Р. Грейвз - Золотое руно

На доводы Медеи невозможно было возразить, и поскольку Автолик и его братья, а также Фронт и его братья согласились, что устья Дуная можно достичь в течение двенадцати дней, если ветер будет попутный, Ясон отдал приказ:

- Да будет так!

Меланион, сын Фрикса, за два года до того совершил именно такое плавание и знал, как надо держать курс, проверяя его по солнцу в полдень и по Полярной звезде ночью. Следовало сразу взять на северо-запад, но он сказал, что надо учесть юго-западное направление течений, которые наиболее сильны в это время года. Ясон доверил ему руль.

Яркий свет вспыхнул в небе на северо-западе, словно огонь, и все прочли это как знак того, что Триединая Богиня одобрила их решение.

Когда десять дней спустя аргонавты совершили свою следующую высадку на берег, то был лесистый островок, не более мили в поперечнике, вдоль берега непрерывно тянулись низкие крутые скалы. Меланион обрадовался и сказал:

- Здесь расположена Левка, крупнейший остров в Черном море, не считая поросших тростником илистых отмелей в устьях рек. Мы идем четко по курсу, и только двадцать миль отделяет нас от главного северного устья Дуная.

По их подсчетам выходило, что сегодня - летнее солнцестояние. Тогда Авгий Элидский сказал:

- Я - жрец Солнца, и сегодня - мой праздник. Я должен сойти на берег и принести скромные жертвы великому светилу.

Сыновья Фрикса, которые тоже поклонялись Солнцу, сказали:

- Мы идем с тобой.

Сперва Ясон воспротивился. Он находился в раздражительном настроении и желал показать Медее, что он - капитан на "Арго" не только номинально. И все-таки он жаждал вздохнуть запах цветов и листьев и снова ступить ногой на твердую землю. Юго-восточный ветер, который принес их сюда, дул с большой силой сбоку, противодействуя огромным массам воды, устремлявшимся к Босфору, этот ветер поднял остроконечные волны наиболее непонятные из всех известных для моряков, ибо при них море клокочет, как вода в горшке. К счастью, ветер этот выдохся через два дня и уступил более мягким, южным и восточным ветрам, но весь день аргонавты вынуждены были лежать в дрейфе и спасаться от кораблекрушения, перевернув над бортами на носу мехи с дельфиньим жиром, который медленно вытекал наружу и ослаблял силу волн. Затем Аталанта сказала:

- Ручаюсь, что в этих лесах водится дичь. Кто из нас не любит жареную козлятину или оленину?

И Ясон уступил. Ему тоже надоели сушеное мясо и сырая макрель, пойманная на удочку. Ясон сказал:

- Очень хорошо, товарищи, давайте сойдем на берег, но не слишком надолго. У нас нет времени мешкать. Возможно, колхи все еще идут за нами по пятам.

Они подвели корабль к берегу у южной оконечности острова, где берег имел гостеприимный вид, пришвартовались и сошли с корабля. Дул небольшой ветерок, и Ясон не потрудился спустить парус, или, возможно, позабыл отдать такой приказ, как бы то ни было, парус оставался поднятым весь день. Когда они ступили на сушу, им показалось, что земля колеблется у них под ногами, они были в море так долго, что тело их привыкло к постоянно вздымающимся волнам. Этот день оказался самым приятным за все время их плавания. Прежде всего, они развели костер из прибойного леса ради удовольствия наблюдать, как взлетает пламя, и слушать, как трещат сучья, и пока Аргус наблюдал за морем, праздно бросая в цель камешки, все остальные, кроме Медеи, пошли, вооружившись, чтобы поймать какую-нибудь дичь. Они двигались через остров, рассыпавшись на расстояние пятнадцати шагов друг от друга, перекрикиваясь и смеясь, как дети, и подходя все ближе друг к дружке, пока не добрались до узкой оконечности острова на дальнем его краю. Дичь бежала перед ними, для такого маленького острова ее здесь было удивительно много. Они загнали трех зайцев (а еще двое прянули назад и ускользнули) и стадо оленей, состоявшее из высокого вожака, двух двухлеток, трех самок и трех однолеток.

Они пристукнули зайцев палками по голове, двухлеток и одну из самок, бездетную, убили дротиками; но еще двух самок с их малышами пощадили, потому что те были по цвету белоснежными и казались священными животными. Вожака тоже пощадили, потому что у него были позолочены рога, и открыли для него проход в своих рядах, по которому он прогарцевал прочь в сопровождении олених и оленят. На острове водилось великое множество змей; аргонавты их тоже согнали в одну точку, но там змеи исчезли в какой-то норе.

Они пожертвовали зайцев и оленя Аполлону, Богу Высадки с корабля, и, пока мясо жарилось на костре, испуская ароматные запахи, Авгий и сыновья Фрикса бродили по острову в поисках медовых сот, чтобы в полдень предложить их Солнцу. Вскоре они обнаружили пчелиный рой в дуплистом дереве и позвали Бута взять мед, что тот проделал с большой радостью, воспользовавшись дымом и топором, а после того, как полукруг сот был отложен для Солнца, на каждого аргонавта пришлось по хорошей доле, а пчелы надолго остались в дупле, никем не тревожимые.

Авгий воздвиг на берегу алтарь из камней и возложил на него соты, разместив вокруг желуди и ягоды в виде лучей. Авгий возглавил танец священного колеса, до головокружения обходя алтарь все в том же направлении, в каком Солнце обходит землю, и вознося хвалебный гимн, к которому присоединились все остальные; капли пота выступали на их увенчанных цветами лбах, так самозабвенно танцевали они на жаре, а между тем из темной чащи позади них раздавался жуткий рев бычьих рогов, в которые трубили в честь Солнца.

Когда они снова уселись у другого алтаря, утомленные и довольные, попивая вино, разбавленное пресной водой из ручья, Ясон созвал совет. На совете было решено, что "Арго" войдет в Фенхелев проток, северный рукав Дуная, и поплывет к сторожевому холму позади дельты, где располагался двор царя скифов; там Ясон, Медея и сыновья Фрикса сойдут на берег с Руном. Затем, когда "Арго" вернется в море через Чистое Устье, южный рукав реки, он доставит экипаж в Салмидесс, дабы аргонавты заручились поддержкой царя Финея и пополнили запасы продовольствия, а оттуда продолжит путь по Босфору и Геллеспонту в Эгейское море. Затем "Арго" обогнет Грецию и направится в Адриатическое море, в самую северную его часть, а Ясон и его спутники будут ждать в Ээя, островном городе Кирки, чтобы их там подобрали.

Теперь Аскалаф из Орхомена вспомнил оракул, сообщенный ему главной жрицей большого святилища-гробницы его предка - Миния. "Тебе предстоит совершить великое плавание, прежде чем ты умрешь, Дитя, прежде, чем низойдешь в Подземный мир, чтобы встретиться со мной. Ты поплывешь далеко на восток, и все же прежде, чем кончится лето, ты постучишься в двери дома, где я родилась, дома моего отца Хриса". Все знали, что Хрис основал город Ээя, где царила теперь Кирка, то были добрые вести - ручательство, что хотя бы до Ээи "Арго" дойдет благополучно.