Р. Грейвз - Золотое руно

Зал наполнился ликующими криками, но те, кто были первыми на пирах, в метании колец и в беге, приумолкли, а вскоре начали искать оправдания, почему они не могут плыть. Некоторые прикинулись, будто повредили руки, упражняясь в гребле, другие слегли, жалуясь, что у них сильный жар, третьи ехали ночью домой, не простившись и не принеся извинений. Ясон ходил мрачнее тучи - он теперь не верил, что ему удастся набрать достаточный для "Арго" экипаж, его товарищи приуныли.

В вечер новолуния во дворец примчался гонец и сказал Пелию:

- Сюда идет по дороге из Галоса древний враг миниев. Кто он, ты легко догадаешься, когда я скажу тебе о его обитой медью дубине из оливкового дерева, которую он несет на плече, громадном луке, что висит у него за спиной, о рубахе из львиной кожи и о его длинной нечесаной гриве, похожей на львиную. Он сказал путникам на дороге, что идет по мирному делу, а он редко дает себе труд солгать.

В зале возникло движение, Эргин из Милета, бывший орхоменец, схватился за меч и выбежал бы, чтобы затеять драку, но товарищи удержали его. Мрачный Меламп, сын Посейдона из Пилоса, сказал:

- Эргин, мы знаем, что у тебя есть причина проклинать Геркулеса Тиринфского с тех пор, как он сразился с тобой в Фивах, отрубив уши и носы твоим сборщикам податей из Орхомена. Да, подать была справедливой, все мы знаем, что ты взыскивал ее как выкуп за смерть твоего отца от рук фиванцев. И все же, если, как я предполагаю, Геркулес услыхал о нашей экспедиции и желает принять в ней участие, разве не будет у тебя, наконец, причины благословлять его имя? Нет в мире более отважного и опытного бойца, чем Геркулес. Давайте, минии, поспешим их этого зала не с мечами, чтобы помешать ему сюда явиться, но с венками и чашами вина, чтобы его приветствовать. Много лет назад, защищая Фивы, он воспрепятствовал нашей попытке покорить Беотию, но об этом старом оскорблении следует забыть, ведь ахейцы сделались повелителями всей Греции, а Геркулес сам стал рабом микенского царя Эврисфея. Вы слышали поговорку "Ничто не обходится без Геркулеса", и справедливо, что без него не обошлось ни одно крупное военное предприятие за последние тридцать лет. Я вижу в его приходе счастливейшую примету. Давайте забудем старую вражду, попросим его примкнуть к нам, став нашим вождем.

Все присутствующие встретили эти слова аплодисментами, кроме Ясона, который, несмотря на свое полное невежество в мореходстве и кораблевождении, рассчитывал сникать себе славу, возглавив экспедицию. Только он и Аргус, повредивший недавно ногу топором, остался в зале, в то время как прочие искатели приключений выбежали приветствовать Геркулеса.

Пелий, заметив это, спросил Ясона с насмешливой улыбкой:

- Что ты сидишь, задумавшись, в своей леопардовой шкуре, племянничек? Или ты не знаешь, что Лев - царь зверей?

Не дождавшись ответа, он добавил:

- Я советую тебе поторопиться вдогонку своим товарищам, опередить их и первым приветствовать Геркулеса. Если ты этого не сделаешь, они будут раздосадованы и отплывут без тебя, а ты станешь посмешищем Греции.

Пелий наделся, что Геркулес согласится возглавить экспедицию и обесчестит Ясона. Геркулес, который был подвержен приступам безумия, слыл столь же опасным для друзей, сколь и для врагов. Он способен был ни с того ни с сего схватить свою массивную, окованную медью дубину, если ему чудилось, будто его оскорбили или задели, и прибить насмерть пятерых-шестерых своих товарищей - а затем, раскаиваясь, принимался реветь и биться огромной головой о стену.

Ясон последовал совету дяди и поспешил на улицу. Когда он вышел, Пелий не смог удержаться, чтобы не сказать Аргусу:

- Сомневаюсь, сможет ли твой корабль, хоть он и сколочен, выдержать вес столь мощного борца, как Геркулес.

Ясон, скорый на ногу, обогнал миниев. Час спустя он, запыхавшись и в одиночестве, добежал до Пагас, где разыскал Геркулеса с Гиласом, его юным оруженосцем, в хижине, неподалеку от красавца "Арго", пьющего с корабельными плотниками и малярами.

