Евгений Маурин - Людовик и Елизавета

— Вот это — не совсем плохой удар, — продолжал маркиз, со смехом парируя атаку, — но и хорошим его тоже нельзя назвать, а так, посредственным. Впрочем, дивный Буало на этот случай говорит, что "il n'est point de degré du médiocre au pire". [36] Note36 "Между посредственным и плохим нет переходных степеней".

— Заткнешь ли ты глотку, шут?! — крикнул гасконец, окончательно теряя власть над собой.

— А почему бы и не поговорить за делом? — беззаботно ответил маркиз. — Одно другому не мешает, и я люблю, как говорит все тот же обожаемый Буало, "passez du grave au doux, du plaisant à sévиre". [37] Note37 "Переходить от важного к приятному, от забавного к серьезному".

— Ну, так погоди же, я заставлю тебя замолчать навеки! — с мрачной решимостью прохрипел гасконец.

— "Rodrigue, as-tu du coeur?" [38] Note38 "Родриге, есть ли у тебя сердце?" ("Сид", трагедия Корнеля). — смеясь, воскликнул Анри.

Не успел еще замолкнуть его смех, как гасконец перекинул шпагу из правой руки в левую. Но не Суврэ было ловить на такие примитивные финты. Он смеясь парировал удар и выбил шпагу из рук ла Хот-Гаронна.

— Дьявол! — с бешенством вскрикнул гасконец.

— Э, полно, друг мой! — с неизменной улыбкой ответил Суврэ. — "Ce ne sont que festons, ce ne sont qu'astragales!" [39] Note39 "Все это — просто фестоны и астрагалы!" (архитектурные украшения), по смыслу: "Это — цветочки, будут и ягодки".

— Слава Богу! — послышался из леса чей-то торжествующий голос. — Мы подоспели вовремя!

Дуэлянты обернулись и увидели, что к ним полным карьером несся маркиз д'Антен, а за ним — отряд королевских драгун.

— Господа! — задыхаясь от быстрой езды, сказал д'Антен, — попрошу вас вручить мне свои шпаги! Именем короля вы арестованы!

Дуэлянты были очень недовольны и поражены этим вмешательством, совершенно не зная, чему приписать его. Анри было жаль, что у него вырывают победу, бесспорно клонившуюся в его сторону; гасконец жаждал крови противника особенно страстно, так как беззаботная насмешливость Суврэ всколыхнула всю мстительность этой низкой, грубой натуры.

В первый момент взбешенный ла Хот-Гаронн даже не подумал подчиниться требованию д'Антена.

— Ну, уж нет! — крикнул он, поднимая с земли выбитую шпагу, — я не уйду отсюда, пока не покончу с этим господином!

— В таком случае вам придется подчиниться силе, — спокойно возразил д'Антен, подъезжая к гасконцу. — Я не допущу, чтобы пренебрегли королевским приказом!

— А вот посмотрите! — мрачно кинул ла Хот-Гаронн, становясь в оборонительную позицию.

— Полно, шевалье, — строго заметил ему д'Антен. — Бешенство ослепляет вас! Времена д'Артаньяна [40] Note40 Тем из читателей, которые незнакомы с увлекательным романом Дюма "Три мушкетера", поясняем, что Артаньян был гасконским дворянином, прибывшим совсем молодым и очень бедным человеком ко двору Людовика XIII и составившим там свою карьеру. В 1673 году он был убит при осаде Мастрихта на 62-м году жизни. В данном случае д'Антен намекает на очень красивый эпизод из жизни Артаньяна, когда последний вскоре после прибытия в Париж должен был последовательно драться на дуэли с тремя мушкетерами; когда же гвардейцы Ришелье, враждовавшие с королевскими мушкетерами, хотели арестовать их, то все четверо дали дружный отпор гвардейцам и не позволили отобрать у них оружие. прошли, не забывайте этого. Вы все еще не одумались? — сказал он, увидев, что гасконец продолжает с мрачной решимостью держать шпагу в оборонительной позиции. — Десять драгун сюда! Окружить шевалье де ла Хот-Гаронна! Ну-с, а теперь вы, может быть, все-таки отдадите мне свою шпагу?

Видя всю бесполезность и нелепость дальнейшего сопротивления, гасконец с глухим проклятием сунул свою шпагу посланному короля.

— Ну, а вы, милейший Суврэ, — улыбаясь, сказал д'Антен, — надеюсь, не станете причинять мне бесполезных хлопот?

— О, разумеется! — ответил Анри, подавая шпагу. — Но за мою уступчивость вы должны отпустить на честное слово графа д'Айена, который…

— Но я не имею ни малейших распоряжений относительно господ секундантов, они совершенно свободны! — ответил д'Антен.

— Ура! — ответил Суврэ. — В таком случае, милый Шарль, поезжай сейчас же в Клиши — ты уже знаешь к кому — и расскажи все, как было. Но, Бога ради, не теряй времени даром!

Д'Айен молча пожал руки Суврэ и д'Антену, подошел к своей лошади, отвязал ее, вскочил в седло и помчался во весь дух.

— Барро и Ноэль! — приказал двум драгунам д'Антен. — Подведите арестованных к лошадям! Ввиду оказанной вами попытки к сопротивлению, — обратился он к гасконцу, — я принужден буду окружить вас своими людьми, а вы, маркиз, поедете рядом со мной!

— Ах, вот как! — прошипел де ла Хот-Гаронн, кидая злобный взгляд на Суврэ и д'Антена. — Один дружок оказывает другому дружеские послабления! Понимаю теперь, кому я обязан этим вмешательством. Маркиз де Суврэ, видимо, позаботился гарантировать себя от печального конца! Похвально, нечего сказать!

— Замолчите, сударь, и постыдитесь! — сурово оборвал его д'Антен. — О дуэли его величество узнал от кардинала Флери, который явился с требованием предупредить поединок и покарать маркиза де Суврэ, выставляя вас невинной овечкой. Зная об отношениях кардинала Флери к маркизе де Бледекур и о ваших отношениях к последней, нетрудно догадаться, что маркиза подняла весь этот скандал из боязни лишиться вас! Стыдитесь, шевалье!

Декамп, отвязывавший в это время лошадь и уже собиравшийся свернуть в сторону, при последних словах гасконца остановился и подъехал к нему. Обождав, пока д'Антен кончит свою суровую отповедь, молодой офицер сказал:

— Шевалье де ла Хот-Гаронн! Если у вас опять случится надобность в секунданте, то я прошу не обращаться за этим ко мне. Я считаю, что во время дуэли и после прекращения ее вы вели себя не так, как подобает французскому дворянину и рыцарю. Если же мои слова вам не нравятся, то я готов в любое время ответить за них с оружием в руках!

Он легким кивком головы поклонился гасконцу, почтительно простился с Суврэ и д'Антеном и уехал раньше, чем ошеломленный ла Хот-Гаронн нашелся сказать ему что-либо в ответ.

В Версаль согласно команде д'Антена отправились на рысях, девятиверстное расстояние было пройдено почти в полчаса. У королевского дворца д'Антен спешился и прошел в кабинет Людовика, где его величество был занят разговором с кардиналом Флери.

— Ваше величество! — отрапортовал д'Антен, — мне удалось застать поединок в самый критический момент. По счастью, если не считать царапины, полученной шевалье де ла Хот-Гаронном, дуэль никаких серьезных последствий не имела.

— Отлично, милый д'Антен! — ласково сказал Людовик. — Введи сюда этих господ, которые осмеливаются нарушать приказание своего короля.