Иштван Рат-Вег - Комедия книги

Так что и Валенс Ацидалий, в те времена довольно известный, а ныне забытый гуманист и неолатинский поэт, написал популярную книгу. Книгу, пародирующую клерикальную псевдонауку. Во второй половине XVI века социниане, привлекая Библию, доказывали, что святая троица не существует. Ацидалий нападает на них, сатирически показывая, что искажением Библии можно доказать и то, что женщины не люди. По-научному закрученным языком он ссылается на Ветхий завет, где сказано, что « сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его ». Единственное число бог употребляет сознательно, потому что, если бы и Ева была человеком, то было бы сказано «людей». И дальше говорится:

«…и сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему»

То есть не другого человека, а орудие, инструмент, цель которого состоит исключительно в поддержании рода. Но из этого еще не следует, что бог сотворил Адама по образу своему, а Еву — по образу Адама. Потому что Адам не бог, и « соответственность Адаму » не делает Еву человеком. А то, что у женщины есть душа, еще ничего не означает, потому что душа есть и у ангелов, и у чертей, а они, как известно, не люди. И то, что женщина может говорить, тоже не делает ее человеком: говорить умела и Валаамова ослица, может разговаривать и попугай.

Пример софистических умствований показывает Ацидалий и на тексте Нового завета. Цитирует послание Апостола Павла к римлянам: « Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили ». [268] Курсив библейский. — А. Н. Значит, если бы и Ева была человеком, апостол, наверное, сказал бы, что грехопадением мы обязаны не «одному человеку», а двум! А то, что после своего воскресения Христос явился первым делом женщине, Марии Магдалине, вовсе не означает, что он зачислил ее в люди, сделал он это затем, чтобы весть о его воскресении разлетелась как можно быстрее, а женщины по своей болтливости пригодны для этого более всех.

Шутливая и истинно perjucunda книжечка замахивается острым клинком сатиры на социниан, но неверным движением перерезает глотку самому автору. Нет предела человеческой ограниченности. Современники восприняли книженцию всерьез, и началась нешуточная травля бедного Ацидалия, жертвой которой он и пал в том же 1595 году, когда вышло его сочинение. Атаку на автора начал бранденбургский придворный проповедник Симон Гедикке. Он, очевидно, хотел ублажить придворных дам, выскочив на арену новоявленным Амадисом Галльским под девизом защиты женского пола. Захлебываясь от ярости, он поразил Ацидалия контрапологией «Defensio sexi muliebris contra anonymi disputationem mulieres non esse homines», [269] Защита женского пола против анонимной диспутации о том, что женщины якобы не люди. 1595.

«Он сам, этот богохульник, — взывает Гедикке, — не принадлежит к человеческому роду, ибо зачат он в любовных объятиях Сатаны, изрыгнут во грехе, да накажет его Господь Бог и ввергнет его в несчастья! Аминь».

Свой протест против книги выразила в печатном виде и профессорская корпорация университета Виттенберга, обозвав автора «грязной собакой».

Вопрос о том, люди ли женщины, поднят в истории христианской теологии впервые на Маконском соборе в 585 году. В своей «Historia francorum» [270] История франков — книга VIII, глава 20 — Григорий Турский пишет, что на Маконском соборе 585 года один из епископов начал дискуссию о том, можно ли применить слово homo и к женщинам, не означает ли homo только мужчину? Ему доказали, что можно, и спор прекратился. Но дискуссия по истории решения этого вопроса на Маконском соборе продолжается и поныне. И кажется, что первоисточник Ацидалия не что иное, как выход тех подпочвенных вод, которые скопились за столетия в пересудах вокруг решения Маконского собора. Вопрос старинный, и бумаги ушло на него очень много. Ацидалий лишь обобщил то, что говорилось и писалось задолго до него.

Примером тому может служить венгерское стихотворение XVI века, написанное Криштофом Армбрустом, уроженцем Трансильвании. Армбруст был трансильванским немцем и писал по-немецки. Один из друзей Армбруста перевел по его просьбе это стихотворение на венгерский язык. Хозяйка дома, где он прожил в Аугсбурге несколько лет, очень плохо с ним обращалась, да к тому же, по-видимому, не любила венгров и уроженцев Венгрии. И накопившиеся эмоции Армбруст излил в длинном стихотворном сочинении, которое называется:

«Песнь о нравственном обличье злых женщин. Которую сочинил трансильванский сакс Ормпрушт Криштоф назло одной старой чертовке, и эту песнь по прошению его переложил на венгерский один из друзей».

Стихотворение увидело свет за полвека до Ацидалия.

Старая чертовка поселила Армбруста в плохую комнату, которую к тому же не топила, воровала, ненавидела венгров. И в довершение всего:

Это еще можно бы простить. Но она к тому же грубо и беспощадно относилась и к собственному мужу:

Накопившееся ожесточение побудило Криштофа Армбруста излить свою горечь в стихах. В сочинении, как мы сейчас увидим, проглядывают — тоже в сатирической, и больше даже в иронической и юмористической форме — те же «аргументы», к которым прибегнул спустя пятьдесят лет Ацидалий, подав их в «научном», систематизированном виде, — те же аргументы, которые спустя двести лет в лубочно-ярмарочной упаковке возникли на венгерском книжном рынке. Известный мне немецкий текст стройнее, чем венгерский. Переводчик пренебрег рифмами, хромает и ритм, но текст, записанный в анналах венгерской литературы, ярок, свеж в своей неповторимой комичности: [271] Армбруст сочинил к тексту и музыку, под ритм которой стихотворение и переводилось. Ноты см. в книге Габора Матраи: « Мелодии венгерских песен 16–17 вв. на исторические, библейские и сатирические темы ». Пешт, 1895. В русском переводе мы следуем тяжелому 14-сложному размеру старовенгерского оригинала и рифмовке немецкого подлинника. — Примеч. пер.