- Благороднейший князь Геркулес, - выдохнул он, - перед тобой - Ясон из Иолка, куда уже пришли радостные вести о твоем прибытии в эти края. Я обогнал своих товарищей, чтобы приветствовать тебя первым. И с великой готовностью передаю главенство в нашем предприятии в твои прославленные руки.

Геркулес, - мускулистый и рослый (в нем было почти семь футов) детина с поросячьими глазками и бычьей шеей, - сидел, глодая баранью лопатку. Он что-то хрюкнул в ответ, отодрал себе еще кусок своими грязными лапищами и запихнул его себе в рот. Затем внезапно швырнул обглоданную лопатку через открытую дверь, возле которой стоял Ясон, в нырка, который покачивался над водой в нескольких шагах от берега. Кость просвистела мимо Ясонова уха, пролетела над широким пляжем и, попав птице в голову, убила ее на месте.

- Ага, я попал, как всегда! - захихикал сам с собою Геркулес. Он вытер жирные пальцы о жесткие седеющие волосы, шумно рыгнул и вдруг спросил:

- Гм! И что это у вас за предприятие, мой прелестный мальчик? Ты говоришь так, словно все в мире знают, о чем сплетничают в вашем крохотном уголке Фессалии. Волки с горы Гемон утащили ваших костлявых овечек? Или к вам снова прорвались кентавры с Пелиона и давай целовать ваших костлявых баб?

Это были его обычные шуточки. Он хорошо знал, какое предприятие имеет в виду Ясон. Он как раз завершил шестой из Двенадцати знаменитых Подвигов, возложенных на него микенским царем Эврисфеем (сыном и наследником царя Сфенела), который состоял в том, чтобы поймать живым дикого вепря, сущее наказание объявившееся на склонах горы Эриманф. О намечающемся плавании Ясона он услышал на рыночной площади Микен, как раз когда он выволакивал закованного в цепи вепря из ручной тележки, на которой катил его всю дорогу из затененной кипарисами долины в аркадском Псофисе. Горожане кричали в изумлении при виде жутких клыков зверя, похожих на бивни африканского слона, и его горящих, налитых кровью глаз. Юный Гилас говорил горожанам:

- Мой хозяин Геркулес быстро справился с этой тварью. Он загнал ее в глубокий сугроб, а затем набросил на нее пеньковую сеть.

Как раз тогда на рыночную площадь явился один из вестников Ясона и начал свой рассказ о прутиках, шерсти и секире, его слушали собравшиеся там. Геркулес вскричал:

- Эй, люди! Отведите вепря к царю Эврисфею, передайте ему мое почтение и скажите, что я вернусь за новыми распоряжениями, когда сгоняю в Колхиду и разберусь там с этим дельцем о пропавшем Руне. А ну-ка, Гилас, дитя мое, достань для меня из тележки мой мешок, и мы снова двинемся в путь.

Геркулес к своим подвигам добавлял другие авантюры, многие из которых были еще диковиннее, нежели те, которые возлагал на него Эврисфей. Делал он это, чтобы выказать свое презрение к изменнику. Может показаться удивительным, что Эврисфей имел власть над Геркулесом, но вот какова история. После своей победы над миниями Орхомена Геркулес (тогда известный как Алкей) получил в награду от царя Фив руку Мегары, старшей царской дочери, но четыре года спустя во время одного из своих пьяных припадков, убил своих детей, рожденных ею, а заодно и парочку своих племянников, приняв их за змей или ящериц. Его начали преследовать их духи. Обычные обряды очищения не помогли, ибо не так-то легко обмануть духов своих родных детей, и поэтому он отправился в Дельфы спросить совета Аполлона, жалуясь на внезапные пощипывания в ногах и по всей коже и на детские голоса, звучащие в голове. Главный Жрец не позабыл, какую враждебность проявил некогда Геркулес к новой вере и приказал ему в течение Великого Года быть слугой царю Эврисфею, отец которого, Сфенел, был убит Гиллом, сыном Геркулеса. Он должен был выполнять все, что прикажет ему Эврисфей, ему было обещано, что к концу Года судороги прекратятся, а голоса умолкнут. Между тем врачеватели из святилища приписали смягчающие средства. Длина Великого Года - примерно 8 лет, и к концу его солнце, луна и планеты возвращаются на свои прежние места.