Валентин Пикуль - Слово и дело. Книга 2. Мои любезные конфиденты

В жизни любого человека это срок немалый…

Я позволяю себе закончить летопись на старинный лад:

«За сим аминь, мой любезный читатель; перо мое изнемогло, а дух мой, не надеясь еще другой весны дождаться, во взращенный моими попечениями сад пользоваться спешит…»

Это случилось со мною в 1971 году мая месяца 30 дня.

Российского читателя всепокорнейший слуга —

Валентин Пикуль .

Ленинград – Рига

Роман «Слово и дело» состоит из двух книг: «Царица престрашного зраку» и «Мои любимые конфиденты». События, описываемые в романе, относятся ко временам дворцовых переворотов, «верховников» и печальной памяти страшной «бироновщины».

Валентин Саввич Пикуль любил поднимать целинные и залежные пласты отечественной истории, что и определило выбор темы. Именно середина XVIII века, как считал автор, была обделена вниманием наших историков и писателей-романистов. Работа над романом-хроникой длилась около десяти лет.

«Жене Веронике – за все, все…» – такое посвящение своей помощнице и верной спутнице, ушедшей из жизни в 1980 году, начертал Пикуль на рукописи романа.

Договор с Лениздатом на выпуск книги датировался 1965 годом, но роман после долгих злоключений увидел свет намного позднее: первый том вышел в 1974 году, а второй – в 1975-м. Роман прошел тернистый путь всяческих согласований, рецензирований и консультирований. Особенно постарались в выверке «идейного» курса и «исторической правдивости» рукописи критик В. Оскоцкий и историк Ю. Афанасьев.

«Литературная Россия», делая экскурс в прошлые публикации («Год за годом») и вспоминая год 1975-й, писала:

«Удивительный все же человек, критик Оскоцкий. Огромная статья „Уроки ленинской партийности“. Вот тут есть все – и Маркс, и Ленин, и Брежнев. А повод для написания – семидесятилетие статьи Ленина „Партийная организация и партийная литература“. Там еще писатель уподобляется колесику партийной машины…»

Да, не вписывался В. Пикуль в оскоцковский образ писателя. Не крутился он, беспартийный, ни колесиком, ни винтиком в этой машинке. Значит – не писатель!

И на «Слово и дело», как и на любой новый роман В. Пикуля, Оскоцкий, став в позу Станиславского, изрекал: «Не верю!» И вся аксиома.

Следует отдать должное Оскоцкому, который одним из первых заметил нарушение Пикулем «ленинских критериев» двух наций и двух культур – незыблемой методологической основы современных воззрений на историю…»

Трепал пикулевское «Слово и дело» историк Афанасьев, проповедовавший «принцип партийности, предполагающий четкость социально-классовых критериев в отношении к прошлому…»

Не предвидя будущего, мысля только в рамках сиюминутных событий, они нечаянно, сами того не подозревая, закрепили за Пикулем писательский приоритет в понимании реалий истории и действительности.

В той же публикации «Литературная Россия» заметила:

«У героя одного из романов, мальчишки, который писал стихи к разным датам, была кличка – Принц Датский. В этой табели Оскоцкий вполне может претендовать на графское достоинство».

А Пикуль – он был просто писателем Пикулем. И роман 13 лет не переиздавался. Но со временем становилось все меньше юбилейных дат, оставалось меньше людей, полномочных заказывать музыку.

В 1988 году, когда книга стала уже библиографической редкостью, издательство «Современник» выпустило тиражом 250 000 экземпляров четырехтомник, в который вошел роман «Слово и дело». В том же году роман-хроника был переиздан Краснодарским книжным издательством.

Заслуживает внимания литературно-художественное издание, выпущенное ленинградским ПТО «Росвидеофильм», в котором использован иллюстративный материал из личного архива писателя. В обращении к читателю выражена воля автора, чтобы часть средств от издания книги была направлена на создание фонда помощи Исторического архива СССР, на восстановление памятников истории и архитектуры, способствуя тем самым приумножению духовных ценностей нашего великого народа.

В 1990 году с готовых диапозитивов издательство «Современник» вновь выпустило в свет двухтомник. А в 1991 году, во время процветающего плюрализма и подпольного рынка, самовольно, без каких-либо договоров, было осуществлено еще несколько изданий, в том числе издательствами «Художественная литература» (Ленинград) и «Советский писатель» (Москва).

…Присмотримся ко временам царствования императрицы Анны Иоанновны, проникнемся драматизмом борьбы русских людей против могущественного фаворита Бирона и засилия иноземцев и сквозь слезы унижения почувствуем гордость за наших предков.

Нет! Не только плетью писалась история России. Великая держава продолжала мыслить и копить силы. Она не топталась на месте, скованная страхом. Вспомним, что именно в эти тяжкие годы была осуществлена Великая Северная экспедиция, творил писатель Тредиаковский, раздувались горны первых предприятий на Урале, граверы создавали карты молодой России.

Роман густо населен героями: здесь царица и вельможи, мужики и чиновники, офицеры и генералы, палачи и воры.

Но главные герои романа – это люди, которые, не боясь казни, поднимали народ на борьбу против иноземщины и рабства, обессмертив свои имена в истории нашего государства.

Великий патриот России, Артемий Волынский, умный и честный, собирает вокруг себя талантливых и преданных идеалам возрождения Отечества соратников. Конфиденты видят в нем авторитетного вождя и следуют за ним, чтобы дать смертельный бой имперской надстройке, начав тем самым новую эру истории великой России.

Будущий знаменитый полководец – граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796). (Здесь и далее прим. автора.)

Ныне Ветка – поселок Гомельской области на юго-востоке Беларуси.

Махание – так в XVIII в. называлась любовь, флирт. Махатель – любовник. Эти выражения часто использовались в быту и в поэзии того времени.

Князь М.А. Белосельский (1702–1755), впоследствии адмирал и президент Адмиралтейств-коллегии; по делу Столетова был сослан в Оренбург на вечное житие; ни в чем не сознался; один из первых русских навигаторов Аральского моря; является родным дедом княгини Зинаиды Волконской, известной своей дружбой с декабристами и А. С. Пушкиным.

А.Р. Тургенев (ум. в 1777 г.) – прапрадед И. С. Тургенева. Благодаря красоте своей этот Тургенев был замечен одной турецкой «султаншей», которая и помогла ему бежать из плена; позже, в царствование Елизаветы, был советником Ревизион-коллегии.