Неустановленный автор - Секрет Тамплиеров

Утром я подумал, что неспроста мне это приснилось и тоже, как и Мануэлла, твердо решила не заниматься больше лечением.

В конце концов, у нас медицина бесплатная. Обходились же все вокруг без моего дара, значит, и теперь обойдутся.

Но где-то в глубине души оставались сомнения.

Прошло несколько дней. Все вроде стало налаживаться. Я опять получал хорошие отметки, настроение у меня было отличное, Леонидов перестал смотреть на меня с беспокойством. А после того, как наша команда выиграла городской кубок, он подошел ко мне и сказал:

– У меня есть в Москве один знакомый, тоже тренер, он видел тебя в игре и очень заинтересовался.

У меня дыхание перехватило. Это была самая заветная моя мечта. Мне даже не хотелось думать, что это происходит только благодаря монете.

«Какая разница, главное, что все получается, как я хочу», сказал я себе и отмел все эти дурацкие мысли.

Красильников был первым, с кем я поделился своей новостью.

Но мне показалось, что он не слишком за меня рад. Антон, как обычно, сидел перед компьютером, но не играл, а лазил по сети. Он все так же интересовался новостями из мира нумизматики, я даже подозревал, что скоро он станет заядлым коллекционером монет.

– Ну как, – спросил я, видя, что он больше интересуется компом, чем моим рассказом, – нашел еще что-нибудь стоящее?

Антон оторвался от монитора и посмотрел на меня.

– Кажется, да.

Он сказал это таким тоном, что мне стало не по себе.

– В Испании творятся всякие нехорошие события, – произнес он, наблюдая за моей реакцией.

– Так сейчас везде что-нибудь творится, – ответил я, пожав плечами, – то наводнения, то эпидемии. Для этого не обязательно копаться в сети, а можно посмотреть по телевизору передачу «Катастрофы недели».

– Нет, мне кажется, здесь что-то другое. Это не может быть совпадением. И вот еще, посмотри, – я подошел поближе, – на это сообщение я наталкиваюсь каждый день. Оно есть чуть ли не во всех сайтах.

Я начал читать. Это было объявление, которое распространял Мадридский музей ХХ-го века. В нем говорилось, что все, кто имеет информацию о пропавшей монете Ордена тамплиеров, могут обратиться к работникам музея по электронной почте за вознаграждение. Ошибки быть не могло: я видел изображение своей монеты, рядом с которой помещалась надпись, гласящая, что это ценнейшая реликвия, принадлежащая Римской католической церкви.

– Такое впечатление, – задумчиво говорил Антон, – что кто-то специально посылает его именно на те сайты, которые я открываю. А ты ничего такого не видел?

Я покачал головой. В последне время мне было не до «прогулок» по сети.

Вернувшись домой, я первым делом засел за свой комп.

Красильников сказал правду: это объявление попадалось везде и всюду. Я попытался припомнить, может, оно и раньше было, просто я ничего не замечал. Но потом подумал, что вряд ли.

Монету я нашел еще в сентябре, и не мог не заметить ее изображения. В голову пришла мысль, что, может быть, моя монета не одна, а есть точно такие же. Но я быстро отмел эту идею – что-то придавало мне уверенность, что речь идет именно о моей монете.

Я призадумался: а не вернуть ли мне ее законным обладателям?

Как знать, может быть, для этого я и нашел монету? Почему-то сейчас мысль о ее возвращении не вызывала у меня такого протеста, как раньше. Она по-прежнему была очень дорога мне, но, наверное, пришло время, когда я начал смотреть на все, что с ней, связано другими глазами.

На следующий день мы снова собрались у Антона. Ева была с нами. Я поставил этот вопрос на обсуждение, сразу объявив, что не могу самостоятельно решить, как мне с ней быть.

– Прежде всего, – сказал Красильников, – нужно выяснить, для чего ты ее нашел. Как ты считаешь, зачем она была тебе нужна?

Мне было очень трудно ответить на этот вопрос. После долгой паузы я ответил:

– Чтобы я стал счастливым, наверное.

– Нет, тут другое, – проговорила Ева, – мне кажется, тебя поставили перед проблемой выбора.

Антон закивал – он тоже так думал.

– Кто поставил?

– Это неясно. Тот же, кто до тебя нас испытывал, – сказала Журавлева.

– Узнать бы, кому это надо! – Антон встал с места и заходил по комнате. – Иногда мне кажется, что разгадка уже близко, но потом я понимаю, что не могу приблизиться к ней ни на шаг.

– Кстати! – воскликнула Ева. – Ты видел продолжение своего сна?

– Да, как раз сегодня под утро мне приснилось, как та девушка, Мануэлла, излечивает от болезни какую-то женщину.

Это с ней было в первый раз, она даже сама не поняла, как у нее это получилось.

– У тебя ведь тоже так было? – поинтересовался Антон.

– Не совсем, – возразил я, – когда я попробовал вылечить тебя, я уже подозревал, что имею какие-то способности, и решил проверить их на тебе. У той девушки, похоже, не было таких мудрых советчиков, как у меня, ей пришлось своим умом до всего доходить.

Меня беспокоило еще кое-что.

– Антон, а ты серьезно думаешь, что в Испании стало происходить больше нехороших вещей, чем раньше? – спросил я.

– Я могу ошибаться, но мне так кажется.

– А может, ты просто слишком интересуешься именно этой страной, потому-то и узнаешь о ней больше, чем о других?

Антон пожал плечами.

– Я думаю, что все эти сообщения о розыске монеты не случайны. Ты сможешь расстаться с ней только таким способом, – произнес он.

– Каким? – не понял я.

– Отдать монету тем людям, которые ее ищут, а сколько бы ты ни пытался бросить ее в реку, или еще куда-нибудь, она все равно к тебе вернется.

– Да я больше и не стану пытаться. Одного раза хватило, – ответил я смущенно. Мне до сих пор неловко вспоминать о своем глупом поступке.

– О чем это вы? – спросила Ева – она ни о чем не знала.

Пришлось рассказать ей, как я со злости швырнул монету в реку, а потом одумался и собрался лезть в ледяную воду, чтобы ее отыскать.

Ева слушала, качая головой.

– Скажи спасибо Антону, что он помешал тебе, – сказала она, – а то пришлось бы слечь с воспалением легких.

– Да я и сам понимаю, что сглупил. Просто очень мне обидно стало, когда через коня прыгали.

В памяти всплыла позорная сцена в спортивном зале.

Красильников и Журавлева, видимо, тоже ее припомнили, потому что начали улыбаться. Правда, они пытались скрыть от меня свои улыбочки, но это у них плохо получалось.

– Да ладно, чего уж там, смейтесь сколько хотите, – разрешил я, – на вашем месте я тоже, наверное, смеялся бы.

Я и сам теперь не понимал, из-за чего так расстроился.

Подумаешь, прыжок не получился. У всех бывают переутомления.

Мне нужно было с самого начала отказаться, сослаться на плохое самочувствие. Удивительно, как люди могут изводить себя по таким пустякам. Подумаешь, посмеялись надо мной немного. И что с того? Я же не стал от этого хуже, чем был.