Райдо Витич - Противостояние

— А куда денемся, — зло хохотнул Еременко.

— Некуда дальше, некуда, — прошептал лейтенант соглашаясь. На зубах песком

хрустела земля. Танки шли на позиции, огибая подбитые.

— Сколько же их, а, товарищ старший лейтенант? — просипел молодой солдатик,

прямо перед боем кинутый в подкрепление роте.

— Не ссы, малявка, — закусил нож в зубах и вынырнул из окопа, пополз с

гранатой под танк.

— Пехоту отсекайте!! — рявкнул лейтенант, паля из автомата. — Бегом! —

толкнул к краю окопа молодого. — Сумятин, с гранатами у нас что?!

— Хреново! — бодро доложил тот и пригнулся, уворачиваясь от брызг земли из-под

пуль. — Пристреляли суки!

Сплюнул и на другую позицию.

— Значит, живем! — хохотнул Санин.

— Клепкин, кажись, захлебнулся, — бросил ему сержант. С левого фланга ничего

не слышно было.

— Сбегай. И связь, Федя! Доложи, что долго не продержимся.

— Понял, — юркнул в сторону.

Над головой лейтенанта грохнуло. Коля стряхнул землю и опять дал очередь.

— Малыгин, не спим!! — рявкнул молодому, не слыша выстрелов из его винтовки.

Глянул, а тот мертвый — прямое попадание в висок.

Гранату вытащил у него, обоймы подобрал и перебежками под подбитый танк — хороша

позиция.

— Хрен выкурите! Ну, что, что?!! — заорал ползущему на него танку. — В

Германии своей гребанной не сиделось?! Иди, угощу, сука!!

И взметнул гранату. Дуло скривило, танк встал.

— Подавись, тварь, — и дал очередь по вылезающим танкистам. Те свесились на

бронь.

Над ухом жахнуло. Пуля ожгла ухо.

Пора убираться на другую позицию, — понял Санин. Чуть отполз, на бойцы

наткнулся, залегшего с гранатой.

— Живем! — гаркнул.

— А то!

В небе появились ястребки, дали по позициям так, что голову не разогнуть было.

Но атаку фашистов остановили.

— Захлебнулись, суки, — сплюнул кровь пополам с землей Ложкин. — Передышка,

лейтенант, — и стек по насыпи окопа, глаза в небо.

Мертв.

Санин осел прямо в грязь и уставился перед собой.

Сумятин, Грызов прошли по окопу, рядом сели — взгляды на погибшего друга.

— Хана Клепкину, — бросил сержант через пару минут.

— А Голубу медсестричка в санбат оттащила, — добавил Ефим. К ним, качаясь и

руку придерживая, Еременко подошел, сел, за махрой в карман ватника полез:

— Покурить бы, братва.

Еще трое солдат пристроились в окопчик.

— Все? — спросил Санин.

— Нормально, товарищ лейтенант, — заверил Ефим.

— Сейчас снова пойдут.

— Ну и хрен на них, — затянулся Тимофей.

— На них-то хрен, а вот за спиной Москва.

— Там ползет кто-то, товарищ лейтенант, — бросил солдатик, выглядывая за

насыпь, только в тыл, а не в сторону немцев.

Коля выглянул и получил каску на голову — сержант побеспокоился:

— Поживешь еще, голову береги.

— Все поживем, — заверил.

К ним ползло подкрепление. Бойцы скатывались в окоп и расходились.

— Принимай пополнение, бродяги! — появилась сверкающая улыбкой физиономия и

ящик с гранатами.

— О! Це дило! — обрадовался Еременко.

— Сержант Федоров! Со мной взвод и три ящика с гранатами, — отрапортовал

чистенький, румяный здоровяк лейтенанту.

— Живем, — хмыкнул тот. Бойцы заржали.

— Ну! — развел руками Ефим. — При таком-то подкреплении?! Да зараз немцы

разбегутся, как только сержанта увидят!

