Василий Колташов - Византийская ночь

- Пир! - закричал Вторяк.

- Да, славно поедим, - улыбнулся Идарий.

- Хотели еще тройку поросят захватить, да уж больно юркие они… - сообщил Храбр, опуская вместе с Доброжиром тушу животного.

- Они на солнышке спали. На опушке… Мы подкрались и в одного зверя как ударим копьями. И бежать! Забрались на деревья. Стадо поднялось. Рычат! Скачут! Ох, как они бесились! Насилу мы их дротиками отогнали… А древко одного копья перегрызли, твари… - дополнил рассказ товарища Доброжир. Счастливая улыбка засияла на низколобом лице охотника.

- Молодцы! - похвалил Идарий.

- Спасли вы нас, братья! От голодной смерти спасли! - ликовал Вторяк. Щеки его покраснели от нечаянной радости.

Дичь выпотрошили и почистили. Нарубили кусками на старом отшлифованном водами стволе дерева. Облизываясь юные воины насадили мясо и грибы на палки и короткие мечи. Принялись печь на углях. Тянули голодными ноздрями приятный запах. Доставали из заплечных мешков и сумок соль. Глотали горячие ломти. Облизывали жирные губы.

«Хорошо!» - подумал Амвросий. Кровь оживала в жилах, становилась подвижней и горячей. От усталости и сытости тянуло спасть.

- Долго тут оставаться нельзя, - прилаживаясь у огня поудобней сказал Храбр. - Воины все наверняка ушли. Никого кроме нас у озера нет, одни духи да дикие звери. Хотите, спорьте, а я скажу. Мне одно ясно: утром надо отсюда уходить.

Беляв недовольно буркнул.

- Куда? - насмешливо спросил Доброжир. - Знаешь ты куда?

- Воевода на юго-восток двинулся. Дубыня первым следы возле ручья нашел. Песок весь истоптан, по нему сразу и не определить было. Другие-то все понять не могли, а он сразу почуял, куда войско дальше пошло. Верно я говорю?

- Все так, - кивнул мальчик с близко посаженными глазами. - Лихо они свой уход запутали. Но по смятой траве все же видно… А где и на земле отпечатки поглубже остались… Их тысяч шесть было, разве незаметно пройдешь? Хо! Да даже если обмануть кого хотели, все одно понять можно…

- Наверняка Всегорд войско к городищу Магуры повел. Куда еще? - предположил Амвросий. Зевнул, укрываясь плащом. Снизу мальчика согревала сухая трава.

Веснушчатый паренек повернул голову на травяной подушке к звездному небу. Прошептал едва слышно:

- Чую зря мы из крепости ушли… Где оно это ваше городище?

Светлан усмехнулся. Потрепал товарища за русую челку:

- Не бойся. Эту дорогу мы знаем. Там дом наш.

Идарий насупился. Отогнал комара от носа. Высказываться не спешил, ждал что другие скажут. Как и все он расположился лежа недалеко от большого костра. Походный плащ и охапка сена были его постелью уже много дней. Иной раз спать приходилось на одной земле.

Разговор сбился на постороннее. Вспоминали родные селения, забавы и праздники. Спорили, хвалились уловом и доброй охотой. Рассказывали про родных: матерей, отцов, сестер и братьев. Припоминали смешные истории, хвалили великих предков.

Сухие ветки потрескивали в огне. Отовсюду на свет слетались ночные мотыльки. Почти полная луна роняла желтоватый свет на озерную гладь. Желтые искорки расползались по колеблющейся воде. Изредка пролетала какая-нибудь птица.

- Хватит о пустом трещать! О деле давайте… - внезапно вспыли паренек с оттопыренными ушами.

- Правильно! - поддержал Амвросий. - Не решили еще всего.

