток Дона уже дичи не стало?.. Думается мне, дичью той зипунам 35 35 Зипун – вид распашной одежды полуприлегающего типа, расширенного к низу, без ворота, надевался поверх рубахи. Особенно ценился казаками, и военные походы нередко называли «походом за зипунами». надлежало быть… Вот только не видно самой «дичи». Почто так?

– Да мы и не то чтобы охотились! Я парубков к походной жизни приучаю.

– Ладно, ладно, езжайте уже. Тебя б в хату пригласил. Да боюсь, побьют друг друга хлопцы. Кровь в них шибко играет.

– Благодарствую сотник за приглашение! И сам вижу, что убираться надо нам подобру-поздорову.

– Прощай Шадра! – ответил Грыцко. – А к нам мамаевы сборщики уже дважды наезжали. Видимо, поход готовят. Только не очень-то желают станичники темнику служить. Видать скоро и к вам пожалуют…

– А мы его не знаем! – засмеялся Данило. – Он нам не царь.

– Эйдэ инде 36 36 В переводе с татарского – домой, трогаемся. , – приказал десятник своим казакам.

И всадники резво поскакали прочь.

– Хэерле юл 37 37 В переводе с татарского – доброго пути. – напутствовал сотник.

Только тогда смущённые девицы осмелели, освободили лица от замуздок 38 38 Замуздок – платок, концом которого казачки прикрывали лицо в присутствие незнакомых мужчин. и начали наперебой рассказывать какие «охальники» переправились в месте купальни, ругая их разными словами…

Тут уже маленький Ваня не выдержал:

– Не верь им, толстозадым, дядько Грыцко! Они сами подглядывали за парубками. И ещё шуткували, у кого больше…

После этих слов девушки хором перекинулись на Ваню с дедом Толбуем.

– Это ты старый хрыч, подглядывал за нами!

– И шибздика сопливого привёл!

– Песок сыплется, а всё туда же!..

– Вот, я же и виноват, что вы парубков с толку сбили, – смущённо оправдывался дед.

Но голос его утонул в девичьем гвалте и хохоте собравшихся казаков.

– Говоришь, Ваня, девки отметили, у кого больше? – кричал пожилой казак.

– Конечно! На десятника так и вовсе пялились во все глаза. А вон та, сарыйная 39 39 В переводе с тюркского – рыжая (сары – желтый, рыжий). не хотела и в кусты прятаться!

– Врёт он, засранец маленький! Не было этого! – со слезами отнекивалась дочь десятника Байкулы, – высокая, статная красавица Анфиса.

Это, глядя на неё, Ваня удивлялся, что большие груди и крутые бёдра девушки так пришлись по душе деду….

Голоса девиц потонули в хохоте, который долго не смолкал над рекой.

Наконец, все успокоились, а дед Толбуй, видимо желая оправдаться за свой нечаянный подгляд, предложил:

– Хотите байку одну, про головную боль?

– Давай, выказувай дед! – просили парубки, зная его весёлые шутки.

– Ну, так вот. Вы и ведать ещё не ведаете, что такое головная боль. Так ведь? Молчите!.. То-то же, – удовлетворённо начал дед Толбуй. – Вот и у меня в молодости её не было. Бывало, не то чтобы увидеть девичьи прелести, стоило только подумать о них – настроение поднималось… А голова не болела! Сегодня ж я, глядя на вашу красоту, окромя головной боли ничего не чувствовал!.. – хитро улыбался дед.

И вновь хохот разнёсся по речной долине, ещё более ярким румянцем разукрасив девичьи щеки.

В 1363 году крымский темник Мамай, провозгласив ханом Абдулу, отправил от его имени ярлык на великое княжение Дмитрию Ивановичу. Ярлык был принят, так как политическая ситуация в Орде оставалась непонятной и не исключалось, что Мамай утвердится в Сарае.

Разгневанный Мюрид в отместку отправил своего посла в Суздаль с ярлыком на великокняжеский престол Дмитрию Константиновичу.

Суздальский князь повторно пытался захватить Владимирский престол! И вновь неудачей для него закончился поход во Владимир. Силы были неравны. На стороне Москвы оказалось не только военное и материальное преимущество, но и православная Церковь поддержала московского князя. Дмитрий Константинович отказался от притязаний и добровольно отослал ярлык Дмитрию Ивановичу, получив за то поддержку московского войска для возвращения Новгородского княжества, на которое стал претендовать князь Борис Константинович Городецкий – младший брат Дмитрия Суздальского.

Митрополит Алексий и московские бояре по достоинству оценили дружественный шаг Дмитрия Суздальского. Решено было закрепить союз династическим браком, как нередко поступали в те времена.

Преимущества московского первенства давно оценили бояре. Многие пришли в Москву из других княжеств, из Орды и получили боярские титулы благодаря служению московским князьям. Возвышение Москвы позволяло им вмешиваться даже в дела удельных князей. Такую силу они приобрели… А уж малолетство Дмитрия Ивановича и вовсе давало боярам власть, которую ограничивал только всесильный митрополит Алексий. Не могли они теперь допустить потери преимуществ первопрестольной, когда стали могущественнее даже некоторых удельных князей! Так, они ополчились на князя Ростовского, выгнали князей Галицкого и Стародубского из принадлежавших им вотчин. Таким образом Москва подчиняла себе мелкие княжества. Если во времена дедушки Дмитрия Ивановича 40 40 Иван I Калита. первенство Москвы опиралось на покровительство могущественного царя Золотой Орды, то теперь уже своих сил оказывалось достаточно для этого.