Джим Бишоп - Голгофа - Последний день Иисуса Христа

Старец Анна в ту ночь даже не выходил за порог дома, чтобы поинтересоваться скопищем вооруженного дубинками народа в своем дворе. Вероятно, это он надоумил зятя обратиться к Пилату за помощью. Как бывший глава Синедриона, он не знал лишь о самых незначительных событиях в городе, и сведения получал не только от послушного зятя.

Анне было известно, что большая горница находилась лишь через две улицы от его дома, и был уверен, что схватить Иисуса могли и несколько слуг первосвященника в любой час этого вечера. Он пошел на излишнюю предосторожность, прибегнул к помощи Пилата и его солдат, чтобы после этой ночи ничто не дало повода для сплетен фарисеев. Он приказал Каиафе ни в чем не нарушать законность, и тогда никто не скажет, что они прикончили этого шарлатана из слепой ярости.

Как только схватят Иисуса, сразу нужно разослать слуг, чтобы без промедления созвать Синедрион в доме Каиафы. Саддукеи не видели нарушений в созыве совета, но судить человека до восхода солнца было незаконно. Может быть, время до восхода уйдет на допрос и последующий перерыв. Если Иисус будет дерзко выступать как Мессия, Он разоблачит Себя. А если этого не произойдет, понадобится свидетель. Каиафа знал это и надеялся, что, несмотря на свой отказ, Иуда согласится дать показания. На случай, если свидетеля не найдут, Каиафа договорился о показаниях со стражниками храма, которые слышали проповеди Иисуса.

Интересно все же знать о встрече первосвященника с прокуратором. Записей об этом не осталось, не известно, была ли эта встреча вообще. Доподлинно известно лишь, что римские легионеры были посланы к Каиафе для участия в налете. Пилат презирал евреев и вполне резонно допустить, что он ни за что не дал бы солдат Каиафе для решения его религиозных проблем, если бы не усматривал в этом выгоды для себя.

Прокуратор знал законы евреев не хуже законов своей империи. Он, должно быть, знал, что богохульство каралось смертью, и что приговор не приведут в исполнение, пока он не утвердит его. Пилат знал и о том, что Иисус стал бельмом в глазу священников, и это его утешало.

Он не проявлял ни малейшего интереса к Иисусу, не больше, скажем, чем к, скорпиону, устроившему гнездо в постели первосвященника. Он был на стороне скорпиона до тех пор, пока тот не сделал свое дело, а после этого Понтий Пилат раздавил бы его сандалией. Если бы евреи схватили и обвинили Иисуса, то прокуратор не колеблясь употребил бы свою юридическую власть и освободил этого Человека, лишь бы это разрушило планы Анны и его зятя.

И если бы Каиафа явился к прокуратору не сам, а прислал кого-то из своих людей, Пилат не дал бы легионеров для содействия в аресте смутьяна. Первосвященник знал преимущества личной аудиенции, хотя для него она была крайне неприятна не только потому, что прокуратор знал о его ненависти, но и из-за страха осквернить себя, преступив порог языческой крепости в день Пасхи. Все это надо было взвесить и учесть при этом, какая польза будет от помощи римлян.

Он видел в ней два преимущества: во-первых, чужестранцы становились соучастниками ареста и, таким образом, создавалась видимость, что это скорее дело римлян, а не заговор первосвященника; во-вторых, прибегая к помощи римлян, он добивался соучастия Пилата в вынесении смертного приговора.

Коварство обоих интриганов было равносильным. Каждый понимал предательскую стратегию другого и сознавал, что Иисус был лишь пешкой в большой игре. Это была борьба за власть: Каиафа и Анна боролись за сохранение своей власти в Иерусалиме, а Пилат хотел заставить их подчиняться.

Пилат настоял, чтобы ночная аудиенция с Каиафой проходила в его резиденции в Антонии. Это объясняет, почему супруга прокуратора Клавдия Прокула заинтересовалась делом Иисуса. Она могла быть свидетельницей их разговора, или же Пилат пересказал ей всю историю перед сном.

Широкий жест Пилата, направившего большой отряд легионеров, мог быть умышленным сарказмом. Это было все равно, что послать целый полк на арест калеки.

Иисус родился в период зимнего солнцестояния в 6 году до новой эры. (Монах Дионисий, который составил Григорианский календарь, совершил ошибку в расчетах и указал рождение Иисуса на шесть лет позже). Мессия появился на свет в пещере в городе Вифлееме, и Его рождение имеет естественную и сверхъестественную стороны. Они переплетены словно нити в двухцветной ткани - выдерни одну - и узор нарушится.

Мать Иисуса Мария происходила из рода Давидова, как и ее муж, молодой плотник Иосиф. Они были помолвлены, по-видимому, когда Марии исполнилось двенадцать лет. В те времена это был обычный возраст для помолвки. А когда Мария вышла замуж, ей вряд ли было более четырнадцати лет.

За отсутствием каких-либо библейских или исторических сведений можно предположить, что их женитьба происходила по иудейской традиции. Это значит, что сначала о браке договорились родители Иосифа и Марии. Жениху было лет восемнадцать-двадцать, и он, вероятно, уже прошел ученичество у плотника, иначе он не смог бы содержать семью.

Несмотря на происхождение из древнего царского рода, семьи вряд ли обсуждали приданое, ибо были бедны. Возможно, Иосиф увидел Марию с родителями, и она ему понравилась. Затем, когда встал вопрос о женитьбе Иосифа, он мог рассказать о Марии, что и привело к сватовству.

Когда семьи пришли к согласию, состоялась церемония помолвки. Помолвка была весьма обязывающа, как и свадьба, и после помолвки жених мог отказаться от невесты только через развод. Помолвка разрешала брачные связи, хотя до свадьбы жених и невеста жили у своих родителей. В Галилее же, на родине Иосифа и Марии, как и в некоторых других частях Палестины, целомудрие сохранялось до свадьбы, которая справлялась через год после помолвки. Тем не менее, если в это время жених умирал, помолвленная невеста считалась его законной вдовой. А с другой стороны, если невеста в тот же период нарушала верность, ее наказывали за прелюбодеяние.

Время от помолвки до законного брака уходило на строительство небольшого дома и его обстановку. Свадьба представляла собой торжественный прием невесты в дом, приготовленный ее суженым.

Однажды в период между помолвкой и свадьбой в доме родителей в Назарете Марии явился Архангел Гавриил и сказал: "Радуйся, благодатная! Господь с Тобою! Благословенна Ты между женами". Молодая дева смутилась от необычного приветствия и испытала неведомый трепет. Ангел, увидев ее страх, сказал: "Не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога. И вот, зачнешь в чреве и родишь Сына, и наречешь ему имя - Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст ему Господь Бог престол Давида, отца Его. И будет царствовать над домом Иакова во веки веков, и Царству Его не будет конца".