Дубыня утер кулаком приоткрытый рот. Приподнялся на локтях:

- Два дня как с лагеря снялись, не больше того… Это я точно знаю. Мне как я на какой след гляжу сам Леший шепчет, так мол и так говорит… - мальчик внушительно взмахнул рукой, словно отметая чужие сомнения. - Сотен пять всадников было и вдесятеро к ним пеших. Без телег, без обоза всякого были. Спешно двинулись. Нагнать мы их теперь не сумеем. Но вот если они кого еще поджидать станут… Вот тогда нагоним! Слышите, это я тем кто по мамкиной сиське скучает, говорю?

«Не зря я его главным в разведку послал. Правду бывалые воины говорили: лучшего следопыта среди нас нет. И как он все понимает? Другой бы только на след указал… А он… Ведь посчитал даже!» - подумал Идарий не без зависти. Повернулся к римскому другу. Спросил:

- Что скажешь, Амвросий?

- Думаю, верно Дубыня говорит. Воевода рать к княжескому городищу повел. Если так, то там мы его догоним. Если он еще большую остановку сделает, тогда тоже догоним. В этом сомневаюсь. Быстро он идти намерен. Но возле города Магуры мы их точно найдем. Даждьбог нам в помощь [135]! Ведь зачем Всегорд к нашему городищу двинулся? Наверняка, Даврит там хочет большие силы собрать. Куда еще легче всего свежему ополчению племен подойти?

- А что? Верно! - поддержал Вторяк.

Дубыня примял поудобней охапку свежего сена в подголовье. Сел обхватив колени. Сузил глаза. Вздохнул глубоко, прижав к груди выдающийся вперед подбородок. Оглядел желтоватые от огненного света лица товарищей:

- Это ты складно, брат, сказал. Ну коль у нас тут совет выходит, я вот что еще хочу добавить: видать аваров много навалилось, раз наши так быстро отсюда ушли. Боязно! Мало ли что…

- Ты, Идарий, что думаешь? - с дрожью в голосе спросил Беляв.

- Не молчи! - проворчал Доброжир, шевеля длинными бровями. Натянул плотнее кожаный капюшон, словно прячась от дождя.

Идарий скорчил равнодушную мину. Поднялся не торопясь. Бросил в костер побольше веток. Ярче вспыхнуло во тьме одинокое пламя. Отряд ждал, что он скажет.

- Без слов ясно все. Спать давайте! Утром по следу воеводы пойдем. Выбирать нечего. Не по дороге, так в городище Магуры соединимся со своими. Раз теперь большая война пришла, значит и нам в стороне оставаться нечего. Вперед шли, вперед и пойдем.

- Уж больше некуда… - печально прошептал Беляв. Повернул голову на травяной подушке к звездному небу.

Тревожные мысли появились у Амвросия: «Значит больше аваров, чем склавин. Значит не решается Даврит сходу разбить врага, хоть и вернулся из империи с могучей силой. Но, что если уже случилась великая битва и князь с потерями отошел к своему городищу?» Страшной картиной представилось поле усеянное мертвыми телами. Хищными стаями носились по нему аварские всадники, рвали добычу с павших, срезали скальпы. Мальчику захотелось отогнать от души беспокойство, но лишь сон рассеял его, погрузив утомленный разум в сладкое забытье.

На рассвете отряд продолжил путь. Мягко щекотала ноги зеленая трава. Светился в лучах восходящего солнца утренний лес. По следу прошедших воинов ребята обогнули болото. Квакали лягушки. В мутной воде шустрики головастики. У зарослей камыша и рогоза путники остановились. Набрали съедобных кореньев, чтобы размолоть и испечь лепешки. Двинулись молча дальше. Каждый размышлял о своем. Собирали грибы, рвали дикую кисловатую малину. К середине дня вышли к реке. Лиственный лес оборвался. Бросились в глаза частые пни, увядшие листья на срубленных ветках и следы от волока бревен. Звонко пел зяблик. Прыгали кузнечики и жужжали пчелы.