Александр Волков - Два брата

– У нас здесь недостаток во всем, что нужно для осады. На это Карл ответил:

– Русские сдадутся при первом пушечном выстреле с нашей стороны. Я вас уверяю, что нам даже не понадобится штурмовать Полтаву.

– Не понимаю, как мы возьмем крепость, – возразил Гилленкрок. – Разве только нам будет благоприятствовать особенное счастье…

– Мы совершим необыкновенное, – сказал Карл засмеявшись.

– Боюсь, что все это дело действительно окончится самым необыкновенным образом! – проворчал Гилленкрок.

Карл был уверен, что Полтава – это место, самое «удобное ко входу в Россию». На новые настоятельные советы не пускаться в опасное предприятие король ответил высокомерно:

– Если бы сам бог послал ангела с приказом уйти от Полтавы, я бы и тогда не отступил!

Шведы подошли к Полтаве 1 апреля.

Пленных юрловцев разместили в деревне Старые Сенжары в нескольких верстах южнее Полтавы под охраной четырех полков. Обращались с ними плохо, кормили скудно, по не это угнетало весь полк от командира до барабанщика.

Они не могли перенести мысль, что в предстоящей решительной борьбе, когда каждая рука будет на счету, им придется бездействовать.

Однажды вечером к Юрлову для секретного разговора явились солдаты Марков и Куликов. После долгой беседы подполковник сам проводил солдат за порог хаты, где он жил. С тех пор два друга часто наведывались к Юрлову.

Гарнизон Полтавской крепости состоял из четырех тысяч двухсот солдат двух пехотных полков – Тверского и Устюжского. Кроме того, крепость решили защищать две с половиной тысячи вооруженных горожан. Вся артиллерия состояла из двадцати восьми пушек с небольшим запасом пороха. Комендантом крепости был полковник Алексей Степанович Келин, командир Тверского пехотного полка.

Оборона Полтавы навсегда вошла в летопись русской военной славы как блестящий образец мужества, изобретательности, непреклонной стойкости русских людей.

Защитники Полтавы придумывали такое, чего еще не встречалось в истории войн. От неприятельского обстрела они оградили себя бочками с водой, поставленными в несколько рядов. Шведы безуспешно пытались их поджечь.

Выходя из крепостных ворот, русские разрушали неприятельские земляные работы, захватывали шанцевый инструмент, [86]уничтожали рабочие команды. Дошло до того, что почти все шведские инженеры во время русских вылазок были перебиты, а те, которые остались в живых, боялись близко подойти к крепости.

Русские солдаты, мастера на всякую хитрую механику, изобрели небывалое дотоле орудие окопной войны.

Шведы рыли земляные ходы – сапы у самых полтавских валов; в этих сапах они намеревались скрытно накапливаться перед штурмом. Защитники крепости соорудили высокие козлы; вокруг верхней перекладины свободно вращался шест при помощи шарнира, прикрепленного ближе к одному из концоз. На длинном конце шеста, обращенном к неприятелю, был большой острый крюк.

Тихой темной ночью шведы работали у подножия крепостного вала, надежно защитив себя от русских пуль мешками с песком. Вдруг вверху смутно обрисовалась черная прямая линия. Конец ее, быстро прочертив в воздухе дугу, опустился в окоп.

Раздался неистовый крик. Пораженные землекопы с ужасом увидели, как неведомая сила повлекла вверх одного из их товарищей, который судорожно размахивал руками и ногами. Швед, не перестававший вопить, скрылся за крепостным валом. Прошло несколько секунд – и то же повторилось на несколько десятков сажен правее.

Перепуганные саперы готовы были бросить работу, и только свирепые окрики начальства удерживали их на месте.

– Смотри! Посматривай! – кричали друг другу шведы.

Но уберечься от грозных крючьев было невозможно. Русские солдаты, укрытые за валом, перетаскивали с места на место станки с шестами. Быстро тянули они вниз короткий конец, и еще быстрее взлетал вверх длинный, с тяжелым железным серпом. Шест отпускали, и серп падал в шведский окоп, почти без промаха находя себе жертву.

За одну ночь шведы потеряли больше десятка людей: некоторые были убиты или искалечены ударами серпа, другие подхвачены и увлечены в крепость грозными машинами.

Осаждающие стали проводить саперные работы с большой осторожностью.

Во время вылазок, по преимуществу ночных, русские терпели урон в несколько раз меньше, чем шведы. Только в апреле месяце осажденные провели двенадцать крупных вылазок, истребили тысячу семьсот шведов и несколько десятков взяли в плен. Защитники города, плохо снабженные продовольствием, порохом, снарядами, испытывали необычайные трудности, но, несмотря на это, держали шведов в постоянном страхе.

Шведские генералы теряли голову. Маленькая крепость, защищенная только земляным валом, с немногочисленным гарнизоном, оборонялась уже свыше двух месяцев от сильной армии, да мало того, что оборонялась, но еще и сама наносила жестокие удары.

– Да, эти русские – опасные враги!.. – вздыхали шведские военачальники.

Генералы Карла решили перейти на подземные работы: казалось, безопаснее взорвать полтавские валы минами. Но и тут шведов постигла решительная неудача. Русские вели встречные подкопы, потом пробивали соединительный ход, врывались в шведские галереи и уносили к себе бочки с порохом и этим же порохом стреляли в шведов!

Дух защитников Полтавы был бодр необычайно. Когда один малодушный заикнулся о сдаче города, жители побили труса камнями.

Особенно упорны были штурмы города в ночь на 22 июня и утром 22-го. Предвидя близость генеральной баталии, Карл делал последние попытки расправиться с городом: ведь в случае битвы полтавский гарнизон будет угрожать его тылу.

Оба штурма были отбиты. На валах вместе с солдатами сражалось все немногочисленное население Полтавы: старики, женщины, дети. Шведы потеряли только убитыми около тысячи семисот человек и еще больше ранеными. Потери русских: сто девяносто два убитых, сто девяносто один раненый.

Эти отчаянные штурмы были последними: маленькая русская крепость выстояла против армии шведов, насчитывавшей несколько десятков тысяч человек.

За время почти трехмесячной осады шведы потеряли шесть тысяч сто семьдесят шесть человек убитыми и умершими от ран; это число почти равно первоначальному числу защитников Полтавы. Гарнизон русской крепости потерял тысячу сто восемьдесят шесть человек.

Героическая оборона Полтавы имела огромное значение в ходе войны: она ослабила силы шведов; она принизила воинственный дух шведской армии, подорвала ее веру в свою мощь. Комендант Полтавы Алексей Степанович Келин за руководство обороной был произведен из полковников прямо в генерал-майоры, минуя промежуточный чин бригадира. Доблестный старый воин честно заслужил такую награду.