— Батальон из резерва на подходе, — бросил тот.

— А связь?

— Связисты тоже сейчас будут, — заверил.

— Ну, точно живем! — хрюкнул Федор.

— Салаг в цепь, раздать гранаты и быть наготове, — приказал лейтенант.

— Есть.

Минут через десять по цепи к лейтенанту весть дошла — связисты прибыли. И тут же,

не таясь бегом к нему Мила прилетела, кинулась на грудь:

— Жив родненький! Жив!

Санин даже опешил.

— Ты чего?

— Чего? Чего?! — встряхнула его за грязный бушлат и просипела, чуть не плача.

— Мне же сказали — накрыло вас всех.

— Да щаз! — гыкнул Ефим. — Размечтались фрицы.

— Не слушайте никого, товарищ сержант, — подмигнул ей Федор. — Разведчики,

они ж самые живучие!

Девушка смутилась пристального внимания и к облегчению Николая, отлипла от него.

— Ты-то здесь зачем? — спросил, принимая окурок, протянутый Тимофеем.

Затянулся.

— Связь. Сама попросилась.

— От бабы, — послышалось слева.

— Дура, — кивнул Санин, соглашаясь. — Чтоб духу твоего здесь не было. Мне

одного связиста хватит. Федоров?! Солдата в сопровождение сержанта в тыл. Бегом!

— Не имеешь право!

— Это приказ, сержант Осипова! Кругом марш! — и пошел по окопу бойцов

проверять.

Солдаты держались до последнего. Жестокие бои за каждую пядь земли шли весь

ноябрь, а шестого декабря Западный фронт перешел в наступление.

Глава 17

— Наши войска перешли в наступление!! Ура!!! — неслось над лесом. Весь отряд

радовался.

Лена с улыбкой смотрела, как прыгает всегда сдержанный, серьезный Захарыч — дите

просто!

Тагир подлетел, схватил ее, затормошил, сияя улыбкой:

— Пошла пехота, пошла родимая!! Крындец Гитлеру, сестренка! — обнял, закачался,

словно вальс ее танцевать пригласил.

Саня тут же отодвинул:

— Полегче.

— Оо! Понял! — выставил руки. — Отелло, Дездемонну не замаю!

— Шут, — фыркнул Дрозд. И пихнул легонько девушку. — Конец войне-то скоро, а?

Она кивнула с улыбкой, а вот улыбка лейтенанта с губ сползла, взгляд больной

стал:

— Долго молчать-то будешь? — процедил. Душу ему ее немота выворачивала.

Смотрит Ленка глазищами своими и будто нутро у него вынимает.

Не сдержался, схватил за грудки ватника, к себе притянул и в лицо зашипел:

— Хватит уже! Слово скажи, знаю, можешь. Ну, Лена!… Пожалуйста.

Она виновато улыбнулась, а в глазах тоска и сожаление.

Его жалеет!

Отпустил, руки в карманы сунул. Взгляд тяжелый в никуда:

— Замуж за меня выйдешь? — спросил зло. Покосился — та смеется, глаза так и

светятся.

Обидно стало. Может, не поняла?

— Я серьезно.

Головой качнула: "смешной ты".

Смешной, — кивнул:

— Дурак, потому что.

Лене жаль его стало, погладила ладонью по рукаву, в лицо заглянула и давай

взглядом объяснять: "ты славный, ты очень хороший. Но ты же знаешь, у меня

другой есть".

Дрозд понял, взбесился, схватил ее за плечи, встряхнул:

— Кто?! Покажи мне его! Где он?! Ну?! Где?! — проорал.

Пчела укоризненно головой качнула: "не надо так. Ты знаешь — где". Вырвалась и

пошла в свою землянку.

Дрозд так и остался дураком стоять.

Радость, радостью, а война не закончилась. И о том, что знали бойцы, в отряде

должны были узнать все. Уже вечером Лена и еще четверо связных отправились со

сводками о наступлении советских войск и разгроме гитлеровцев под Москвой по