Булат Жандарбеков - Томирис

Шли годы. Дикие ишгузы все больше и больше осваивались в этом благодатном крае. Й если примитивного и неискушенного Ишпакая, еще не порвавшего с традициями предков, вполне устраивала краевая разбойничья жизнь, то уже его преемник — Партатуа, не довольствуясь скромным титулом вождя, принял царское имя, а чтобы это звание не было пустым звуком — создал себе царство на юго-западном побережье седого Каспия. Но и этого показалось мало новоиспеченному монарху, и он, решив породниться с царскими фамилиями Передней Азии, потребовал не от кого-нибудь, а от царя самой Ассирии — Асархаддона его дочь себе в жены! И, неслыханное дело, вместо того, чтобы стереть с лица земли варварское царство с его дикими обитателями, владыка Ассирии смиренно выслушал наглое требование и покорно исполнил его — выдал свою выросшую в холе и неге дочь за косматого, неотесанного, пропахшего конским потом и бараньим салом предводителя кочевников.

Величайшая держава Азии молча снесла смертельный удар по своему самолюбию, и это возвестило всему миру о близком конце ассирийской империи. И несмотря на то, что благодаря купленному ценой неслыханного унижения союзу с Партатуа Ассирия при помощи ишгузов разгромила своего наиболее опасного врага — Мидию, она лишь только отсрочила свое падение. Это был последний успех великой державы, участь Ассирии была решена. Призванные "союзники"— кочевники вели себя в Ассирии, как в завоеванной стране, и ассирийцы так и не смогли оправиться от "помощи" ишгузов.

Пребывание кочевников в Передней Азии уже исчислялось десятилетиями. Выросло новое поколение. Партатуа сменил могучий богатырь Мадий. А бывшие кочевники не только не собирались покидать чужой край, напротив, прочно пускали корни на этой земле, могущество их достигло зенита, а царь Мадий стал подлинным властелином этого края. Это господство длилось долгих двадцать восемь лет!

Аппетиты кочевников росли, и царь Мадий устремил свой алчный взор в сторону Египта. До сих пор из-за своей отдаленности эта таинственная страна находилась вне досягаемости для ишгузов, и вождь кочевников решил, что пришла пора покорить землю священного Нила. Грандиозный поход готовился тщательно и не был похож на лихие наскоки Ишпакая и налеты Партатуа. Мадий бесцеремонно потребовал от ассирийского царя вспомогательные отряды его колесничих и без промедления получил. То, что для достижения пределов Египта надо было пройти через земли Мидии, Вавилона и стран "Серебряного Полумесяца" <���«Серебрянный полумесяц» - страны Ближнего Востока: Палестина, Финикия, Сирия. Назывались так из-за очертания территории, напоминающей полумесяц>, царя ишгузов ничуть не смущало. Наголову разгромив заслоны мидян, Мадий насквозь прошел всю Мидию и вышел к Тигру. Плодородные долины Месопотамии лежали перед ним. Переправа не заняла много времени, и, разбив во встречном бою армию вавилонян, ишгузы плотным кольцом обложили неприступный Вавилон. Со страхом смотрели осажденные на огни костров, пылающих по ночам окрест великого города. Помощи ждать было неоткуда, и город-крепость был обречен. Но однажды вавилоняне увидели, как внезапно орда снялась с места и ушла. Напуганные горожане не решались поверить такому счастью, но ишгузы действительно исчезли. Причина была простая — нетерпеливый Мадий решил, что Вавилон от него никуда не денется и его время придет, и что прежде надо покончить с Египтом. Пройдя опустошительным смерчем по Сирии и Палестине, конница Мадия достигла границ Египта.

Панический страх охватил древнюю страну великого Нила. Неотвратимо надвигалась страшная буря. Фараон Псамметих и его ближайшее окружение совещались дни и ночи. С горьким сожалением соглашались, что армия Египта не в силах противостоять диким ордам Мадия и на успешный отпор нет никакой надежды. Поэтому было решено направить пышное посольство к царю варваров с напутствием — соглашаться на все условия, претерпеть любые унижения, но ни в коем случае не допустить нашествия дикарей на благословенную страну Та-Кемет.

Мадий не пошел в Египет, но это дорого обошлось этой стране и его народу. Мадий запросил столько, что Египту пришлось целый год выплачивать дань, опустошив тем самым и казну, и амбары, и хранилища. А пока Египет выплачивал чудовищную дань, ишгузы расположились в странах "Серебряного Полумесяца" и совершали оттуда набеги на города и селения Малой Азии. Они настолько уверились в своем превосходстве, что зачастую конные отряды, совершающие эти грабительские рейды, состояли только из... женщин.

В это время на другом конце Передней Азии развертывались трагические события. Мидия и Вавилон, пользуясь отсутствием ее грозного союзника, решили покончить с Ассирией. Но старый лев — все-таки лев, и быстрой победоносной войны не получилось. Ассирия грозно огрызалась, и война стала трудной, затяжной и шла с переменным успехом. И вдруг из дальнего похода вернулся Мадий! Теперь исход войны зависел от того, чью сторону примут ишгузы. Боевые действия прекратились, и обе воюющие стороны застыли в ожидании: радостном — ассирийцы и тревожном — их противники — мидяне и вавилоняне.

А Мадий не торопился. Он разбил свой стан на равном расстоянии от враждующих сторон и держал под угрозой сокрушительного удара и тех, и других. Это ожидание изматывало соперников. На царя Вавилонии Набопаласара жалко было смотреть — он окончательно пал духом. Его союзник Киаксар — царь Мидии, человек умный, хитрый и коварный, понимая, что теперь надежда на Набопаласара плохая, мучительно искал выхода из критической ситуации. В голове мелькнула мысль, испугавшая его. Он старался ее отогнать, но она упрямо возвращалась. Наконец Киаксар, не в силах противиться, решился на риск. Он с небольшой свитой смело явился в стан Мадия — прямо в пасть к тигру! Опасность, которой он подвергался, придала особую убедительность его красноречию. Киаксар не жалел ни лести, ни посулов и сумел-таки уговорить повелителя ишгузов разорвать союз с Ассирией и пойти войной на эту распухшую от богатств страну. Нарушая верность союзническому долгу, Мадий не испытывал никаких угрызений совести, тем более, что он не был связан, подобно Партатуа, брачными узами с ассирийским царским домом, он просто прикинул за и против и... согласился. Ведь Мидия и Вавилон совсем еще недавно были им общипаны с тщательной добросовестностью, а Ассирия — нет! И мысль об огромной добыче взяла верх над торжественным клятвенным договором о союзе и дружбе. Это было концом великой империи — началась агония Ассирии.

Несмотря на упорное сопротивление ассирийцев, войска мидян, вавилонян и их неожиданных и опасных союзников — ишгузов, разбив в нескольких сражениях армию противника, подошли к Ниневии — "логову львов", столице Ассирии.